Ходят слухи

Если дата выборов в Госдуму перенесена с середины декабря на середину сентября по специально принятому закону, да еще и получившему сертификат качества в Конституционном суде, то вот по поводу более раннего срока открытия избирательной кампании никаких законодательных решений не было. Она просто вместо начала июня практически официально стартовала в начале февраля.

Причем произошло это, судя по всему, по взаимовыгодному согласию всех наших четырех парламентских партий. Хроника событий двух первых недель февраля представляет собой четкое подтверждение этому уже даже не предположению, а самому настоящему факту.

Например, «Единая Россия» именно в эти дни провела первую часть своего предвыборного съезда. Формально для того, чтобы утвердить положение о предварительном партийном голосовании – пресловутых праймериз. Однако на самом деле было осуществлено масштабное кадровое обновление руководящих органов партии – с приоритетом в пользу тех, кто будет активно участвовать в выборах. «Свадебные генералы» и, что особенно интересно, представители правительства из этих органов вычищены. Ну и главное – лидер ЕР Дмитрий Медведев заявил о необходимости на выборах победить, но никак не обозначил количественных параметров такой победы. О значении последнего факта подробнее скажем ниже.

КПРФ в прошедшие выходные провела так называемый Косыгинский форум – в противовес недавнему Гайдаровскому, на котором все ключевые фигуры правительства заявили, что никакой смены курса не будет. Так вот, коммунисты по своей стародавней традиции сообщили, что есть такая партия, которая готова взять на себя ответственность за команду «лево руля!» кораблю государства российского. В подтверждение этому они запускают по всей стране свой любимый народный референдум, то есть массовые агитмероприятия. Первый его вопрос, кстати, о том, а доверяют ли еще наши люди Медведеву руководство кабинетом министров?

Незадолго же до этого события лидер КПРФ Геннадий Зюганов и Московский горком прямо объявили, что они открывают избирательную кампанию. И никто – ни партия власти, ни коллеги по Госдуме, ни Центризбирком – их не одернул. Более того, буквально следом за Зюгановым об официальном выходе на старт гонки объявил лидер «Справедливой России» Сергей Миронов. Эсэры, между прочим, тоже будут собирать мнения граждан о работе правительства – и обещают получить их не менее чем от 10 млн человек. Заранее нетрудно предположить, что подавляющее их большинство подпишется, конечно, под негативной оценкой.

Миронов же, не дожидаясь записанных в законе обязательных межпартийных дебатов, предъявил кабмину ультиматум – «Делай или уходи». Единороссы сразу ответили ему столь же остроумно – мол, вы можете уходить, даже ничего и не делая. Впрочем, возникло впечатление, что это была не более чем тренировка той будущей дискуссии между ЕР и СР, суть которой сведется к выяснению, кто из них больше любит президента страны.

Лидер ЛДПР Владимир Жириновский в этом скороспелом предвыборном контексте пока выглядит не слишком ярко. Хотя съезд его партии состоится уже скоро, а сама ЛДПР, по уверениям ее актива, из думской кампании вообще никогда не выходит, начиная новую на следующей день после окончания предыдущей. Пока же Жириновский наращивает свое присутствие на телеэкране и постепенно ужесточает риторику. И если по своим однопалатникам – единороссам, эсэрам и коммунистам – он лишь слегка прохаживается, то правительство ругает весьма сильно. Отметим этот факт, но значение его раскроем позже.

Для начала напомним: через месяц будет отмечаться вторая годовщина присоединения Крыма к России. Помимо широкого международного резонанса и весьма серьезных для нашей страны внешнеполитических последствий, это событие создало и новую внутриполитическую реальность. Сейчас для нее окончательно утвердилось название «крымский консенсус», но в первое время термины, ее описывающие, звучали несколько по-иному. «Крымское примирение», «крымское согласие», наконец, совершенно конкретный «крымский пакт власти и оппозиции» – все эти названия вроде как давали понять, что это явление временное.

Однако прошедшие два года показали, что все ровно, наоборот, «крымский консенсус» не только не прекращается, он лишь разрастается и углубляется. То есть, медицинским языком говоря, дает многочисленные метастазы. Но та ситуация, которую можно увидеть на всевозможных ТВ-шоу, когда все думские партии хором хвалят президента за внешнюю политику, что в Сирии, что на Украине, – это еще не самая показательная. Гораздо сильнее суть «крымского консенсуса» проявляется в выборах, где он превращается в обыкновенный сговор под благовидным предлогом сохранения внутреннего единства страны в условиях внешнего давления. В этом сговоре заинтересованы и все четыре парламентские партии, и – не меньше их – Кремль.

Но сложился он, кстати, вовсе не сразу – например, в ходе региональных кампаний 2014 года никакого особого согласия не наблюдалось. По данным из различных источников, это привело к тому, что партии жестко поставили перед властью вопрос о своем неизбежном выходе из консенсуса. И не то чтобы Кремль этого реально испугался – ручное управление применяется в России и в отношении партий, а значит, никаких резких шагов они уже давно делать не могут. Скорее кремлевская администрация озаботилась возможной негативной реакцией президента на слом той ситуации, которую создал именно он. Напомним, что «крымский консенсус» официально родился на выездном заседании парламента, собравшемся на полуострове в августе 2014-го под председательством Владимира Путина.

Поэтому-то уже в 2015-м думская оппозиция все-таки вкусила его плодов. Ее представители были допущены на все губернаторские выборы, а кое-где они даже победили. Региональные заксобрания тоже не остались без серьезного представительства системных оппозиционеров, тогда как несистемная оппозиция по общему согласию «большой четверки» была забракована повсеместно. В самой же Госдуме эти партии в какой-то момент настолько диффундировали, что Кремль срочно дал им команду все-таки возобновить какие-то дискуссии.

К думским выборам оппозиция получила от власти законодательное закрепление обязательности дебатов и, по нашим данным, настояла, что критика правительства не входит в «крымский пакет» – вот поэтому-то сейчас его критикуют все думцы, вплоть даже до самих единороссов. Кстати, то, что Медведев ни разу не сказал, что же будет считаться победой ЕР в сентябре этого года, – это тоже последствие нынешнего сговора. Говорят, что Кремль согласен с мнением партнеров о невозможности в кризисной ситуации записать за ЕР больше 35 – ну, максимум 40% голосов.

По всей видимости, достигнут консенсус и в плане недопущения в будущую Думу каких-то новых партий – единороссы в этом вопросе оппозицию полностью поддерживают. А совершенно новая история – это решение дать каждому из четырех главных игроков по 10–15 гарантированных одномандатных округов, где они обязуются друг другу не мешать. Гарантируется, по слухам, и сохранение за оппозиционными партиями как минимум того процента голосов, который они набрали в 2011 году. КПРФ, ЛДПР и СР в обмен, правда, вроде бы соглашаются с тем, что большую часть одномандатников составят представители путинского Народного фронта.

Таким образом, в ходе избирательной кампании, похоже, не будет не только драки за победу, но и какой-то реальной борьбы. Речь идет лишь о том, чтобы по результатам этого договорного матча закрепить существующий статус-кво на предстоящий пятилетний период. Открытым, правда, остается вопрос, а не окажется ли весь нынешний партийный истеблишмент совершенно ненужным Кремлю прямо сразу же после таких «выборов».