Андрей Рискин.
Анатолию Квашнину инициативные граждане предложили принять участие в создании Сибирской республики.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
В Томской, Новосибирской и Кемеровской областях созданы инициативные группы для проведения референдума по созданию Сибирской республики. Как заявил секретарь инициативной группы в Томской области Евгений Глушаков-Гарин, «близится к завершению процесс формирования таких структур в Красноярском и Алтайском краях, а также в Хакасии». В конце декабря активисты намерены официально зарегистрировать свои инициативы в органах госвласти и избирательных комиссиях.
В начале 90-х годов, как известно, губернатор Свердловской области Эдуард Россель пытался создать Уральскую республику. За эту инициативу он поплатился креслом, которое удалось вернуть только через несколько лет. Сегодня времена иные, и укрупнение регионов не только не возбраняется, но и поощряется федеральными властями. Впрочем, в каких масштабах и зачем, совершенно непонятно.
В свое время, когда процесс укрупнения регионов был только запущен, тогда еще глава президентской администрации Дмитрий Медведев так объяснял необходимость всех этих объединительных хлопот: «Что мы оставим в наследство потомкам: гармоничное федеративное государство или набор абсолютно разных по размеру и экономической силе кусочков страны? Идея укрупнения регионов – вариант осмысленного развития Федерации в рамках существующей Конституции».
Правда, в гармонию между нефтеносной Югрой, где миллионы вбухивают на международные кинофестивали, и бедной Псковщиной, где в недрах нет ни нефти, ни алмазов, верится с трудом: Ханты-Мансийск к Пскову не присоединишь, а в соседнем Новгороде та же беда с сырьевыми ресурсами. Второй аргумент сторонников укрупнения – проблема управляемости территорий. Почему-то считается, что с ликвидацией лишних административных единиц руководить субъектами будет проще. И даже экономнее – мол, чиновников станет меньше. Верится в это с трудом, так как число чиновников в стране никак, похоже, не зависит от планов федерального Центра. Ну, станет меньше кабинетов в Усть-Орде, которую присоединили к Иркутской области, зато станет больше чиновничьих столов в администрации вновь созданного Прибайкальского края. Кстати, федеральные законы о создании того или иного укрупненного субъекта очень аккуратно гарантируют всем федеральным чиновникам сохранность их интересов на территории объединяющихся регионов.
К тому же с отменой выборов глав регионов тема управляемости-неуправляемости вообще должна уйти в далекое прошлое. И Пермская область, и Коми-Пермяцкий автономный округ и ранее находились в жестком подчинении федерального Центра. Глав этих регионов можно было снять или назначить в один момент. Что мешало им до объединения работать хорошо и стала ли управляемость новым субъектом лучше, никому пока что не ясно.
Известно, что по указу президента РФ Владимира Путина на осуществление инвестиционных проектов в Красноярском крае (к которому примкнули Таймыр и Эвенкия) будет выделено 7 млрд. руб. А всего же этот объединительный проект обойдется федеральному бюджету в 20 млрд. руб. Значительная часть средств уйдет на социальные проекты. Что, конечно же, не может не радовать. Правда, возникает вопрос: а что, если бы не укрупнение регионов, новых больниц и дорог в Красноярском крае не стали бы строить? И что делать тем гражданам страны, которым не посчастливилось попать под процесс укрупнения регионов, жителям, которым не к кому приткнуться (вокруг такая же бюджетная голытьба), к примеру, в Рязанской области, в которой еще не во всех деревнях не только газ есть, но и свет бывает не всегда?
Кстати, Усть-Ордынский Бурятский автономный округ (УОБАО) получит лишь полтора миллиарда рублей на завершение строительства дома престарелых, дома спорта, нескольких школ и больниц. А на Камчатке даже обещанные средства на строительство областной больницы остаются под вопросом. Правда, кое-какие денежные средства выделены из президентского фонда на создание инфраструктуры на Командорских островах. И, видимо, лучше не будет. Региональная элита сдала регион «под укрупнение» практически без боя, так что на особые преференции рассчитывать уже не может.
Вообще, как показывает опыт укрупнения, главной проблемой для федерального Центра становится местная политическая и экономическая элиты. Именно ими, по сути, сорваны процессы объединения Республики Алтай и Алтайского края, а также Краснодарского края и Адыгеи. В обоих случаях элиты боролись за «национальную самобытность» и подняли на митинги «национально ориентированных граждан». В итоге вопрос завис в воздухе не только в Адыгее (федеральный Центр не рискнул создать еще один очаг напряженности на взрывоопасном Северном Кавказе), но и в спокойном Горном Алтае.
В ближайшие дни парламенты Читинской области и Агинского Бурятского автономного округа назначат дату референдума по объединению двух субъектов РФ в единый Забайкальский край. Голосование, очевидно, пройдет в марте будущего года. Можно не сомневаться, что оно будет успешным. Как показывает практика последних лет, везде, где дошло до объединительных референдумов, они прошли на ура.
Широким народным массам, похоже, совершенно безразличны метания от «берите суверенитета столько, сколько проглотите» до «долой границы между соседями». Действительно, жизнь от всех этих пертурбаций не слишком меняется, а административного ресурса для того, чтобы затащить людей на выборы, у властей пока еще хватает. Одни только вошедшие в историю яйца с надписью «Все на референдум!» (по ценам ниже рыночных, скажем так) чего стоят.
Другое дело – элиты. С ними приходится договариваться. И договариваться об «отступных». Там, где это не удается, начинаются проблемы. Понятно же, что адыгейских чиновников, которые в республике, где большинство населения русские, заняли все руководящие посты, никаким пряником не купишь – в случае объединения с Краснодарским краем они потеряют все.
Есть что терять и представителями власти Ненецкого автономного округа (НАО). В округе есть нефть, и присоединяться к бедной Архангельской области здесь ни у кого нет желания. Несмотря на все потуги полпреда президента в Северо-Западном федеральном округе Ильи Клебанова, сценарий объединения Архангельской области и НАО может пойти совсем не так, как на это рассчитывают федеральные власти. Кстати, укрупнение регионов наглядно показало кризис института полпредов.
К примеру, хотя именно на Сибирский федеральный округ (СФО) пришлись основные укрупнительные проекты, роль полпредства в них совершенно не просматривается. Объединение Иркутской области и УОБАО прошло под контролем иркутского губернатора Александра Тишанина, а полпред президента в СФО Анатолий Квашнин фактически самоустранился от этого процесса при выявлении первых же разногласий между региональными элитами. Да и попытки объединения Алтайского края и Горного Алтая полпреду, который был инициатором этого процесса, не удались.
Теперь вот у Квашнина новая головная боль – Сибирская республика.
