0
2029
Газета Non-fiction Интернет-версия

16.10.2008 00:00:00

Русское бедное – деревянное и медное

Тэги: выставка, пермь, русское бедное


выставка, пермь, русское бедное Осторожно: за дверью дверь.
Владимир Архипов. Летний душ Александра. 2001. Из каталога "Русское бедное"

В Перми был несколько раз. Летом, осенью, зимой. Воздух свеж, пахнет глубокой водой, сырым картоном, картофельными очистками, разнообразными дымами. И пускай не вострит обидчиво пермяк свои соленые, запекшиеся от ветра уши, город его – сиротлив. Но этим и отвечает гостеприимно выставке «Русское бедное», открывшейся в речном вокзале. С видом на замерзающую Каму. Однажды на спор в середине октября я проплыл в Каме. Нагишом, метров двадцать. И обратно. На берегу обнаружил себя деревянным, с медными тупыми глазами. Нищим духом. А зуб звенел о зуб. Блаженство!..

Вот каталог «Русское бедное». Деревянные хлеба. Череп из угля и смолы. Логотип газеты «Правда» из автомобильной резины и проволоки. Инсталляция «Стыковка» – космический сюжет выполнен с помощью сигаретных пачек «Союз–Аполлон». И даже стеб воскресной школы над деловыми буднями: компьютеры и офисные фигурки из раскрашенной терракоты. Минимализм материала, замах замысла.

Названия экспонатов под стать, просты и пафосны: «Солдатам труда», «Кованое время», «Река» (реку изображает стальной трос).

Не китч, не стеб над советизмом, и не концептуальный акмеизм. Проект синоптиков. Тех, кто ловит и прогнозирует циклоны и антициклоны.

Во-первых, хлесткая заявка на моду. Все наелись пирожными, а в залах вокзала Перми нам покажут краюшку бородинского, отлично, если черствого до состояния одеревенелости. Homo lignum – застылость, деревянность сознания, это термин художника Игоря Макаревича, (его изготовление - череп Буратино).

Во-вторых, острота ответа связана с неразрывностью «гламура» и «готики». Связь холености и огрызка, глянца и наждака – феномен художественный и экономический. Как у Бунина в «Господине из Сан-Франциско», где эдемские танцы и шампанское на палубе не случаются без обугленно-потных чертей-кочегаров. Манифестирование исподнего (трубных заводов, льдистых вод, рыжеватой глины, пластмассы и железа) есть реакция на драпировку действительности скользкими тканями. Скрытые механизмы внешнего лоска – крайне грубы. Производители глухонемой стабильности – беспокойны и оглушительны. Это они окутаны консьюмеристским мороком! Они, уродливые и крупные механизмы, качают черную драгоценную жижу! Они, атрибуты великаньего кошмара, одарили нас безболезненным и мелодичным нулевым временем!

В Москве, думает пермяк, живет явь-мучительница, томная эксплуататорша. А рабыня-изнанка – у меня дома, космическая ночь скважины, дикая правда, прямая боль, «Русское бедное».

В Перми экспонирован бунт нутра против фасада. Все, что болит, гремит, рычит и тонет в бирюзовых атласных волнах, желает прорыва. Гладкая материя вздымается, как при цунами, и с треском рвется. На волю выходит зубило. Чего? Да. Банальная железка. Зу-би-ло. Детский праздник непослушания. Вскрик про голого короля.

В-третьих, самостоятельно. Совсем не итальянское arte povera. Тут отсутствует узость солидарности, клановое служение бренду, скоординированность художественной группировки. Это не герметизм ковчега, но плывущие врозь. По стальной реке бедности. Голышом.

В сочетании «русское бедное» оба слова – рифмы, и подлинность лейблу придает первое слово «русское». Бедность – беда конкретной социальной группы, кризисный риск для соседних групп, и непредсказуемость для всех, когда толстосум всегда может стать смердом. Маргинальность отечественной реальности. Отсюда максимализм и истошность, размашистость настроений, запредельная вульгарность. Неудивительно, что некогда избирателя зацепил лозунг «за русских, за бедных», и не столько экономической правдой, сколь чувственной. Садо-мазо. Удар, приторно расквасивший сердце. Русское бедное – псевдоним сладкой жизни.

Когда-то в манифесте «нового реализма», который назывался «Отрицание траура», я прокламировал: «Четкость зябкой зари, близость к природе, к наивным следам коз и собак на глине, полным воды и небес, худоба, почти растворение...» Это не бедность, скулящая из подвала мертвого дома. А атакующая. Самое знакомое, к чему может привести такая бедность, – очередная смена иерархии, «раскассирование» класса. Впрочем, может быть еще вольница прикамского клошара – радоваться, хохотать собственной легкости, посмеиваться, жалея неповоротливых, словно космонавты, богатеев, как Марина Цветаева в «Хвале богатым»:

И за то, что в учетах, в скуках,
В позолотах, в зевотах, в ватах,
Вот меня, наглеца, не купят –
Подтверждаю: люблю богатых!

Наконец, внутри альбома – зима. Новое средневековье. Где черпать силы для борьбы за оттепель? В минусовой скудости.

При этом магия стоицизма. Экспонаты – часть тревожного мира, беременного большим конфликтом. Предметы вытянулись строго и голо. Как помертвелые деревья. У Толкиена деревья шли на войну, падали, горели, дальше шли. Пока экспонаты стоят в пермском тылу. Завтра их могут направить – шагать. Ага, мобилизационный колючий вихрь завывает между уродливых и геометрически выверенных конструкций. Пыточные инструменты, потенциальные орудия насилия. (Однако искусство сильно не рефлексией, а фиксацией. Художники первыми замечают градовую тучу, а вовсе не дуют, ее приближая.)

И еще: мы любим прибедняться. Элегическая гордость нищеты окрыляет с той же волшебной силой, что и роскошные понты или залихватское «жги-гуляй».

И еще будет всему итог: «Русское бедное» богато образами.

То, что я вычитываю, то, что мне всего ближе, – социальная справедливость, народная жизнь и большая страна. И свобода. Сегодня главное – это свобода. Мы бедны на свободу.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Карнавальный переворот народного тела

Карнавальный переворот народного тела

Юрий Юдин

100 лет тому назад была написана сказка Юрия Олеши «Три толстяка»

0
454
Тулбурел

Тулбурел

Илья Журбинский

Последствия глобального потепления в отдельно взятом дворе

0
460
Необходим синтез профессионализма и лояльности

Необходим синтез профессионализма и лояльности

Сергей Расторгуев

России нужна патриотическая, демократически отобранная элита, готовая к принятию и реализации ответственных решений

0
375
Вожаки и вожди

Вожаки и вожди

Иван Задорожнюк

Пушкин и Лесков, Кропоткин и Дарвин, борьба за выживание или альтруизм и другие мостики между биологией и социологией

0
241

Другие новости