Солдат и адвокат

Адвокат должен иметь две ипостаси и быть твердым как камень...
Фото Михаила Бойко

Семен Ария. Жизнь адвоката. – М.: Американская ассоциация юристов, 2010. – 490 с. (Выдающиеся адвокаты).

Говорят, что речью управляет одна половина мозга, а движением руки – другая. Адвокат Семен Львович Ария одинаково умело говорит и пишет. Не знаю, от чего это у него – от Бога или благоприобретенное (в прошлом он военный разведчик, причем не штабной, а самый настоящий, с линии фронта, где, для того чтобы выжить, надо было мобилизовать и душу, и тело).

Представляя свою новую книгу «Жизнь адвоката», издание которой осуществлено по решению конференции адвокатов Московской области, Ария пишет: «Эту свою последнюю жизнь, о которой хочу кое-что рассказать, я прожил в двух ипостасях: как солдат и как адвокат. Солдатская жизнь была недолгой, всего пять лет. Но четыре из них пришлись на Большую войну и потому запомнились почти каждым днем, который удалось прожить. Вся остальная, адвокатская часть была подарком судьбы хотя бы уже потому, что живым вернулся из части первой».

Отлично сказано! Мой отец, старший лейтенант Руднев Николай Васильевич, и сержант Ария Семен Львович воевали на разных фронтах и в разных родах войск, но выжили и победили. А потом появились мы, их дети. Видимо, поэтому, перечитывая ту часть книги, которую автор назвал просто «Про войну», всегда вспоминаю своего отца, его рассказы, такие же бесхитростные, и от того – отчетливо достоверные, как и у Семена Львовича.

Не могу не процитировать: «С вечера привезли не только невиданную ранее кашу с мясом, но и водку, раздавать которую, однако, не спешили. Лишь после того, как в середине бессонной ночи был объявлен приказ – атаковать противника, выбить в рукопашном бою с занимаемых позиций и на его плечах ворваться в станицу Вареновку, овладеть ею, было влито в каждого по сто граммов, с голодухи резко поднявших присущий нам боевой дух. На душе было смутно. Решалось многое, точнее – все.

В три часа ночи взводный Леонов, пока не убитый, велел нам подняться на бруствер и без единого звука двигаться вперед».

Но атака захлебнулась в «скорострельной лавине» (так в тексте) противника, и все еще живой Леонов отдал приказ: «Отходим ползком. Ни звука». А через день взводного расстреляли по приказу командира дивизии за самовольный отход с поля боя.

«Ах, старлей, спасший нас старлей, еще тогда не убитый, – вспоминает Семен Ария ту минуту, когда узнал о расстреле взводного, – ты успел подать обо мне добрый рапорт, хотя на душе у тебя гирей лежала уже тревога! Вот, значит, как суждено было быть тебе убитым! Мир праху твоему, старлей, святая душа!»

Маленькая, казалось бы, история из хроники Большой войны! Может быть, судьба для того и хранила сержанта Арию, чтобы он смог рассказать нам о гибели своего командира, взявшего на себя ответственность за отход с поля боя неудачно наступавшего подразделения и спасшего тем самым солдат от гибели вначале на брустверах немецких окопов, а потом в расстрельной яме комендантского взвода. И солдаты не подвели своего командира – они победили!

А потом были ранения, орден Отечественной войны 1-й степени, медали «За отвагу», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За победу над Германией», учеба в Московском юридическом институте, адвокатская практика.

Вторая часть жизни Арии, адвокатская, тоже находилась «на линии огня»: приходилось защищать убийц, шпионов, расхитителей социалистической собственности, взяточников. Да и за диссидентов, хотя он защищал всего лишь машинистку Веру Дашкову в деле Гинзбурга и Галанского, можно было схлопотать. А еще среди его доверителей были Андрей Сахаров, Роман Кармен, Ролан Быков, Наталья Фатеева, Василий Ливанов и другие не менее известные личности.

