03.09.2013 00:01:00
Оппоненты власти становятся политической необходимостью
Алексей Малашенко Об авторе: Алексей Всеволодович Малашенко – член научного совета Московского центра Карнеги.
Тактика поощрения и создания оппозиции не нова. Впервые она была опробована на либерал-демократах и Жириновском, далее эксперимент продолжился на рогозинской «Родине» и Михаиле Прохорове. Казус Навального, хотя и отличается заметно от предыдущих, пока что также может рассматриваться в контексте политических манипуляций.
Жириновский был в чистом виде проектом. Как бы оппозиционная «Родина», хотя и не была сотворена по чьему-то распоряжению, зато всегда оставалась, как говорили в сталинскую пору, «социально близкой». Свидетельство тому – вся последующая, увенчавшаяся вице-премьерством карьера Рогозина. Активность Прохорова контролировалась и сдерживалась. Навальный вынырнул из оппозиции, пусть даже из блоговой. Он не то чтобы совсем «самоделкин» (советники у него сразу нашлись), но к самостоятельности, к риску, даже к безответственности был склонен изначально. Алексей Навальный – крепкий мужик, не замеченный в любви к Америке, патриот, антикоррупционер, в данном случае выполняющий роль «санитара леса», и вообще сорвиголова. Либералы его страшатся, коммунисты тоже. Он между прочим в своем поведении немного напоминает раннего Жириновского: эксцентричен, но без набившей оскомину клоунады.
В принципе такой амбициозный товарищ, если с ним себя правильно повести, может оказаться для правящего класса настоящей находкой. Может, именно Навальным открывается новая эра его отношений с оппозиционно настроенными гражданами? Болотная, как интеллигентские променады по бульварам, уйдет в прошлое. Единой оппозиции давно уже нет и не будет. Старые и новые либералы, правые и левые националисты сплотиться не могут и тихо, да и громко ненавидят друг друга. В глазах обывателя все они какие-то маловразумительные. По данным Левада-Центра, с сентября 2012 по май 2013 года доля тех, кто не понимает, чего хотят организаторы антирежимных митингов и шествий, выросла с 28 до 46%.
С таким человеком, как Навальный, можно и нужно работать! Тем более что пока его харизма только начинает зацветать, и ее можно успеть пересадить в красивый большой горшок. А горшок поставить на окно в кабинете, где уже стоит вазочка с КПРФ. Все это можно назвать тактикой, но можно и стратегией.
Да и прихлопнуть его можно (пока) за милую душу – просто посадить или убедить население в его ненужности и никчемности. Элегантный аргумент против Навального высказал энциклопедист Максим Соколов. Он констатирует, что хотя нынешняя власть несовершенна и за ней водятся воровские и коррупционные грешки, зато и у оппозиции (в том числе Навального, Ходорковского и т.д.) тоже рыльце в пушку. Соколов спрашивает у обывателя: вы что, хотите сменить «партию жуликов и воров» на «партию воров и жуликов»? Аргумент – ехидный. Здесь уместно сослаться на высказывание Владимира Путина, что «борцы с коррупцией сами, наверно, предпочитают в исполнительных органах не работать, чтобы не впадать в искушение». Президент-то точно ведает, скольких его соратников ввела в искушение эта «проклятая работа».
Но, похоже, в тактике власти, помимо ее желания, просматриваются корни стратегии. Ведь общество действительно меняется, а следовательно, оказываются востребованы новые подходы в обращении с ним. И стало это возможным именно благодаря массовым демонстрациям на улицах Москвы, да и некоторых других городов. К ним принято относиться со скептицизмом, даже с усмешкой. Однако в итоге именно эти акции стали тем рубежом, после которого в Кремле хоть и с опозданием, но задумались. Наконец, случилась арабская весна. До нее между прочим были пресловутые оранжевые революции. И хотя и те и другие официально обзываются «происками империализма», кремлевский интеллект отнюдь не сводится к дешевой, примитивной пропаганде. Некоторые тамошние эрудиты понимают, что у революций обязательно должны быть свои внутренние корни. Сравнения-то между ближневосточным авторитаризмом и отечественной суверенной демократией исподволь напрашивались.
В истории с Навальным угадывается осознание правящим классом, пусть каким-то его сегментом, необходимости перемен. Иными словами, пусть будет нечто вроде реальной оппозиции, ибо ее отсутствие при определенных условиях, например, глубокого экономического кризиса, может привести к взрыву, пресловутому «русскому бунту». Словом, лучше иметь политического вменяемого оппонента, чем мужика с топором. Правящий класс начинает руководствоваться не только корыстными интересами самовыживания (хотя и ими тоже), но чуточку и национальными интересами, что раньше ему было несвойственно. Если так, то, как считают некоторые эксперты, мы присутствуем при «возвращении политики». Дай-то бог! Хоть вспомнить, что это такое.
Существует и еще один совсем уж замысловатый вариант допуска Навального к большой политике. Он может оказаться привлеченным к внутриэлитной схватке за власть в критический момент грядущего обострения. Здесь без популизма не обойтись. Возможно, тому, кто окажется слабее, из-за опасения проиграть придется апеллировать к «народным массам». А поскольку среди нынешнего истеблишмента популярных вождей не водится, то харизматика можно призвать (нанять) и со стороны. Знаете, с чем это можно сравнить? С тем, что при транзите власти в некоем центрально-азиатском царстве-государстве один из кланов запросто обратится за помощью к радикальной исламской оппозиции.
Под Алексеем Навальным следует понимать не только конкретного «оппозиционного парня», но формирующийся на наших глазах феномен. Хотите, назовите его «навальщина». Можно допустить появление постепенного распространения «навальщины» по регионам, по городам – малым и крупным. В каждом регионе объявится харизматик «районного масштаба». Не исключено также, что за первым Навальным уже на федеральном уровне объявится Навальный-второй, менее сговорчивый и более опасный для власти.
Так или иначе на наших глазах приоткрывается (можно догадываться, чьими руками) заплесневелый внутриполитический сосуд. Кто оттуда материализуется – по-настоящему страшный джинн или добрый и послушный старик Хоттабыч – мы узнаем очень скоро.
Комментарии для элемента не найдены.
