Ольга Медведева
Новые литературные герои – существа невиданной породы.
К.Зелигманн. Детство Эдипа. 1944. Нью-Йоркская публичная библиотека
Лев Аннинский. Родная нетовщина. Из 1990-х в 2000-е. Статьи, эссе. – М.: Хроникёр, 2008. – 440 с.
Новая книга известного критика Льва Аннинского (р. 1934) – это своего рода путеводитель по адовым кругам современной литературы. Из дебрей слов Аннинский извлекает квинтэссенцию смысла, даже когда сами авторы не до конца улавливают причинно-следственные связи возникновения своих творений. Извлечение благородного металла из неблагородных – тайна алхимии. Стиль отточенный, эмоциональный, иногда обрывистый, яркий. Из ядовитой ртути появляется золото – изначальное, природное, по дару божьему. Все это в ситуации, «когда не только проза, но и все прочие роды и виды серьезной словесности завалены макулатурой, глубокое чтение сходит на нет, слово вытесняется жестом, картинкой, воплем».
Книга состоит из четырех частей. Первый цикл, «Чаемая печаль» (1990–1999), – тихие волны притаившейся Оки или Волги, светлая ностальгия, согретая солнцем Светополя. Юрий Казаков, Андрей Битов, Руслан Киреев... Шестидесятники еще наследовали страсть и веру, протест и азартное неприятие. Семидесятники «развязались», освободились внутренне, вера потеряна, остались только рефлексы, почти безусловные. Георгий Баженов, Анатолий Ткаченко... Донные течения неслышно движутся в омуте застойного времени. Здесь Аннинский изучает генезис типа, физиономию поколения, бытие, спрятанное за писательской стилистикой. Его интересует не спрос, а предложение. Обо всем живо, метафорично: «Пустыня. Непреложность бабочки, наколотой на булавку, из живого неуловимого трепыхания переведенной в музейную фиксированность».
Жизнь, в отличие от препарированного насекомого, не стоит на месте, а тягуче движется, переползает, «поколение дворников» мимикрирует, затягивая «Песнь Пепси» (2000–2003) – символ беспредельного самовыражения и готовности начхать на все. Младшим в поколении несколько легче, они не успели поверить ни в одну из химер. Те, что постарше, должны расквитаться с главной химерой – соцреализмом. Виктор Ерофеев, Владимир Сорокин, Виктор Пелевин┘ Нарастает темп повествования (именно повествования, ибо это цельное критическое произведение с лейтмотивом, сюжетом и главными героями!) – мирные воды закручиваются в воронку. Но ненадолго. Приходится возвращаться с пламенеющих высот в родные болота, под родные осины. Сюда, где тайна спрятана глубоко, а на поверхности – говорение пустяков, все тот же нескончаемый гуманитарный бум: ожидание чуда, лукавство неискушенных очевидцев, чары художников, лай собачьих площадок. Леонид Бежин, Сергей Есин... Впрочем, это тоже ненадолго.
Идем дальше. «Немертвые души» (2004–2005) немертвы, но чем-то таким отдают. Что делает «человек подвала», покинув свой затхлый уголок? Начинает все крушить и рушить. В мире выморочных слоганов 1990 год – «год крика», а в реальности это год крови, бьющей в голову. Борис Евсеев, феноменология... Психология, новый реализм, воздушные замки – тут же. Андрей Новиков, Денис Гуцко, Наталья Сова... Как это все умещается на одной плоскости, в одной ладони, трудно сказать, чужая постель – потемки. Все замараны, все запутаны, все виноваты. Аннинский распутывает хитрые авторские нити и выкладывает ладную мозаику событий и образов, дает им соответствующую оценку. Тетива мысли звенит от натяжения, достигает предельной концентрации, однако не ослабевает.
Завершает книгу провокационное «Третьим будешь?» (2006–2007). Приглашение в рай 2000-х. Кастинг, лизинг, шейпинг. Промосьон, презентасьон. Брокеры, топ-менеджеры, киллеры. В переводе на язык родных осин: старорежимное лакейство сквозь новейший комфорт, хамоватая «деловая этика», из которой демонстративно торчит ледяное равнодушие, пошлость гонений, вывернувшаяся в пошлость успеха. Новый герой – существо какой-то невиданной вакуумной психологической породы. Не злой, не добрый. Никакой. Владимир Курносенко, Александр Саханов, Александр Потемкин┘ Чем заняты наследники, которым мы передаем «эту страну» и «этот мир»? Оттягиваются по полной: курят, разливают, принимают, совокупляются на сцене новомодной программы «За стеклом». Людмила Коль... Теплое, бездонное русское болото, из которого невзначай выкачана благодать. Все то, о чем так долго мечтали. Третьим будешь? Четвертому не бывать!
