Непростые пространства

Жорж Перек. Просто пространства: Дневник пользователя/ Пер. с фр. В.Кислова.
– СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2012. – 152 с.

«Предмет этой книги – не пустота, а скорее то, что вокруг или внутри нее. Хотя на самом деле изначально есть невесть что: ничто, нечто неощутимое, фактически нематериальное; нечто протяженное, внешнее, то, что вне нас, то, в чем мы перемещаемся; окрестность, окружающее пространство».

Книга Жоржа Перека «Просто пространства» – это исследование различных уровней очеловеченной территории. Автор описывает очевидные вещи, как бы определяя пространство (вынужденного?) существования – от микромира страницы, постели, комнаты к макромодели дома, улицы, квартала, города, деревни, страны, континента и, наконец, всего мира. Перек вертит пространство в ладонях, постоянно переменяя ракурсы; он воспринимает все впервые, оставляя первичные функции предметов на втором плане. Поскольку вовсе не (или не только) материя важна для восприятия исконной природы любого пространства, но, наоборот, нечто нематериальное, скрытое внутри мебели, посуды, одежды, асфальта, дорожной разметки, светофора и т.д. Мир разобщен, но в то же время неизбежно сращен воедино; чтобы прикоснуться к его внутренним механизмам, необходимо с максимальным вниманием отнестись к каждой незначительной мелочи, дабы ничего не упустить и суметь расшифровать то или иное помещение, частью которого мы стали. Ведь что бы ни происходило, мы навечно породнились с миром вещей и пространств, окружающих нас, и трудно с уверенностью сказать, где пролегает граница и есть ли она. Выходит, наши комнаты нам ближе, чем самые близкие родственники.

«Просто пространства» справедливо сравниваются с «Системой вещей» Бодрийяра, «Словами и вещами» Фуко и «Обществом зрелищ» Дебора (можно также вспомнить Дерриду): это де/трансформированный взгляд на существующий миропорядок, во многом унаследованный от постмодернизма и от сопутствующего ему (пост)структурализма. Однако жанр «Пространств» значительно размытее, нежели исследования вышеназванных мыслителей. Перек ничего не постулирует, не дает ответов и, в сущности, даже не делает предположений – поскольку осознает, что теперь мир принадлежит отнюдь не человеку, что пространство, когда-то подчинявшееся людям, теперь диктует свои собственные правила. Инвентаризация территорий, на которых мы проживаем день за днем, чрезвычайно необходима, чтобы дифференцировать живое на фоне неживого и «откопать» человека из-под груды свалившихся на него вещей.

Чтобы понять мир, нужно прочесть пространство.

В своем интересе к вещи книга Перека во многом перекликается с литературным течением нового романа, в частности с шозизмом (вещизмом) Алена Роб-Грийе и Мишеля Бютора. Мы не получаем никакой информации о человеке, но имеем исчерпывающую информацию о территории, на которой он проживает. Кроме того, мы получаем подробные сведения о распорядке его дня, о его одежде и привычках, но исключительно с точки зрения неодушевленных предметов, напрямую связанных с жизнедеятельностью человека. Так, предметы вытесняют своего создателя, поглощают все его внутреннее пространство, заполняя получившиеся пустоты бесконечными расписаниями и бессмысленными механическими движениями. Тем временем человек покорно бегает от предмета к предмету, ничего не замечая. Перек задает читателю (и, разумеется, самому себе) несколько обезоруживающих вопросов: умеем ли мы видеть то, что примечательно? Что именно нас поражает? И монотонно и безучастно отвечает: «Нас ничто не поражает. Мы не умеем видеть».

Автор предлагает внимательно рассмотреть ежедневную жизнь окружающего пространства: наблюдать за улицей, бездумно гулять по городу, изредка подмечая какие-то любопытные и нелюбопытные глупости, «заставлять себя описывать то, что не вызывает интереса, самое очевидное, самое заурядное, самое невыразительное».

Чтобы понять мир, нужно прочесть пространство. Определив его границы, следует начать погружаться в глубинную суть предметов и их фантомных прообразов, вспомнить, как и зачем мы используем тот или иной атрибут нашей повседневной жизни, почувствовать связь, обретенную нами за многие годы общения с комнатами, по которым мы передвигаемся, с квартирами, которые покидаем утром и в которые вечером возвращаемся, с городом-ульем, к улицам которого приросли намертво наши ступни.

«Мы никогда не сумеем объяснить или обосновать город, – пишет Перек. – Вот он, город. Это наше пространство, и другого пространства у нас нет. Мы родились в городах. Выросли в городах. И дышим городским воздухом. Когда мы садимся в поезд, то лишь для того, чтобы переехать из одного города в другой. Все бесчеловечное, что есть в городе, исходит от человека».

Схема существования продиктована пространством и, наоборот, пространство является следствием человеческой жизнедеятельности. Проживая очередной день внутри геометрически точной комнаты/квартиры/дома, мы движемся (лежа, сидя, прогулочным шагом или бегом) по ленте Мёбиуса, чтобы через некоторое время вернуться к исходной позиции. Чтобы разгадать себя, необходимо прежде всего разгадать окружающее пространство, хотя бы одно из «просто пространств».