Милрад Фатуллаев
Глава Госсовета Дагестана Магомедали Магомедов покинул свой пост с чувством исполненного долга.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
После встречи с президентом РФ в минувший четверг патриарх северокавказской политики Магомедали Магомедов, правивший Дагестаном в разных ипостасях с 1983 года, объявил о досрочном сложении полномочий. Сегодня на заседании местного парламента будет утверждена кандидатура нового главы республики.
Стабильность в Стране гор, переходящая в застой, – главный итог работы 75-летнего Магомедова. В условиях непрерывной борьбы этнических элит и полукриминальных кланов за власть он смог стать третейским судьей, крайне востребованным в этой ситуации. «Что касается деятельности действующего председателя Государственного совета Дагестана, – отдал должное Магомедову полпред президента в Южном федеральном округе Дмитрий Козак, – он был руководителем в самый сложный, переломный этап истории этой республики и проявил мужество и политическую волю».
Действительно, именно благодаря Магомедову была нивелирована деятельность национальных движений, а нарождавшаяся демократическая оппозиция превращена в нонсенс.
Ситуация в республике все эти годы была крайне напряженной. Теракты в Дагестане в последний год происходят значительно чаще, чем в Чечне. Не проходит и недели, чтобы не происходило подрывов, боестолкновений. Штурм зданий с засевшими в них боевиками прямо в центре городов и поселков республики уже давно никого не удивляет. В экономике положение дел не лучше. Некогда субъект-донор оказался не только дотационным, но и был признан депрессивным. Субвенции из Центра превышают 80%, а у власти сложилась иждивенческая психология. Главным оказался торг: лояльность в обмен на помощь и гарантии невмешательства в удельное княжение. Нашлось и идеологическое обоснование этому – уникальность ситуации в многонациональном крае, полном исключительных особенностей, к которым нельзя подходить с общероссийским аршином.
Действительно, после первых демократических выборов в Дагестане стало очевидно, что введения квотного принципа формирования Народного собрания не избежать, необходим педантичный учет национального фактора. Впервые в отдельно взятом регионе выборы в парламент проходили фактически по этническим округам: депутатами становились в том числе и представители народностей, численность которых едва превышала тысячу человек.
Формированием такого института власти, как Госсовет, Дагестан тоже обязан Магомедову. 14 титульных народов сформировали коллективный орган, глава которого должен был меняться каждые два года, а представитель одной национальности не имел права избираться дважды. Такой подход противоречил российскому законодательству, но необходимость управления республикой именно на коллективной основе ни у кого не вызывала сомнений. Более того, она соответствовала демократическим представлениям горских народов. Но в итоге трижды с подачи сторонников Магомедова в Конституцию Дагестана вносились изменения, которые и позволили ему стать аксакалом северокавказской политики.
При Магомедове Дагестану было совершенно безразлично, кто правит бал в Москве – коммунисты или демократы. При этом, заметим, Конституция РФ в республике одобрена не была, дважды Борис Ельцин проигрывал президентские выборы в «красном» Дагестане. Только прямое обращение Магомедова по телевидению к народу республики изменило ситуацию, причем на прямо противоположную. Злые языки, правда, намекали на фальсификацию, но было сделано главное: Магомедов подтвердил свое главное политическое кредо – лояльность, возведенная в абсолют.
После административной реформы Путина Махачкале пришлось отказаться от годами выстраиваемой политической системы, учитывающей особенности многонационального края. В небытие уходит Госсовет, парламент избирается без учета национального фактора, глава республики назначается президентом РФ.
Магомедов сам назвал имя своего преемника – спикера Народного собрания Дагестана Муху Алиева. Консультации, которые проводил в минувшую пятницу в Махачкале Дмитрий Козак, как полагают в республике, всего лишь дань обязательной процедуре. Южного полпреда, похоже, вообще отстранили от решения данного кадрового вопроса. Об этом говорит и тот факт, что ни на встречу Магомедова и Путина в четверг, ни на субботнюю встречу президента РФ с Магомедовым и Алиевым Козака не пригласили. Так что из трех кандидатов, названных Козаком (кроме Алиева это глава управления Федерального казначейства по Дагестану Сайгидгусейн Магомедов и мэр Махачкалы Саид Амиров), обозначился явный фаворит.
В отличие от даргинца Магомедали Магомедова, Муху Алиев, который, кстати, уже возглавлял республику в начале 90-х годов в качестве первого секретаря обкома КПСС, – аварец. Амбиции аварской этнической элиты, особенно в хасавюртовском регионе, общеизвестны. Представляя наиболее многочисленный этнос (более 27% населения против 18% у даргинцев), аварская политэлита чувствовала себя ущемленной и стремилась к реваншу. Между тем оппозиционные аварские элиты, входящие в так называемый «Северный альянс», Муху Алиева не поддерживают. Понимают, что реванша как такового не будет.
Дело в том, что давний член команды Магомедова, Алиев органически встроен в кланово-кастовую этнополитическую систему. И система не позволит ему предпринимать решительные шаги. Кроме того, правящий клан никогда не состоял из представителей одной национальности. Поговаривают даже о родстве двух семей – Магомедовых и Алиевых. Общие и взаимно обуславливающие интересы верхушки дагестанского политического Олимпа действуют по принципу круговой поруки – нельзя выдернуть и ввести в систему кого-то одного. Менять надо в принципе на корню.
Это прекрасно понимает Дмитрий Козак, об этом он не раз докладывал в Кремль. Но, судя по кадровой политике южного полпреда и Москвы, о Кавказе говорят одно, а делают прямо противоположное. Все кланы остались при своем, ничего не изменилось. Если не считать дальнейшего укрепления коррупционной машины на юге страны, помноженной на нестабильность и отсутствие каких бы то ни было принципов в управлении регионом.
Приход Алиева, или, точнее, его возвращение к власти, мало что изменит в раскладе сил горного края. Разве что, по джентльменскому соглашению, надо будет подобрать на освободившееся место спикера парламента кандидатуру даргинской национальности. Внушает оптимизм, что республику возглавит опытный политик, специалист по международному праву, неторопливый и расчетливый тактик. Да и просто человек порядочный настолько, насколько можно оставаться таковым во власти: Муху Гимбатович ни разу не фигурировал в каких-либо коррупционных или криминальных скандалах, хотя и пережил несколько попыток покушений на свою жизнь.
Каким будет Дагестан при Алиеве, зависит от того, сумеет ли новый глава республики поставить команду Магомедова под свой контроль, а также добиться решения экономических задач и реализации многочисленных, но практически не финансируемых федеральных программ развития Страны гор.
Махачкала
