Политик без родины

Наследие Ариадны Владимировны Тырковой: Дневники. Письма. 

– М.: Российская политическая энциклопедия, 2012. – 1112 с.

Ее называли единственным мужчиной в руководстве партии кадетов. А Ленин обещал ее повесить, когда придет к власти. Наверное, так и должно быть. Сильная личность неугодна многим – как политическим союзникам, так и противникам. Если почитать воспоминания главы кадетов Павла Милюкова, то в них Ариадна Тыркова-Вильямс блистательно отсутствует. Что же касается Ленина... Он лучшую подругу своей супруги Надежды Крупской не повесил. Правда, из страны Тыркова-Вильямс вынуждена была уехать. Навсегда...

Подробнее о взаимоотношениях с Милюковым и Лениным Тыркова-Вильямс (1869–1962) писала в своих воспоминаниях «На путях к свободе» и «То, чего больше не будет», освещавших ее общественную и политическую деятельность в России. Хотя определенные отголоски их взаимоотношений присутствуют и в настоящем томе, объединившем эпистолярное и публицистическое наследие политика, а также дневниковые записи. Они касаются в основном уже эмигрантского периода деятельности Ариадны Владимировны.

Так, в конце жизни, подводя итоги и задаваясь риторическим вопросом «Кто был лучшие среди кадетов?» она дала следующую оценку Милюкову: «Мы были все «хорошими людьми, но плохими музыкантами». Ни Милюков, ни Струве не являлись теми сильными личностями, которые были нужны. Самая трогательная ошибка кадетов заключалась в том, что они из Милюкова сделали вождя. У него не было ни грана интуиции, ни понимания людей». Жестокая оценка. И думается, не только Милюкова, но и себя. Ведь лидером его избирала в числе прочих и Тыркова-Вильямс.

А вот о Ленине Ариадна Владимировна в эти годы писала меньше. Может быть, потому, что видела в нем воплощение «ментальной болезни русской интеллигенции» – максимализма...

Впрочем, в сборнике есть рассуждения не только на политические темы. Например, письмо Тырковой-Вильямс Марку Алданову с трогательным извинением «простите за болтовню»: «Пишу, чтобы поблагодарить за три повести, которые я только недавно прочла. Мне только как читательнице захотелось вам написать. Пришлось узнавать ваш адрес. Время шло, благодарность за вами написанные художественные страницы все напоминала о себе».

Есть письма к Алексею Ремизову, к Надежде Тэффи и к другим литераторам (например, Александру Блоку или Роману Гулю) – правда, чаще делового характера. Ремизову Тыркова-Вильямс писала «из лесной глуши. Около дома ночью ходят олени, хрюкают дикобразы. Счастливцы могут даже наткнуться на медведя. Хорошо. Это уже не ничей Нью-Йорк, а те места, откуда началась Америка...».

Но чаще письма касаются тех или иных политических аспектов. В своем отношении к политической эмиграции Ариадна Владимировна руководствовалась одним критерием: если «ненависть к старой России сильнее ненависти к большевикам», то  дальнейшего разговора быть не может. Поэтому круг корреспондентов Тырковой-Вильямс был  ограничен, но тем не менее интересен. Так, читателям сборника будет интересно познакомиться с философом Борисом Вышеславцевым и историком религии Антоном Карташевым в качестве политиков. Не во всем их мнение совпадало. Так, в годы Второй мировой войны Тыркова-Вильямс сразу заняла сторону антигитлеровской коалиции, что было неудивительно с учетом английского гражданства (вторым ее супругом был журналист и общественный деятель Гарольд Вильямс). А Борис Петрович испытывал, похоже, искренние надежды в отношении власовцев. Касаясь выступления эмиссара Власова – генерала Василия Малышкина в Париже, он в порыве полемического задора назвал его «чудом Николы Угодника». 

Обсуждались политические проекты и с историком Сергеем Мельгуновым. Хотя больше было общения с профессиональными политиками, главным образом с Василием Маклаковым.

В общественной деятельности до революции влияние кадетской партии было скромным. В эмиграции – еще хуже, плюс неизбежные дрязги (они описаны и в книге). Но Ариадна Тыркова-Вильямс оставила след. Наверное, потому что была единственным мужчиной среди кадетов.