Его Величество Байкал

Глубокие воды «Славного моря» хранят еще очень много секретов.

Если и есть в России такая первобытная мощь и завораживающая дикая и неповторимая красота – то это, безусловно, Байкал. Самое древнее и глубоководное озеро планеты и сейчас, спустя столетия, таит не меньше загадок, чем в начале первых исследований. Но не только своими тайнами привлекает к себе светлое око Сибири. Байкал – это еще и крупнейшее хранилище высококачественной пресной воды. В его недрах сосредоточено 20% ее мировых запасов и не менее 80% запасов пресной воды всей нашей страны. По подсчетам ученых, если бы все нынешнее население мира ежедневно выпивало по три литра байкальской воды, то ее бы хватило на 4 тысячи лет. Слова «нигде в России больше не встречается» по отношению к славному сибирскому морю можно с полным правом повторять сотни раз.

По морю яко снег плавают┘

Знакомство с Байкалом для тысяч любознательных туристов начинается с Байкальского музея, одного из трех существующих в мире музеев озер и единственного в России. От Иркутска до Листвянки, узкой полосой протянувшейся по берегу Байкала, менее часа езды. Здесь почти у самого начала поселка, у истока Ангары, а это единственная река, которая вытекает из Байкала, в окружении царственных кедров и находится трех-

этажное здание музея. Ранее, до переезда в Иркутск, в нем располагался Лимнологический институт, которым долгое время руководил крупнейший байкальский исследователь, академик РАН Григорий Галазий.

В бурном 1993-м музей отпочковался от института, стал самостоятельным структурным подразделением Иркутского научного центра Сибирского отделения РАН. Расширились его возможности, но направление деятельности осталось прежним – хранение, сбор информации об озере, популяризация знаний о нем. «У нашего музея как бы две ипостаси: помимо научной работы, связанной с изучением Байкала, мы представляем собой некую вершину пирамиды знаний, которая собирается научным сообществом. Мы эти знания представляем широкой публике. Это наша образовательная и просветительная функция», – говорит нынешний директор музея, кандидат географических наук Владимир Фиалков.

В период становления рыночной экономики, особенно на первом его этапе, весьма неблагоприятном для российской науки, именно Фиалков помог музею не только сохраниться, но и поднял его на новые высоты. Первые годы ушли на систематизацию коллекции, начало которой в далеком 1925 году положил легендарный байкаловед Глеб Верещагин. Это уже потом дополнили и сформировали более современную экспозицию Григорий Галазий и Николай Ладейщиков. Она до сих пор служит музею, в фондах которого хранится более 13 тыс. экспонатов.

Но жизнь, как отметил Владимир Фиалков, не стоит на месте: «Люди сейчас о Байкале знают намного больше, чем сорок–пятьдесят лет назад». И несравненно больше, чем знал о сибирском море, например, казачий пятидесятник Курбат Иванов, который в 1643 году побывал на Байкале. Его «Чертеж Байкала и в Байкал падучим рекам», а также сведения о фауне озера стали основой для дальнейшего знакомства с древним озером, чей возраст насчитывает более 25 млн. лет. Из Даурии через Байкал переправлялся и неистовый протопоп Аввакум, оставивший в дневнике такие строки: «Около ево горы высокие, утесы каменные и зело высоки┘ Птиц зело много, гусей и лебедей, по морю, яко снег, плавают. Рыба в нем – осетры и таймени, стерляди и омули, и сиги, и прочих родов много...» В общем, лет пять назад Владимир Фиалков занялся серьезной реконструкцией музея, чтобы показать мир Байкала более зримо и выпукло, чем это позволял накопленный в музее материал.

Ученые до сих пор спорят, как в озеро попала популяция уникальных зверьков – байкальских нерп. Фото автора

В батискафе на дно Байкала

Так, несколько лет назад в музее появилась живая экспозиция – аквариумы, дающие представление об основных представителях фауны колодца планеты: от пресноводных моллюсков, многочисленных рачков и знаменитого омуля до нерпы. Не все, например, знают, что в водах Байкала обитают свыше 3,5 тысячи живых существ, в том числе эндемиков. Иными словами, таких живых организмов, которых можно встретить только в Байкале. Крохотный рачок-эпишура, всего полтора миллиметра длиной, встречается только на Байкале. Ему и другим рачкам озеро обязано своей чистотой, поскольку они перерабатывают практически всю поступающую органику. Таких очистителей и санитаров в другом месте найти очень трудно. Первым же их описал известный естествоиспытатель Бенедикт Дыбовский, сосланный в Сибирь в 60-е годы XIX века за участие в польском восстании.

