Бледная тень «Единой России»

Поддержка Бориса Ельцина на президентских выборах-1996 помогла левоцентристу Ивану Рыбкину стать секретарем Совбеза.. Фото Reuters

Творцы российской «управляемой» демократии еще в эпоху Бориса Ельцина мечтали о создании двухпартийной системы, где правоцентристская партия конкурировала бы с левоцентристской, а более радикальные политические силы оказались бы на обочине политической жизни. Разумеется, сам Ельцин и его знаменитая «семья» ни с какими партиями реальной властью делиться не собирались: речь шла об имитации демократического процесса.

Первая попытка такого рода была предпринята накануне парламентских выборов 1995 года, когда правоцентристской партии «Наш дом – Россия» противостоял левоцентристский «блок Ивана Рыбкина». Однако блок Рыбкина позорно провалился, получив чуть более 1% голосов, да и «Наш дом – Россия» не оправдал возлагавшихся на него ожиданий. Этому не следовало удивляться: правящие «элиты» в то время находились в состоянии разброда и шатания, а на роль левой оппозиции какое-то время вполне успешно претендовала КПРФ. Однако после поражения Геннадия Зюганова на президентских выборах 1996 года стало ясно, что в долгосрочном плане у коммунистов нет перспективы.

С созданием в конце 2001 года «Единой России» возникла наконец влиятельная «партия власти». На выборах 2003 года «Единая Россия» набрала 37,57% голосов, а вот КПРФ выступила крайне слабо, получив всего 12,61%. Зато на четвертом месте оказался левонационалистический блок «Родина», за который проголосовали 9,02% избирателей.

В этот момент, вероятно, в головах кремлевских политтехнологов возник план создания левоцентристской партии, способной окончательно вытеснить с политической сцены КПРФ и составить управляемую конкуренцию «Единой России». При этом, разумеется, предполагалось, что реальная власть в стране будет принадлежать формировавшейся в то время правящей корпорации во главе с президентом.

Иван Рыбкин «второго издания»

Успех данного начинания во многом зависел от лидера будущей левоцентристской партии. Казалось, печальный опыт с Иваном Рыбкиным должен был чему-нибудь научить: требовалась какая-то более харизматическая фигура. Однако не настолько харизматическая, чтобы она реально вздумала претендовать на высшую власть в стране.

В итоге решили не рисковать: был найден «Рыбкин второго издания» – Сергей Миронов, бывший заместитель руководителя избирательного штаба Владимира Путина по Санкт-Петербургу на президентских выборах 2000 года, ставший в декабре 2001 года председателем Совета Федерации.

Этот бывший геолог мог, наверное, вполне преуспеть не только в своей, но и в любой другой профессии, за исключением только одной – политики. Говоря словами Жоржа Дантона, от политика требуется «смелость, смелость и еще раз смелость». В то же время личное мужество далеко не тождественно политическому. Ленин, например, по жизни был трусоват, но в смелости политических решений ему отказать невозможно. Сергей Миронов, в свое время служивший в ВДВ и бывший человеком, что называется, не робкого десятка, применительно к политике отвагой решительно не обладал. Равно как и какими-либо твердыми убеждениями.

Лидер, не стремящийся 

к власти

В апреле 2003 года Сергей Миронов возглавил Российскую партию жизни – предельно невнятный в идеологическом плане кабинетный проект. Главным идеологом этой партии был Николай Левичев – на редкость бесцветный персонаж, вошедший в историю тем, что предложил создать общество защиты русской выхухоли во главе с членами императорской фамилии. Впоследствии, по его словам, окружавшие Сергея Миронова ученики американских политтехнологов начали навязывать своему заказчику образ выхухоли в качестве символа партии. В беседе с Левичевым, к тому времени уже депутатом Госдумы, видный юрист и телеведущий Михаил Барщевский утверждал, что наличие «политической выхухоли» в лице «Справедливой России» является доказательством чистоты российской политики, поскольку реальная выхухоль обитает только в экологически чистых водоемах. Как нетрудно догадаться, все эти странные игрища с именем неблагозвучного насекомоядного не принесли партии ничего, кроме насмешек.

