0
7362
Газета Печатная версия

03.09.2019 16:05:00

Дагестанки между «городом» и «аулом»

В противостоянии традиции и современности побеждает новая жизнь

Алиса Шишкина

Об авторе: Алиса Романовна Шишкина – научный сотрудник Высшей школы экономики.

Тэги: дагестан, кавказ, феминизм, традиция


дагестан, кавказ, феминизм, традиция На Северном Кавказе прогресс иногда только фиксирует многовековые устои. Фото PhotoXPress.ru

Женский вопрос на Кавказе не теряет актуальности. Аудитория столичных СМИ привыкла к тому, что упоминания Северного Кавказа в новостях, как правило, связаны с конфликтами или случаями вопиющих нарушений прав человека, в том числе применительно к женщинам. Истории Аиши Ажиговой, вывезенной при не до конца выясненных обстоятельствах в Чечню девушки, или десятая годовщина так и не раскрытого убийства правозащитницы Натальи Эстемировой, к сожалению, вписываются в этот смысловой ряд.

Жители северокавказских республик при этом вполне ожидаемо возражают, что, во‑первых, регион очень разный, и мерить одним аршином Чечню и, скажем, Кабардино‑Балкарию обидно и непродуктивно, а во‑вторых, описываемые случаи носят скорее характер исключений, а пристальное внимание к ним – не более чем способ воспользоваться скандалом. Северный Кавказ действительно в высшей степени неоднороден – в этническом, религиозном и культурном отношениях. И восприятие роли женщины здесь не исключение. Даже по этнографическим записям и элементам фольклора видна разница в отношении к женщинам на востоке и западе Северного Кавказа: Черкесия и Адыгея всегда отличались почитанием женщин, в то время как на Восточном Кавказе (Осетия, Чечня, Дагестан) их статус исторически считался крайне приниженным.

Еще больше вопросов вызывают попытки объяснить шокирующие примеры из СМИ тем, что дискриминация представляет собой обязательную черту кавказских сообществ. Прежде всего в большинстве случаев, если вы спросите дагестанцев (и дагестанок! ) о положении женщин в этой республике, услышите уверенные рассуждения о том, что здесь женщины всегда были активны экономически и даже политически – вели торговлю, принимали участие в общих собраниях, а о женщинах‑правительницах Дагестана ходят легенды. Про то, что рождение девочек издревле считалось неудачным экономическим проектом, к ним относились с пренебрежением как к лишним ртам, а убийству новорожденных дочерей придавался сакральный смысл, обычно не говорят. Как и не говорят, например, о сохранении практики селективных абортов, которая имеет место, несмотря даже на ее строгое религиозное порицание, или запретах получать образование вдалеке от дома или в сфере творчества – говорить о последнем действительно получается не так резонансно, как, скажем, об убийствах чести, но нередко оказывается, что процессы более чем взаимосвязаны.

Не вызывает острой реакции среди дагестанок и вопрос о принудительном или раннем замужестве – как правило, процедура сватовства не воспринимается как ущемление прав девушки. Скорее речь идет о некой социальной апатии и перекладывании ответственности за собственную жизнь на родственников. То есть женщины действительно не воспринимают это как проблему – до тех пор, пока некоторые из них не сталкиваются со случаями физического и психологического насилия, тяжелых разводов, проблем со здоровьем, детьми и т.д. История, конечно, не знает сослагательного наклонения, но есть вероятность, что какая‑то часть сюжетов из этого ряда сложилась бы менее конфликтно, если бы молодые люди самостоятельно выбирали партнера.

15-16-1_t.jpg
К древним традициям добавились традиции
недавнего прошлого. Фото РИА Новости
В Дагестане тем не менее много поразительно сильных, талантливых и активных во всех сферах женщин. Однако если смотреть на истории их жизни, становится понятно, что свобода часто дается через надрыв, слом, через болезненное противопоставление себя традиционной системе. Нередко это конфликт с родителями, развод или посвящение себя творчеству, после которых за женщинами признается право на выбор собственной траектории. То есть существуют два полюса – либо ты отстраняешься от системы, чтобы быть в итоге принятой ею в новом качестве, либо система поглощает тебя и вынуждает жить по своим правилам, даже если у тебя есть образование, работа, жилье и другие атрибуты модернизации. «Средне» свободных женщин, то есть отдающих дань традициям, но имеющих право выбора в том, что касается их жизни, не так много, и в основном их истории начинаются со слов «вообще я/моя семья приехали в Дагестан из Ростова/Волгограда/Москвы/Азербайджана/Армении и т.д.», то есть они изначально были чуждыми элементами и потому для них допускалась большая степень свободы.

Традиционные установки тейпового сообщества отнимали у человека шансы на проявление инаковости, личность полностью растворялась в представлениях о коллективном благе в обмен на базовые ресурсы выживания и безопасности. Выжить вне клана было физически невозможно. И на протяжении многих столетий эта система доказывала свою эффективность. Однако массовое переселение из горных районов в города, открывшиеся возможности получать образование и перемещаться как внутри страны, так и за ее пределы, доступность информации и прочее привели к тому, что человек стал способен выживать вне рамок своей общины. Ценность жизни и свободы конкретного человека повысилась, равно как возросла и его предельная полезность для сообщества. Основы традиционной семьи распадаются, и в некоторой степени преодолевается отношение к девочкам как членам семьи «второго сорта» и негативное отношение к процессам их социализации.

Попытки по инерции воспроизводить традиционный уклад даже в крупных городах, однако, довольно сильны и неизбежно влекут за собой столкновения интересов представителей «старой» и «новой» формаций. Женщины, особенно молодые, в этой ситуации оказываются меж двух огней – процессов модернизации и усложнения общества, с одной стороны, и сохраняющихся традиционных установок, переплетенных с активной исламизацией республики в постсоветский период – с другой. Несмотря на множество факторов, исключающих женщин из публичного пространства, ограничивающих их доступ к образованию или свободу выбора жизненной стратегии, в противостоянии условных «города» и «аула» побеждает все же первый.

Общество не может поменяться в одночасье. Хорошо уже то, что вопиющие нарушения прав женщин все‑таки уже воспринимаются именно как преступления, они перестали носить системный характер и быть «нормой». И в данном случае модернизация сама по себе вкупе с грамотным судебным и правозащитным подходами, а также конструктивным преподнесением религии (ведь исламское право защищает женщину от многих видов насилия) могут помочь обществу быстрее совершить переход в качественно другое состояние, которого требует новая логика выживаемости. 


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


Люди «перекрестка»

Люди «перекрестка»

Татьяна Алексеева

Без опоры на традицию нет большого искусства, а без новаторства нет развития

0
501
Ассанжу дали небольшой шанс избежать встречи с американской Фемидой

Ассанжу дали небольшой шанс избежать встречи с американской Фемидой

Данила Моисеев

Британский суд не признал основателя WikiLeaks политическим заключенным, но позволил обжаловать решение об экстрадиции

0
944
Пашинян предупредил о возможности скорой войны

Пашинян предупредил о возможности скорой войны

Артур Аваков

Южный Кавказ пообещал дружбу североатлантическому альянсу

0
2934
Я за родство по душам, не по крови...

Я за родство по душам, не по крови...

Ольга Акакиева

К 80-летию со дня рождения поэтессы Инны Кашежевой

0
4515

Другие новости