Нигде в мире, кроме Байкала, не встретить и такого необычного представителя рыбьего царства, как живородящая голомянка. В свое время это сообщение, сделанное Дыбовским, перевернуло весь ученый мир, поскольку считалось, что подобные «живородки» могут обитать только в тропиках, но никак не в студеной Сибири. Полупрозрачная рыба длиной в пятнадцать-шестнадцать сантиметров, почти на 50% состоящая из жира, и сегодня не так уж часто поднимается в верхние слои воды, но в музейном аквариуме ее можно хорошенько разглядеть.

Как, впрочем, и парочку резвящихся нерп, обычно очень пугливых в естественных условиях. Нерпа – тоже одна из загадок Байкала. Ученые до сих пор не пришли к единому мнению, как попал сюда этот единственный представитель млекопитающих. По одной из версий, около двух миллионов лет назад сток из Байкала осуществлялся через Лену, впадающую в Северный Ледовитый океан. Исток этой могучей реки и сегодня находится в восьми километрах. Другие ученые считают, что нерпа проникла в Байкал из Ледовитого океана по Енисею, а затем по Ангаре. Впервые описание этого грациозного зверька длиной до полутора метров было сделано во времена Великой северной экспедиции, которой руководил легендарный Витус Беринг.

Владимир Фиалков, ко всему прочему известный своей страстью к подводным погружениям, сумел реализовать в музее и следующий проект под названием «Батискаф», или виртуальная подводная лодка. Он один из немногих, кто в 1991 году на глубоководном аппарате «Пайсис» опустился на максимальную глубину – 1637 метров. Само погружение длилось два часа, затем около часа батискаф находился на дне. Еще два часа аппарат поднимался. Темнота, как рассказал Владимир Абрамович, наступила на глубине 100 метров. Все это время Фиалков занимался съемками подводного мира через иллюминатор, который под углом 45 градусов был направлен на грунт. Весь отснятый материал и был использован для создания интерактивной экспозиции «Батискаф». Так, в одной из комнат была создана субмарина с девятью иллюминаторами. За 15 минут здесь можно совершить виртуальное путешествие на самую глубокую отметку дна Байкала. Могу свидетельствовать: иллюзия погружения полная. В кадре подводные хребты Байкала, рыбы, рачки, нерпы. «Для нас было главным добиться эффекта движения, – рассказывает Фиалков. – Я долго искал человека, который бы смог выполнить эту задачу. И нашел Василия Маслюкова, бывшего главного инженера Восточно-Сибирской киностудии».

Дендропарк и подводная башня

Впрочем, Байкал – это не только громадное пространство чистейшей воды, но и окружающая территория. И опять-таки нигде в мире, пожалуй, не найти столько ландшафтных зон, как вокруг Байкала, на его островах. Здесь и балтийские пейзажи с песчаными дюнами, и участки альпийских лугов с эдельвейсами, и горные кряжи со снежными шапками на вершинах, и зона тундры, не говоря уже о тайге и степях, сохранившихся почти в первозданном виде. И везде свой растительный мир со множеством растений, в том числе исчезающих и редких видов, так называемых краснокнижных.

Владимир Фиалков еще несколько лет назад задумал собрать все это растительное богатство в одном месте – дендропарке музея. На площади в два гектара с оранжереей, водоемом, обзорными площадками уже в скором времени будет создан своего рода банк флоры Прибайкалья. Чтобы туристы не вытоптали, не погубили еще одну живую экспозицию, уже строятся специальные экологические тропы, которые возвышаются над землей.

