Как избежать донбасского раскола

В РПЦ считают, что епархии в зоне военной спецоперации требуют прежде всего гуманитарного участия. Фото РИА новости

Московский патриархат во второй раз после 2014 года оказался на важной исторической развилке. Нужно выбрать: следовать ли в точности за государством или чуть отклониться, показать свой особенный церковный путь. После присоединения к Российской Федерации четырех новых регионов – Херсонской и Запорожской областей, ДНР и ЛНР – многие задались вопросом, отойдут ли расположенные на этих территориях епархии от Украинской православной церкви (УПЦ) под прямое подчинение РПЦ. Таких церковно-административных единиц девять: Донецкая и Мариупольская, Луганская, Горловская и Славянская, Бердянская и Приморская, Ровеньковская, Херсонская и Таврическая, Запорожская, Новокаховская, Северодонецкая епархии.

Некоторые обозреватели проводят параллели между поведением патриарха Кирилла восемь лет назад и во время нынешней церемонии подписания соглашения четырех областей с Россией 30 сентября. 18 марта 2014 года глава РПЦ отсутствовал в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца по неизвестной причине. Не был он в Кремле и на этот раз. Утром на официальном сайте РПЦ со ссылкой на председателя Синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Владимира Легойду появилось краткое сообщение о том, что патриарх заразился коронавирусом и заболел, да так, что вынужден соблюдать постельный режим.

Конечно, многие не без иронии рассуждали о «своевременности» заболевания, его «дипломатическом» характере. Более двух лет патриарху удавалось избегать заражения, а тут в ответственный момент он слег. Ничто ведь не предвещало контактов с носителями патогена. Глава РПЦ основное время проводил в своем подмосковном скиту, а если и появлялся на публике, то окружающие принимали строгие санитарные меры, чтобы оградить предстоятеля церкви от инфицирования.

После многозначительного отсутствия патриарха на церемонии в Кремле целых восемь лет крымская митрополия оставалась в составе Украинской церкви. И только после Собора в мае с.г., когда УПЦ официально заявила о полной административной независимости от Московского патриархата и предоставила возможность общинам не молиться за патриарха Кирилла, крымские епархии напрямую перешли в РПЦ. Синод 7 июня, «исходя из необходимости сохранения действенной канонической и административной связи с центральной церковной властью для благополучного течения церковной жизни» и «учитывая практическую невозможность регулярного сообщения этих епархий с Киевской митрополией», постановил «принять Джанкойскую, Симферопольскую и Феодосийскую епархии в непосредственное каноническое и административное подчинение патриарху Московскому и всея Руси и священному синоду Русской православной церкви».

Все эти восемь лет крымские священнослужители демонстрировали пророссийские взгляды, поддерживали власть, но сохраняли ранее заведенные порядки, а официальные представители РПЦ утверждали, что церковная юрисдикция не повторяет государственные рубежи. «Границы государств, расположенных в пределах канонической территории Русской церкви, многократно менялись, а церковное единство всегда сохранялось. Вместе с тем церковь с уважением относится к политическому выбору народов», – говорил в конце февраля Легойда, сразу после признания Россией суверенитета ДНР и ЛНР. Тогда он отметил, что не знает, «будут ли последствия политико-правовых решений для церковного управления». «Данный вопрос, если он встанет, будет рассмотрен высшими органами церковной власти в принятом порядке», – уточнил Легойда. Проблема в том, что такой высший орган управления церковью, как Архиерейский собор, перенесен на неопределенный срок. И причина – политическая и военная обстановка, породившая все те большие изменения, которые произошли с РПЦ начиная с февраля. Но решение можно принять и на Синоде, как это случилось с Крымом.

