Дворянин тухлятину есть не может

Классик без ретуши: Литературный мир о творчестве И.А.Бунина: Критические отзывы, эссе, пародии (1890-е – 1950-е годы).
– М.: Русский путь: Книжница, 2010. – 928 с.

И.А.Бунин. Новые материалы: Вып. II.
– М.: Русский путь, 2010. – 536 с.

«Вдруг за обедом он собрался понюхать жареного цыпленка, прежде чем начать его есть, я спокойно остановила его руку┘

– Ай да женщина! – весело сказал он. – Только как же не нюхать? Дворянин тухлятину есть не может», – вспоминала Нина Берберова один из приездов Ивана Алексеевича Бунина к ней в деревню Лонгшен в 40 километрах от Парижа в июле 1938-го.

Иногда в единственной фразе, если вспомнить великое определение Пушкина, как в магическом кристалле, высвечивается очень многое. Эти слова, наверное, могли стать ключевыми к познанию одного из самых гениальных людей, когда-либо писавших на русском языке. Тухлятиной для Бунина были любая фальшь, неискренность, любой ложный пафос. Человек, казалось бы, чувствовавший гул каких-то древних подземных сил, зов истории, был удивительно нетерпим к проявлениям лжи или глупости, или просто дурного вкуса среди окружающих. То, что принимали за его высокомерие, было, наверное, всего лишь самозащитой от лавины пошлости, преследовавшей его как в России, так и в годы изгнания.

«Среди живущих писателей Бунин – один из немногих, в творчестве которого и, главным образом, в языке которого наследственно живет старая Россия». «Редкая внутренняя свобода и цельность творческого вкуса, скульптурность изображения и великолепный язык – вот неповторимые черты бунинского мастерства. Кто-то из критиков назвал реализм Бунина пластическим». «Субъективный» реализм Бунина был, несомненно, новым этапом классического реализма в русской литературе, а отнюдь не заключение последнего. И хотя Бунин – художник краски и образы черпал неизменно из одной главной сокровищницы – России прошлого, по методу своему он «новатор», как говорят в России теперешней, а сам метод его принадлежит России будущего». «Умер Бунин. А вместе с ним навеки исчез тот воздух, которым дышали Тургенев и Чехов и, как ни странно, многие другие, подчас даже Горький┘ Они умели передать запахи деревни и городских улиц, умели показать, каким бывает солнечный свет в разное время года и в разных местах, – они все умели. Полминуты молчания в чеховском спектакле волнуют больше, чем долгие монологи в возвышенной драме».

Одни из вышеприведенных строк написаны, когда Иван Алексеевич Бунин был еще жив, другие абзацы взяты из статей, посвященных памяти великого мастера. С некоторыми из них – например, очерком «Иван Бунин: Сломанная арфа» английского эссеиста Уильяма Сансома можно познакомиться в русском переводе только сейчас. Как и со статьями многих других английских, американских, французских и немецких авторов, писавших о первом российском нобелевском лауреате.

Речь о двух больших томах. Первый – 900-страничная книга «Классик без ретуши: Литературный мир о творчестве И.А.Бунина: Критические отзывы, эссе, пародии (1890-е – 1950-е гг.)», появившаяся благодаря усилиям исследователя творчества Набокова Николая Мельникова и историка литературы Татьяны Марченко. Одиннадцать лет назад Мельников уже подготовил первого «Классика без ретуши», посвященного Набокову. Том, посвященный Бунину, сделан в этом же ключе. Рецензии на произведения Ивана Алексеевича, выходившие на родине до отъезда, многочисленные очерки и заметки, появлявшиеся в эмигрантской печати. Открытием для российского читателя является большая подборка франкоязычной, англо-американской и немецкой критики. В дополнение ко всему создатели «Классика» завершили книгу разделом «И.А. Бунин в переписке и дневниках современников». Константин Бальмонт, Иван Шмелев, Марк Алданов, Владимир Набоков, советский драматург Всеволод Вишневский и многие другие говорят о Бунине в своих письмах и записях. И сам Иван Алексеевич, вольно или невольно, помог созданию «Классика без ретуши»: всю жизнь, подобно Михаилу Булгакову, он тщательно собирал газетно-журнальные вырезки и даже был подписчиком агентства «Аргус пресс», которое высылало ему вырезки из газет и журналов со всего мира, если там упоминалось имя Ивана Алексеевича. В своем литературном завещании, составленном за два года до смерти, мастер писал: «Издать отдельным томом русские и иностранные рецензии обо мне (начиная с самой первой – И.И. Иванова в «Артисте», не помню, какого года 1889? 1890?). Но, конечно, взять эти рецензии и статьи в выдержках – как русские, так и иностранные (последние должны быть переведены на русский язык)».

