Роза Цветкова
«Может, я это, только моложе...» Фото Георгия Копытина/PhotoXPress.ru
Более всего в интервью социолога Наталии Зоркой про молодежь поразили две вещи. Первая – что 45% взрослых, то есть почти каждый второй, по данным Левада-Центра, считают возможным применять физическое наказание в отношении собственных, даже достаточно взрослых детей. Вторая – что именно молодые россияне в возрасте от 16 и старше – самый устойчивый электорат действующей власти в лице президента РФ Владимира Путина. Хотя, по заверениям тех же социологов, эта социальная возрастная группа наиболее аполитичная среди всех остальных.
Они, вчерашние школьники, действительно многого не знают. Ни когда закончилась Вторая мировая война (самый распространенный ответ среди них – 9 мая 1945 года), ни кто такой Николай Гумилев, ни того, зачем заниматься волонтерством. Идея опроса семнадцатилетних про жизнь, любовь и политику придумана их же сверстником. Утверждая, что он не любит «слушать разговоры родителей про политику», москвич Кирилл Мартемьянов тем не менее признает, что «быть совсем вне политики в нашей стране невозможно». «Наверное, вы, взрослые, уверены, что подростки думают только о друзьях, модной одежде и взаимоотношениях друг с другом, – предполагает он. – Конечно, отрицать это нельзя. Но вы тоже ходите по магазинам, думаете о ваших друзьях и любимых и смотрите мелодрамы, которые нам иногда кажутся смешными».
Мы – другие, отстаивают свое право на индивидуальность сами 16+ из Тулы, поучаствовавшие в том же соцопросе Кирилла.
Они сегодняшние – это мы спустя 20 лет, утверждают эксперты. Для них, молодых, вот уже сколько лет подряд пытаются придумать программы действия их старшие коллеги, а они то ли из принципа, то ли от безысходности берут на вооружение идеи хипстерства, готов или еще каких-то экстравагантных молодежных направлений.
Они в большинстве своем гораздо стройнее, здоровее и симпатичнее нас, уже обросших жирком во всех смыслах этого слова, в них еще присутствует азарт первооткрывателей из разряда той самой смелости, что города берет. Они самоуверенно не признают чужих авторитетов, но почему-то обманываются при любом удобном случае. Кто-то из взрослых категорично считает, что молодежь вообще не читает книг и понятия не имеет о классике в мире музыки, искусства, литературы. А они, молодое поколение нулевых, зачитываясь «грязным реализмом» Чарльза Буковски, трактатами Ницше, антиутопиями Хаксли, втихомолку посмеиваются над пристрастием своих родителей к накопительству, дачно-огородным грядкам и любовным романам. Мало кто из них – а это, согласно данным статистики, около 30% от более чем 140 млн российского населения, – интересуется событиями политического масштаба, но многие тем не менее убеждены в том, что у России есть враги во внешнем мире, и это прежде всего США.
«Оглянись, незнакомый
прохожий,
Мне твой взгляд неподкупный
знаком.
Может, я это, только моложе –
Не всегда мы себя узнаем»,
– пел когда-то Александр Градский, и оказалось, что время не властно оспорить эту простую истину. И если вглядеться более пристально в самих себя, только лет на 20 моложе, то окажется, что у нас с ними намного больше общего, чем кажется спустя годы. И может, стоит более настойчиво стремиться к тому, чтобы как можно больше и лучше видеть, слышать и понимать друг друга. В конце концов и в мире взрослых далеко не все знают, что блокада Ленинграда длилась 872 дня – с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года, хотя блокадное кольцо было прорвано несколько раньше.
Благо что всегда есть возможность залезть в Интернет и узнать все необходимое. Впрочем, молодым сделать это удается, несомненно, быстрее, потому что они все чаще рождаются будто бы с гаджетами в руках. Они – это мы в своем стремлении к абсолюту.
