Кубинские перспективы украинского вопроса

Тогда, в 1945 году, в период Ялтинской конференции, у Сталина еще не было атомной бомбы. Фото Библиотеки Конгресса США

Кубинский кризис 1962 года стал следствием попытки советского руководства перешагнуть границы Ялты. Тогда, в 1945 году, у Сталина не было атомной бомбы. А у американского партнера была. Поэтому Советский Союз был вынужден действовать исходя из своих реальных политических возможностей.  Настаивая на перекройке  границ только в Европе, а не в других районах мира, хотя война была вообще-то мировая. Лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» в Ялте был не актуален. У западной демократии  к  тому времени уже был опыт взаимодействия с диктатурой. Да и было бы бесстыдно пренебречь  геополитической озабоченностью союзника, сыгравшего ведущую роль в борьбе с нацизмом. 

Ко времени же кубинского кризиса у Советского Союза была атомная бомба. Поэтому коминтерновский лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», пропечатанный в партбилетах советской номенклатуры, естественным образом трансформировался в знаменитый хрущевский слоган «Мы вас закопаем». Но разница, в отличие от сегодняшней Украины, была в том, что предполагаемый могильщик оказался у границ США. Советские ракеты могли достичь Вашингтона за 20 минут. С атомными боеголовками.

Теперь можно спорить, являлась ли та советская акция лишь ответом на американское размещение ракет в турецком Ингерлике. Тоже за какие-нибудь 20 минут те долетали  бы до Москвы и других центров государственного жизнеобеспечения Советского Союза. Скорее всего американцам не нужно было этого делать. Возможно, надо было и дальше действовать в духе реалполитики. Зачем было раздражать Москву и гальванизировать те силы в советском руководстве, которые все еще жили недавними воспоминаниями о неоконченном походе на Берлин? Только до Одера, а не до Парижа, например. Возможно, Америке нужно было действовать «по понятиям». Таким, которые сложились в Ялте. Ясно, что и советский ракетный демарш  выходил за рамки «понятий».

Концепция «по понятиям» цинична. И сформировалась она впервые вовсе не в постсоветской России. Похоже, этот термин возник в Древнем Риме. Известно, что там патриции при решении разногласий внесудебным образом говорили так: quid pro quo. То есть что-то вроде: ты мне, я тебе. В международной политике такие дела решаются, конечно, негласно. Так и получилось в ходе кубинского кризиса. Без лишних фанфар США  вывезли из Турции свои ракеты, а СССР из Кубы – свои. Был предотвращен глобальный ядерный конфликт. Стороны пошли на 

Перспектива обмена ядерными ударами, как во времена Хрущева и Кеннеди, в повестке сегодняшнего дня у России и США не значится. Но президенты обеих стран все равно должны слышать друг друга. Фото Reuters, РИА Новости, с сайта www.jfklibary.org

взаимные уступки, не ронявшие достоинство каждой из них.

Нынешнее  российско-американское противостояние в вопросе Украины, в отличие от случая с Кубой, не  является прямым. И не носит вселенского характера. Но одна из сторон, российская, занимает  менее предпочтительную, чем в 1962 году, позицию. Она не располагает ракетами у границ США. А США  неподалеку от границ РФ – располагают. Таково следствие расширения НАТО на Восток.

Это последнее обстоятельство раздражает Россию. Москва справедливо считает, что в этом вопросе с ней поступили «не по понятиям». После развала Варшавского договора и Советского Союза юная российская демократия декларировала приверженность  универсальным  человеческим ценностям. Опять же: Москва ликвидировала свою базу электронного слежения в Лурдесе на Кубе, ушла из военно-морской базы в Камрани во Вьетнаме. Однако США авторизовали вступление в 

НАТО бывших восточноевропейских сателлитов СССР и стран Балтии. Их историческая озабоченность закономерна. Но ведь можно было решить вопрос «по понятиям». Поверх голов обеспокоенных российских соседей закрепить с РФ юридически неизменность границ НАТО  по состоянию на момент развала  Варшавского договора в обмен на юридически закрепленную  московскую гарантию безопасности упомянутых соседей.

Не поздно было каким-то образом деактивировать новобранцев НАТО  еще даже в начале нулевых годов, когда новый российский лидер в своем знаменитом выступлении на немецком языке в бундестаге  предложил Европе новую повестку дня. Это была оливковая ветвь. Ответом же стало размещение новых натовских структур в некоторых странах-новобранцах.

Как следствие в правящей российской элите стало вызревать настроение, которое можно было бы сформулировать  следующим образом: так в чем была заноза – в коммунизме или в России?

Разочарование перерастало в ожесточенность. А она стала подпитывать поиск новых идеологий, отличных от начального постсоветского периода. Вместо того чтобы обратиться вовнутрь, вернуть величие через благосостояние собственных граждан, стали, как в советский период, обращаться вовне. Так всегда было сподручнее. Синдром утраченного статуса великой державы подстегнул возникновение как бы имперской идеи – создание русского мира.

Эта идеологема гальванизировала историческую память бывших советских сателлитов. Насторожила Европу. Впрочем, такому настроению можно противопоставить настроение Москвы, раздраженной иррациональным курсом на расширение НАТО.

Круг замыкается.

Что было точкой отсчета в очерчивании этого круга? Кто начал? Дискуссию можно вести бесконечно и неразрешимо. Подобно тому, как неразрешим вопрос о первичности курицы или яйца. Но уж  точно можно сказать, что если в кризис 1962 года Куба была заложницей геополитического противостояния двух великих держав, то в нынешнем кризисе Украина – их инструментарий. Поэтому она  страдает и пострадает больше, чем ее геополитическая предшественница.

Нынешний кризис едва ли достигнет остроты кубинского. Обмен ядерными ударами в повестке дня не стоит. Но оба  главных участника  закусили удила. На кону – вопрос принципа. Для Москвы это новое обретение величия – мнимого или подлинного. Для Вашингтона это задействование традиционного американского мессианского идеализма. Похоже, каждая из сторон взвешивает, где граница, после которой стоило бы обратиться к практике «по понятиям». В процессе этого выжидания у Москвы позиции предпочтительнее, хоть они  и слабее в смысле  реального потенциала противостояния всему западному миру. Там лидеры должны явить к выборам результат. Здесь такая необходимость не бесспорна. Тем более что массовому человеку нравится имперский оскал руководства.

Вот почему можно предположить, что возврат к практике «по понятиям» скорее возобладает среди  американских оппонентов, тем более что их к этому подталкивают европейские партнеры. Россия именно что выжидает такого развития ситуации. И охотно направит к какому-нибудь доверенному лицу президента США своего негласного представителя, как это было в октябрьские дни 1962 года в Вашингтоне. Тогда советский резидент Александр Феклисов в кафе «Оксидентал» встретился с известным журналистом Джоном Скали, имевшим прямой выход на президента Кеннеди. Американец принял к  сведению советскую готовность решить вопрос по принципу «ты мне, я тебе» за несколько часов до возможного обмена ядерными ударами: СССР убирает ракеты из Кубы, США – из Турции. И через несколько минут он уже был в Белом доме. Вопрос был решен. Похоже, так же, без огласки, и украинский вопрос может быть решен  «по понятиям». В соответствии с кубинским прецедентом.