Важнейшим качеством лидера настоящей политической партии является его неукротимое стремление и всегдашняя готовность возглавить страну. Сергею Миронову и в страшном сне не могло присниться стать президентом России. 

Свое участие в президентской избирательной кампании 2004 года он мотивировал стремлением поддержать действующего президента – Владимира Путина. Результат оказался закономерным: 0,75% голосов и позорное последнее место. В нормальной либеральной демократии после такого провала в большой политике рассчитывать было бы не на что. Однако Кремлю требовался именно такой персонаж – с нулевой харизмой, абсолютно зависимый и несамостоятельный.

«Нет у общества второй ноги»

Днем «зачатия» «Справедливой России» следует считать 24 марта 2006 года, когда заместитель руководителя администрации президента Владислав Сурков встретился с Сергеем Мироновым и его приближенными. С присущей ему океанической глубиной мысли и гранитной афористичностью «великий и ужасный» творец концепции «суверенной демократии» изрек: «Нет у общества «второй ноги», на которую можно переступить, когда затекла первая. В России нужна вторая крупная партия».

Запущенная сверху машина партийного строительства завертелась довольно быстро. 29 августа 2006 года был подписан документ, положивший начало «Справедливой России», – Соглашение об основных принципах объединения партии «Родина», Российской партии жизни и Российской партии пенсионеров, а 28 октября того же года состоялся съезд новой партии.

Президент Путин тогда не  скрывал своих надежд на скорое создание двухпартийной системы. На вопрос о разнице между «Единой Россией» и «Справедливой Россией» он ответил: «Разницу между ними я вижу в том, что «Единая Россия» – более правый, либеральный центр, хотя и там очень много социально-демократических тенденций. Но «Справедливая Россия» – это, конечно, партия, которая во всех своих проявлениях напоминает социальное, социал-демократическое направление. Пока это в полной мере еще не ощущается, не видно, так же, как не видно и в полной мере праволиберального направления «Единой России». Нужно время. Но это направление борьбы считаю правильным, и чем она острее будет, тем лучше. Но я надеюсь, что это будет политическая борьба без обращения к различным компроматам, оскорблениям и т.д.».

Выстрел в здании Совета Федерации

Лидер КПРФ Геннадий Зюганов быстро почувствовал в новой партии реальную угрозу своему уютному думскому существованию. В июне 2007 года он заявил: «Если Путин уйдет, все эти его формирования разбегутся через 10 дней. Партия – это идеология, кадры и деньги. У них же есть только последнее. Страна трезвеет и левеет, несмотря на все обещания светлой капиталистической жизни. Именно поэтому срочно создают партию «справедливцев» Миронова и закачивают туда деньги. Но какая там, к черту, справедливость! Посмотрите итоги голосования в Думе и Совете Федерации за последние годы: Грызлов, Жириновский и Миронов голосовали как члены одной организации. По сути, это трехголовый Змей Горыныч, который голосует так, как ему прикажут!»

Поддержка Владимира Путина на президентских выборах пока не принесла левоцентристу Сергею Миронову дополнительных политических очков. Фото с сайта www.kremlin.ru

Вскоре новорожденную партию постиг страшный удар: президент Путин согласился возглавить избирательный список «Единой России» на парламентских выборах 2007 года. С перепугу некоторые видные деятели  эсэров, как их стали называть, поспешили покинуть партию, заверив президента в своей безоговорочной поддержке. Возник даже такой анекдот: «В момент, когда президент Путин сообщил о своем согласии возглавить федеральный список «Единой России», в здании Совета Федерации раздался выстрел».

Тем не менее в декабре 2007 года «Справедливая Россия» пробилась в Госдуму, получив 7,74% голосов. При этом «Единая Россия» набрала рекордные 64,3% голосов. Ни о какой реальной конкуренции между этими партиями, разумеется, не могло быть и речи. «Левая нога» безнадежно хромала.

