Не Рогожкой единой

Кирилл Кожурин: «Старообрядчество многополярно – и в этом залог его устойчивости и сохранности». Фото cо страницы Кирилла Кожурина в Facebook

Президент России Владимир Путин недавно стал первым из лидеров Российского государства, который посетил один из важнейших центров старообрядчества – Рогожскую слободу в Москве – и встретился с главой Русской православной старообрядческой церкви митрополитом Корнилием (Титовым). Однако РПСЦ представляет лишь одно из течений, или согласий, русского «древлеправославия». На вопрос о том, как оценивают иные, кроме РПСЦ, согласия нынешние проявления благосклонного внимания государства к староверию, и на некоторые другие вопросы о старообрядцах в современной России корреспонденту «НГР» Павлу СКРЫЛЬНИКОВУ ответил член Российского совета Древлеправославной поморской церкви (ДПЦ) Кирилл КОЖУРИН.

– Как восприняли староверы визит Путина в Рогожскую слободу и встречу с митрополитом Корнилием?

– За всех староверов я, естественно, говорить не могу, потому что и среди староверов, так же как и среди «мирских», существуют свои политические предпочтения и разделения, но могу сказать только от себя лично: это действительно исторический визит, поскольку впервые за всю историю старой веры глава государства Российского посетил один из крупнейших духовных центров старообрядчества. До революции, насколько я знаю, великая княгиня Елизавета Федоровна посещала Рогожку, но она не была главой государства. В других государствах, где существуют крупные старообрядческие диаспоры, подобные визиты некогда имели место (например, король в Румынии, президенты в странах Балтии), но в России – это впервые за 350 лет после раскола!

– Наверное, поморам и общинам других толков тоже хотелось бы принять у себя президента?

– Я бы это только приветствовал, но думаю, не все к этому готовы, многие старообрядческие общины очень и очень замкнутые, боюсь, они просто испугаются подобного визита (шутка).

– Сразу после посещения Путиным Рогожской слободы  председатель Отдела внешних церковных связей РПЦ митрополит Иларион (Алфеев) заявил: «Разделение, которое произошло в XVII веке, – не то, с чем мы должны мириться». В РПЦ недавно одобрили чин принятия «диавольскою кознею во глубину погибели и прелести низведенных» старообрядцев. Не задушат ли древлеправославие в братских объятиях?

– Конечно, подобная опасность есть. Старообрядчество может просто медленно раствориться в лоне РПЦ, как это уже было с теми приходами, которые сначала переходили в РПЦ на правах единоверия, а потом становились обычными новообрядческими приходами. Но, на мой взгляд, старообрядчество (даже в его более умеренной, поповской ветви) многополярно – и в этом залог его устойчивости и сохранности.

– В школах сейчас вводят уроки религиозной культуры и «духовной безопасности», действуют «антимиссионерские» законы, все больший упор делается на традиционные религии. Всех ли старообрядцев государство готово видеть в числе традиционных общин?

– Думаю, нет. Знаете, в Российской империи, согласно закону 1835 года, существовала такая классификация старообрядцев: «самые вредные», «вредные» и «менее вредные». Не знаю, по какому признаку классификацию проводят сейчас, но порою кажется, что в отношении чиновников к старообрядцам с того времени мало что изменилось.

– Чувствуют ли староверы за рубежом себя частью разделенного русского народа?

– Вы знаете, безусловно, они чувствуют себя русскими, но, например, в Прибалтике они живут уже 350 лет, и там их иногда называют «наши русские» в отличие от тех, кто приехал уже в советское время. Русские староверы в Прибалтике пользуются одинаковыми правами с другими гражданами, но они и соблюдают необходимые, на мой взгляд, требования: они владеют языком того государства, в котором живут. В Латвии несколько лет назад на государственном уровне принят специальный закон о Древлеправославной поморской церкви Латвии, и никто их там не называет сектантами, как порою бывает в нашем родном государстве.

– Много писали о том, что выделенные на строительство домов переселенцам из Латинской Америки в Приморье средства разворованы, репатриантам не выделялась земля. Наделала много шума история вернувшихся назад из России в Южную Америку Зайцевых. Почему такое происходит и как это влияет на отношение староверов к России?

– Безусловно, чиновничий произвол отрицательно сказывается на отношении зарубежных староверов, желающих вернуться на историческую родину. 

Мне приходилось общаться с уругвайскими староверами, они, конечно же, привыкли совсем к иной реальности, к иным экономическим отношениям, и многие вещи здесь, в современной России, их просто шокировали.

– В Архангельске, который считают центром поморской жизни, какие-то следы и поморов, и их религии очень сложно найти. Почему так?

– Изначальным духовным центром Поморской церкви был не Архангельск, а Выговское общежительство (монастырь) – местность эта вся называлась Поморьем. Выговское общежительство было разгромлено в середине XIX века царскими властями, и с тех пор духовная жизнь там так и не была налажена в прежней полноте. Что касается Архангельска, то поморская община там имеется, но у них есть определенные проблемы с выделением помещения для совершения богослужений, поэтому молиться приходится по домам, а в чужой дом, знаете ли, не всякий пойдет.

– Некоторые считают, что поморы – это совершенно отдельный от русских народ. Так ли это? А если говорить о старообрядцах в целом?

– Здесь не надо путать два термина – «поморы» и «поморцы». Первый – это все-таки этнический термин, а второй – конфессиональный. В Архангельске, например, действует Общество поморов. Я близко не знаком с их идеологией, но, насколько мне известно, они действительно добиваются признания за собой статуса некоего отдельного народа. Отчасти мне это понятно, потому что мой дед по матери был коренным помором из-под Онеги. А поморцы – это староверы-беспоповцы, которые живут не только на Русском Севере, но и в Белгородской области, и в Сибири, и на Кавказе, и в странах Балтии, и в Польше, и даже в Америке. Что касается старообрядцев в целом, то правильнее говорить о некоторой старообрядческой субкультуре, нежели о них как об отдельном народе. Нужно отметить, что среди «коренных» старообрядцев есть не только русские, но и коми, и карелы, не говоря уже о представителях других наций, принявших старообрядчество уже в сознательном возрасте.