И это пожелание сегодня выполнено. «Классик без ретуши» – огромный массив отзывов на книги Бунина, вышедших более чем за полвека. Он начинается рецензией Ивана Иванова на первую книгу Бунина «Стихотворения» (Орел, 1891), где рецензент посоветовал автору заниматься не поэзией, а прозой, а завершается статьями, в которых русские и зарубежные авторы отдавали дань светлой памяти великого мастера. «В эмиграции Бунин превратился в мастера стиля, и такого языкового совершенства русская литература, возможно, еще и не знала. В его послереволюционных рассказах Россия обрела новую жизнь и облик: в изысканной музыке языка и тщательном выборе тем, в искусстве обрисовки характеров и в передаче напряженной внутренней жизни», – писал в ноябре 1953 года переводчик и литератор Рудольф Карман в статье «У истока дней». На смерть нобелевского лауреата Ивана Бунина».

Иван Алексеевич всю жизнь собирал газетно-журнальные вырезки, в которых упоминалось его имя. Фото с сайта gctm.ru

Другой том – «И.А.Бунин: Новые материалы» – составлен хранителем Русского архива в Лидсе Ричардом Дэвисом и нашим главным специалистом «по Адамовичу» Олегом Коростелевым. Десятки неизвестных доселе писем Бунина и к нему, стихотворные экспромты и записки Ивана Алексеевича, доселе незнакомые читателям, подготовленные отечественными и иностранными исследователями. Второй выпуск «Новых материалов» являет и непростые отношения писателя с рядом людей, также живших в эмиграции. Перед нами тщательно подготовленная, в обрамлении массивных комментариев, переписка Ивана Алексеевича и Веры Николаевны Буниных с несколькими известными деятелями русского зарубежья. Исключение из списка русских изгнанников составляет лишь «изгнанник внутри Отечества» Максимилиан Волошин – составители приводят его письма к Буниным в страшном 1919 году, когда великий поэт Коктебеля несколько раз едва не был расстрелян. Все остальные послания касаются прежде всего жизни в эмиграции и предоставляют поле для новых исследований истории «России вне России». Здесь и яростные строки Берберовой, напрочь отметавшей обвинения в сотрудничестве с гитлеровцами, и послания бывшего участника «Голубой Розы» художника Николая Миллиоти, спрашивавшего у Буниной совета об отдыхе на юге Франции, а затем ставшего одним из ее корреспондентов, и письма Ивана Алексеевича к замечательной исследовательнице, историку балета и литературы Юлии Сазоновой. Вообще относившийся к критикам с большим предубеждением, Бунин принял Сазонову как автора будущей книги о нем и иногда был поразительно откровенен в письмах. Вот что, к примеру, он писал о Ремизове: «Войдите в мое положение, как смеет этот книжный червь учить какому-то «исконному русскому языку» ну хотя бы меня, с детства знавшего языки наших прежних дворовых. Мужиков самых разных местностей, и нищих и богатых, однодворцев, мещан всяческих званий и положений, базаров, ярмарок, постоялых дворов, уездных трактиров, до самых гнусных из них, странников, странниц – и так далее, и так далее, всего того, вероятно, о чем понятия не имел не только этот мерзкий урод, Председатель Вольной Обезьяньей Палаты, но даже никто из современных мне писателей, за исключением, кажется, одного Пришвина».

А еще в «Материалах» – переписка Ивана Алексеевича с замечательным филологом Петром Михайловичем Бицилли, закончившим жизнь в нищете в послевоенной Софии, и, что думаю, привлечет уже, к сожалению, не только истинных почитателей бунинского таланта, но любителей совсем другой литературы. Речь идет о подборке нецензурных шуточных стихов писателя (конец 1940-х), подготовленной Евгением Пономаревым. Наверное, раньше такая публикация была просто немыслима. Но ведь это тоже Иван Алексеевич – яростный, негодующий, с жарким, мощным чувством юмора.

Авторы предисловий и комментариев к письмам Жорж Шерон, Максим Шраер, Кит Триббл, Владимир Хазан и Ирина Белобровцева в комментариях к письмам Бунина и Веры Николаевны и посланиям к ним вернули память об очень многих достойных представителях русской культуры, которым судьба подарила встречи или просто переписку с великим мастером: «┘Как часто писали обо мне: «Какая у Бунина удивительная память! Как помнит он в своем прошлом цвета, запахи, лица, пейзажи» и т.д. Так, да не так: я плохо помню частности пережитого, виденного, зато воспринимаю очень сильно общее, из которого и рождаются мои вымыслы┘»