В целом, однако, в 2007–2008 годах дела справороссов медленно шли в гору. К ним постепенно присоединялись неудачливые партии и движения, такие как «Народная партии» во главе с Геннадием Гудковым, Партия развития предпринимательства Ивана Грачева, Партия социальной справедливости Алексея Подберезкина, зеленые и различные мелкие социал-демократические партии, которым в одиночку не светило пробиться в Госдуму, особенно после введения 7-процентного барьера. Кроме того, из крупных системных партий в «Справедливую Россию» перешли такие заметные фигуры, как Оксана Дмитриева, Елена Мизулина, Светлана Горячева, Илья Пономарев, Алексей Митрофанов, Олег Михеев и др.

Прикажут – буду оппозиционером!

2 марта 2008 года для «Справедливой России» наступил еще один переломный момент. Новым президентом России был избран Дмитрий Медведев; Владимир Путин перешел на пост премьер-министра.

Сергей Миронов оказался перед трагической дилеммой: либо критиковать правительство и его главу, как это и приличествует лидеру оппозиционной партии, либо покончить политическим самоубийством. После долгих колебаний Миронов выбрал первый путь, и, позаимствовав у овцы храбрости, 2 февраля 2010 года в беседе с Владимиром Познером заявил: «Мы категорически не согласны с бюджетом, который внес Владимир Путин, поэтому мы голосовали против. Мы не согласны с теми антикризисными мерами, которые предлагал Владимир Путин, и поэтому мы предложили свой антикризисный план. Поэтому говорить о том, что мы  и лично я во всем поддерживаем Владимира Путина, это уже устаревшая информация. Между прочим, в немалой степени у нас возникают противоречия в связи с тем, что Владимир Владимирович Путин возглавил оппозиционную для нас и неприемлемую по идеологии, с каким-то сомнительным консерватизмом, партию «Единая Россия».

Вряд ли тишайший Сергей Миронов мог пойти на такой дерзкий шаг без указания свыше. В свое время посредственный поэт и усердный чиновник Нестор Кукольник заявлял: «Если государь прикажет мне быть акушером – буду акушером». По-видимому, «государь» приказал Сергею Миронову стать оппозиционером, и он им стал. Вот только какой «государь» – сам Владимир Путин или тогдашний президент Дмитрий Медведев, который уже подумывал о том, чтобы идти на второй срок, и подыскивал тех, на кого он сможет опереться?

Как бы то ни было, разразился грандиозный скандал. Видные деятели «Единой России», такие как Вячеслав Володин и Андрей Исаев, потребовали отзыва Сергея Миронова с поста председателя Совета Федерации и его ухода в отставку. 8 февраля, однако, конфликт на время удалось пригасить: «Справедливая Россия» согласилась поддерживать стратегический курс Дмитрия Медведева и Владимира Путина, а «Единая Россия» сняла свои возражения против нахождения Сергея Миронова на посту председателя Совета Федерации. Однако 18 мая 2011 года Миронов все же был отозван со своего поста и вскоре с помощью весьма странной схемы перешел в депутаты Государственной думы.

На парламентских выборах 4 декабря 2011 года «Справедливая Россия» получила 13,24% голосов, и эти выборы стали ее лебединой песней.

С кем вы, мастера интриги?

Вскоре после выборов начались массовые протесты, вылившиеся в многотысячные манифестации на Болотной площади и проспекте Академика Сахарова. Казалось, в стране назревала революционная ситуация, и перед лидерами «Справедливой России» встал роковой вопрос: с кем вы, мастера интриги? С Владимиром Путиным, который в то время готовился к возвращению на пост президента, или с «белоленточной» оппозицией? Некоторые депутаты Государственной думы, такие как Геннадий и Дмитрий Гудковы, Илья Пономарев и – в меньшей степени – Оксана Дмитриева, избрали второй путь и приняли участие в протестных митингах. Сергей Миронов, однако, решил связать свою судьбу с Владимиром Путиным и больше не рисковать. Похоже, он уже наигрался в оппозиционность.

