Глеб Постнов
Ильсур Метшин дважды был избран на свой пост депутатами, а не горожанами напрямую. Фото с сайта www.metshin.ru
Суверенная история Татарстана началась поздней зимой 1992 года, когда правительство уже бывшей Татарской АССР (ее упразднили в феврале все того же года) приняло решение не останавливаться на достигнутом и объявить регион субъектом международного права, строящим свои отношения «с Российской Федерацией и другими республиками, государствами на основе равноправных договоров».
Соответствующий вопрос был адресован гражданам на референдуме 21 марта 1992 года, и большинство, то есть миллион с лишним человек из чуть более чем 2 млн, явившихся к урнам, едва ли вообще представляющих себе на тот момент, что такое «субъект», да еще «международного права», да еще чего-то там строящий с Россией и «другими государствами», тем не менее проголосовали «за». Таким образом Татарстан был превращен в практически полностью не зависимое от Москвы государство со своей Конституцией, гимном, флагом. И, конечно же, законами, например о прибавке чиновникам к зарплате за одно только знание татарского языка или же об обязательном знании татарского кандидатами в местные президенты (которые вообще-то появлялись на здешней политической сцене всего один раз, на выборах 2001 года, – до этого первый президент Татарстана Минтимер Шаймиев избирался на безальтернативной основе).
Сегодня сложно представить, что 20 лет назад в Татарстане депутаты местного парламента вполне серьезно предлагали заключить с Россией соглашение по военным вопросам, которое позволяло бы, например, местным призывникам присягать Татарстану, а не РФ. А отдельные граждане, не побывавшие, к счастью, в депутатских креслах, присылали в печать эскизы костюмов для «президентской гвардии» вместе с предложениями немедленно ее учредить, чтобы заявления властей о стремлении к полному суверенитету не носили чисто декларативный характер. Идея местных политиков середины 90-х перевести татарский язык на латиницу вообще заслуживает отдельного повествования. Все это дал референдум 1992 года, плоды которого стали увядать лишь с введением в новейшей политической истории России понятия «вертикаль власти». Больше референдумы в Татарстане не проводились.
Впрочем, и то общенародное голосование стало возможным лишь потому, что было инициировано сверху. Общественные инициативы такого рода, поданные снизу, почти никогда не воспринимались властью всерьез. Несколько раз казанские общественники предлагали провести референдумы по важнейшим для города вопросам, но безуспешно. В 2006 году Казанская городская Дума отказала горожанам в референдуме по поводу выборов мэра города – нынешний казанский градоначальник Ильсур Метшин дважды избирался депутатами Думы, а не самими казанцами, хотя до 2010 года норма о всенародных выборах мэра была записана в Уставе города. Затем был отказ в проведении референдума, посвященного транспортной реформе. В 2008 году депутаты городской Думы вновь отказали общественникам в проведении общегородского плебисцита о запрете изъятия частных земель под нужды Универсиады-2013. В 2011 году вновь последовал отказ в проведении референдума о выборах мэра.
Плебисциты в Крыму, Луганске и Донецке не оживили общественных активистов Казани. Представители оппозиционных партий, в основном либерального толка, активно готовятся к осенним выборам в Государственный совет Татарстана, а потому и внимание горожан стараются сфокусировать непосредственно на них.
Казань
Дарья Гармоненко