Но если эта задумка вот-вот превратится в реальность, то следующая пока только в голове Владимира Фиалкова. Суть ее в том, чтобы построить на Байкале зал подводных наблюдений. Для этого, по расчетам директора, напротив музея необходимо построить здание площадью около 10 тыс. кв. метров. В нем должна быть стеклянная башня, на несколько метров уходящая в глубь озера. По замыслу, посетители музея смогут ходить по дну Байкала и через стекло наблюдать за подводным миром.

А еще один проект Владимир Фиалков демонстрировал в виде макета. В этой новой экспозиции на телевизионных экранах планируется показать главные исторические периоды развития нашей планеты, в том числе такого уникального уголка, как Байкал. Как считает ученый, сегодня уже невозможно рассказывать о священном море, об окружающей среде вне исторического процесса: «Будут большие анимационные вставки о древних обитателях нашей земли, об эволюции жизни в процессе геологических изменений. Что-то вроде парка юрского периода. Эволюции от так называемого Большого взрыва до наших дней».

Идею эту недавно обкатали на научно-практической конференции, в которой приняли участие известные биологи, физики, химики, археологи. Речь шла и об истории Сибирской платформы. По одной из гипотез, было время, когда она находилась южнее экватора, а затем уже сместилась на современное место. Поэтому остатки теплолюбивых представителей флоры и фауны, содержащиеся, например, в донных отложениях, – материальные свидетельства колоссальных тектонических сдвигов и процессов внутри Земли. Байкал и сейчас с той или иной интенсивностью и силой трясет едва ли не каждый день. Сейсмограф в Байкальском музее – не предмет интерьера или деталь экспозиции, а вполне рабочий прибор. На памяти потомков нынешних жителей катастрофическое землетрясение 1862 года в дельте Селенги, самого крупного притока Байкала, когда под воду ушел участок земли в 200 кв. километров. Еще одно мощное землетрясение случилось в 1959 году, когда в эпицентре дно озера опустилось на 20 метров.

Было время, говорит Владимир Фиалков, когда материки сходились и расходились. Берега Байкала и сейчас расходятся со средней скоростью два сантиметра в год, так же, как и берега Средиземного и Красного морей. По мнению ученых, Байкал, как рифтовая структура, что называется, обязан превратиться в океан, но на это уйдут миллионы лет.

Уникальный ресурс

Слов нет, большинству почитателей славного моря-батюшки мало дела до геологической истории Байкала, двойником которого, кстати, по рифтовому происхождению является восточно-африканское озеро Танганьика. Мало кто знает и о том, что котловину Байкала окружают Тункинская, Хубсугульская, Баргузинская впадины байкальского типа, а также ряд более мелких. Люди приезжают на Байкал, чтобы насладиться живописными бухтами и заливами, побывать в древних пещерах, попутешествовать по байкальским островам, самый большой из которых легендарный Ольхон. А еще чтобы окунуться в живительную прохладу прозрачной байкальской воды, которую до сих пор можно пить сырой практически в любом месте. Особенно в жаркий день, ведь по числу солнечных дней в году Байкал не уступает крымским курортам.

Байкальская вода – это, безусловно, отдельная и замечательная песня. С территории в 57 тыс. кв. километров больше трехсот больших и малых рек и речушек пополняют Байкал, не считая ливневых осадков. Благодаря уникальным водообменным процессам вода сохраняется в состоянии, близком к первозданному. Тот же рачок-эпишура, другие байкальские организмы перерабатывают всю поступающую воду, отфильтровывают ее, удаляют все ненужное. Такой насыщенной кислородом воды нигде нет, ее состав не меняется десятки тысяч лет. По мнению депутата Государственной Думы, академика РАМН Сергея Колесникова, недалеко то время, когда литр байкальской воды будет стоить дороже литра нефти: «Это стратегический запас нашего государства».

Но Байкал – это и уникальный природно-рекреационный комплекс с особой энергетикой. Кто испил его приворотной воды, кто искупался в ароматах его разнотравья, кто любовался удивительными радугами и закатами, тот если и не вернется еще раз в эти благословенные места, но душою, частью души останется здесь. Байкал – воистину бесценный и хрупкий дар природы. О нем можно рассказывать долго и не повторяясь, но лучше всего увидеть. И не из окна поезда «Москва–Владивосток» или борта самолета.

Иркутск