Пока что в церкви предлагают временные меры, выстраивая работу с девятью «новоприобретенными» епархиями на гуманитарных основаниях. «Я лично думаю, что сейчас надо сосредоточиться в первую очередь на вопросах не столько административных, сколько практических», – заявил 30 сентября советник патриарха Кирилла протоиерей Николай Балашов. Но версии того, кто будет координировать эту работу, разнятся. «Решением Священного синода от 24 марта 2022 года было образовано управление Московской патриархии по делам епархий в странах ближнего зарубежья под руководством митрополита Крутицкого и Коломенского Павла. В круг его компетенции входят и епархии на территории Украины», – приводят РИА Новости слова зампредседателя Отдела внешних церковных связей (ОВЦС) Московского патриархата протоиерея Игоря Якимчука. По мнению Балашова, который еще недавно работал в ОВЦС, задачи лягут на Межведомственную рабочую группу по координации помощи епархиям, находящимся в зоне конфликта, под руководством управделами патриархии митрополита Дионисия (Порубая). Она была учреждена Синодом 25 августа.

«Церковно-политические обстоятельства предоставили РПЦ довольно широкий простор для выбора разных вариантов управления епархиями, – сказал «НГР» заместитель директора Института Европы РАН Роман Лункин. – Во-первых, можно оставить все как есть, как было восемь лет с Крымом. Однако де-факто три крымские епархии, конечно, уже были интегрированы в РПЦ. Во-вторых, майский Собор УПЦ решил, что епархии могут сами решать свою судьбу в самых разных вариантах, оставаясь частью УПЦ. Это значит, что епархии, как и в Крыму, могут перейти под прямое управление патриарха Кирилла. Епархии или даже приходы могут остаться в УПЦ или объявить об относительной автономии в условиях отсутствия связи с киевским руководством. Могут быть епархии и приходы, которые поминают патриарха и которые не поминают. Как показала практика последних лет, к этому в РПЦ относятся в целом терпимо».

«Все эти сочетания будут складываться ради соблюдения двух целей – не ссориться с УПЦ, не обострять ситуацию и не допускать расколов в церковной среде, переходов в ПЦУ или Константинопольский патриархат.

То есть чтобы в реальности все православные были под контролем Московской патриархии, а де-юре не выходили бы из УПЦ», – пояснил религиовед. Если все же РПЦ пойдет на самый решительный вариант и возьмет в свою юрисдикцию отколовшиеся части Украинской церкви, то подобные действия могут быть негативно восприняты сообществом православных церквей мира. Однако Лункин считает, что «решение управлять епархиями УПЦ на новых территориях будет воспринято критично на Западе и Константинополем независимо от формы контроля, которую выберет РПЦ». «Для умеренных союзников Московского патриархата будет важно, что формально и канонически епархии останутся частью УПЦ. Вряд ли стоит ожидать от РПЦ, что на новых территориях будут созданы регулярные епархии Русской церкви. Скорее они получат тот или иной особый статус управления патриархом, а их делами будет заниматься созданная спецкомиссия. Поэтому в данном случае, по сути, отношения с врагами или друзьями не изменятся», – предположил эксперт.

Напомним, что некоторые страны Евросоюза выступили с инициативой включить в санкционные списки патриарха Кирилла. Ситуация с донецкими и таврическими епархиями может быть использована как аргумент в пользу подобного решения. Но Лункин не видит такой опасности. «Западные страны, особенно государства Балтии, Польша, Британия, уже исчерпали запас личных и экономических санкций, – считает он. – Поэтому и стремление РПЦ помочь верующим на новых территориях будет воспринято с большой долей истерики по поводу распространения «русского мира». Патриарх Кирилл и так частично находится под санкциями и под шквалом критики». «Однако для Московского патриархата это не повод, чтобы бросать людей в сложном положении», – убежден религиовед.

Есть неправославные христианские конфессии, которые «обгоняют» РПЦ на пути интеграции новых территорий с Россией. Скажем, начальствующий епископ Российского объединенного союза христиан веры евангельской (пятидесятников) Сергей Ряховский сообщил РИА Новости, что «вопрос о принятии каждой обратившейся церкви будет вынесен на правление РОСХВЕ». «По аналогии с ситуацией на Крымском полуострове, где создано специальное епархиальное управление РОСХВЕ, когда будет определена законодательная база, мы рассмотрим вопрос о создании одного или нескольких новых управлений. В целом евангельских верующих на указанных территориях проживает довольно много – по разным оценкам, от 10 до 25% населения», – сообщил Ряховский.