В марте 2012 года лидер справороссов вновь решил подвергнуть себя мазохистской процедуре участия в президентских выборах и закономерно вновь занял последнее место, получив 3,85% голосов. Надо полагать, за него голосовали те, кто не поддерживал ни одного из имевшихся кандидатов, но рассматривал лидера эсэров как наименьшее зло. Какую- либо иную мотивацию усмотреть в таком голосовании решительно невозможно.

На выборах мэра Москвы 2013 года «Справедливая Россия» выдвинула своим кандидатом поклонника выхухоли Николая Левичева, который, однако, занимался главным образом борьбой с Алексеем Навальным, включая личное участие в штурме квартиры, где находились агитационные материалы Навального, которая была вскрыта пилой-болгаркой. Оказалось, что «политическая выхухоль» не просто с наслаждением купается в грязи российской политики, но и активно эту грязь производит. Сам же результат Левичева оказался размером с выхухоль – 2,79% голосов.

Святее папы Римского

Окончательно колокол прозвонил по эсэрам в момент присоединения Крыма к России. Сергей Миронов не просто поддержал эту акцию и последовавшую за ней антизападную пропагандистскую кампанию, но и по тональности своих высказываний превзошел многих деятелей «Единой России», став, как говорится, святее папы Римского. Так, 7 июля 2014 года он писал: «Мой голос – это голос не Кремля, это голос гражданина Российской Федерации. Так, например, недавно я назвал г-на Порошенко Петром Кровавым, а происходящие на юго-востоке Украины кровавые события – геноцидом. Это мое личное мнение».

Одновременно шел процесс выдавливания из партии активных деятелей протестного движения.

С этого момента ни о какой оппозиционности «Справедливой России» более не могло быть и речи. У избирателей закономерно возникал вопрос: какой смысл голосовать за бледную тень «Единой России», коль скоро при желании можно проголосовать за нее саму? Как результат – скромнейшие 6,62% голосов, поданных за «Справедливую Россию» на выборах в Госдуму 18 сентября 2016 года. В нынешней Госдуме мироновцы располагают 23 мандатами, в то время как у единороссов их 343.

От слабой демократии – к сильному авторитаризму

Недавно бывший посол США в России Майкл Макфол в статье, опубликованной в газете Washington Post, охарактеризовал политическую систему России времен Ельцина как слабую, но все же работающую демократию. С этим можно поспорить. Важнейшей характеристикой либеральной демократии является сменяемость лиц, находящихся на вершине власти, в результате свободных и честных выборов. Однако в канун президентских выборов 1996 года Ельцин и его окружение сделали ставку на удержание власти любой ценой.

С приходом к власти президента Владимира Путина процесс перехода к авторитаризму резко ускорился и окончательно завершился после парламентских выборов 2016 года.

Из школьного курса обществоведения известно, что целью существования политической партии является приход к власти. В современной России реальная власть принадлежит правящей корпорации во главе с Владимиром Путиным, и этой властью она ни с кем делиться не собирается. Любая реальная оппозиционность на политическом олимпе рассматривается как предательство «национального лидера», отождествляемого с самой Россией.

Таким образом, бесславный путь «Справедливой России» – от унылой «партии жизни» к столь же унылой политической смерти – можно считать завершенным. Эпитафией этой партии могли бы послужить слова, которые любил повторять один чрезвычайно известный в прошлом телеведущий: «В этом мире нет ничего настоящего. Все имитируется».

Можно задать риторический вопрос: к чему посвящать свою жизнь имитации? Надо думать, за участие в этом процессе предлагается нечто такое, от чего отказаться невозможно. Вот только это «нечто» не имеет ничего общего с настоящей политикой.

Впрочем, не исключены попытки Кремля создать какой-то новый вариант «второй ноги» – еще более зависимой от правящей корпорации, чем предыдущие. Это нужно хотя бы для того, чтобы предстать в глазах Запада в демократических одеждах, притом что никто из серьезных западных аналитиков уже давно не обольщается относительно природы российского политического режима.