Во время одного из уголовных процессов, представленного в книге как «Дело Журиной», адвокат Ария смог доказать, что зуботехнические изделия и вообще бытовые изделия из драгметаллов не могут рассматриваться как валютные ценности, что было подтверждено решением Верховного суда СССР. Может быть, и скромная победа в практике известного адвоката, но сколь судеб она спасла от судебного лиха.

В числе крупных побед адвоката Арии – условно-досрочное освобождение экс-юриста НК ЮКОС Светланы Бахминой (в рецензируемой книге – «Дело С.Бахминой». Какой аргумент привела защита? Цитирую: «Согласно ст. 2 Конституции России «человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Именно это конституционное положение определяет не только правоту сторонников освобождения Бахминой в возникшем по настоящему делу споре, но и необходимость учета прав и интересов ее детей, ни разу не упомянутых в вынесенных судебных решениях, на прекращение их сиротства. Дети Бахминой наравне с матерью являются субъектами права, провозглашенного в статье 2 Конституции, и защита их интересов по настоящему делу не может игнорироваться судом. Неужели вы от них отвернетесь, Ваша честь?»

А какие байки собраны в «Судебных диалогах»!

Это было в Баку. Пошел один азербайджанец к судье хлопотать за сына. Говорит: «Я у тебя ничего не прошу. Хочу только, чтобы ты рассмотрел дело совершенно объективно. И скажи мне, сколько это будет стоить?» Судья отвечает: «Я у тебя ничего не возьму и дело рассмотрю совершенно объективно. Но надеюсь, что у тебя после этого будет совесть».

А в Узбекистане дело было так. Высокопоставленный прокурор обедает в доме своего подчиненного. Стол накрыт, а шашлык из уважения делают в присутствии гостя. Человек во дворе зарезал молодого барашка, разделал, приготовил, положил мясо на мангал, помахал флажком, с поклоном подал, ушел. Гость говорит: «Пригласить надо бы человека к столу, угостить». «Нет, – отвечает хозяин дома, – его на кухне покормят». «А кто это?» – спрашивает гость. «А это местный адвокат», – отвечает хозяин.

Нельзя не отметить, что в «Жизни адвоката» есть рассказы, которые автор излагает столь же изящно, как произносит судебные речи. Мне в свое время приходилось отбирать рассказы Семена Львовича для публикации в «Российской юстиции». Остановился на «Тетке с Эльбруса». Бесхитростный сюжет. Московская компания поселилась в «Чегете» – «бодренькой на вид, но предельно обшарпанной внутри гостинице». А потом фуникулер, «зеленые поляны, переходящие плавно в заснеженные склоны Чегета и Эльбруса, остро пахнущий прохладой воздух, парящие в голубизне орлы. Словом, поет душа «и будешь ты царицей мира, подруга верная моя...» «И вдруг откуда-то сзади из-за моего камня, то есть сверху, мимо меня, – пишет автор рассказа, – неспешно прошла вниз какая-то тетка. В одной руке у нее была авоська с пустыми бутылками, другую оттягивала большая продуктовая сумка... На ней мешком висело драповое рыжее пальто, видавшее виды, на ногах – резиновые сапоги, голова покрыта теплым серым платком».

А что было дальше, не скажу. Прочитайте «Жизнь адвоката» сами. Пересказывать Семена Львовича Арию не имеет смысла, его речи надо внимательно слушать, а тексты не спеша перечитывать.

И еще одна важная строчка в характеристике автора. Его называют мэтром, лучшим из лучших, Патрицием российской адвокатуры. В его честь учреждена медаль «За духовное служение адвокатскому сообществу России», его речи приводятся в учебниках по судебной риторике как образцовые. Но выступая на одной из конференций, участники которой овациями встретили мэтра Арию, он скромно сказал: «Не собираюсь никого поучать, да и права такого не имею, поскольку равен со всеми».

Не соглашусь с вами, уважаемый Семен Львович, учиться у вас мы просто обязаны!