Светлана Гаврилина В Петербурге волонтерское движение появилось еще до падения СССР. Его началом можно считать возникновение в 1988 году группы «Спасение», взявшейся за защиту памятников архитектуры. Впоследствии многие ее активисты перешли в политику. В 1990-е возникли «Солдатские матери Петербурга», «Ночлежка» (помощь бездомным) и другие некоммерческие организации, где работа постоянных сотрудников сочетается с привлечением добровольцев. В «Мемориале» появились иностранные волонтеры, ухаживавшие за больными стариками, пострадавшими от репрессий. Это стало примером для «местных». Постепенно опять возникло разграничение сугубо политической – и социальной, правозащитной, гуманитарной активности.
Сейчас в городе действуют десятки постоянных волонтерских групп (помощь детям, старикам, бездомным, защита животных, та же градозащита и т.д.), время от времени призывающих дополнительные силы. По разным оценкам, число вовлекаемых в волонтерские акции в разное время составляет от 5 до 15 тыс. человек. Однако точной статистики нет. Множество людей появляется «под акцию» (сдача донорской крови или сбор вещей для сирот) или во время экстремальных ситуаций, не стремясь записаться в какие-то списки. Так было в 2010 году после урагана на Карельском перешейке, повалившего лес на сотнях гектаров. Тогда десятки добровольцев расчищали завалы на дорогах, а также вывели лодки и катера на воду Вуоксы – искать пострадавших на островах. Сотрудники МЧС появились только через сутки.
Рождаются новые и новые объединения. Появляются они в основном так: бросается клич в соцсетях (например, ищут пропавшего ребенка), а затем уже в реале формируется группа. Так случилось, в частности, с градозащитным «Живым городом» – через несколько дней после «сбора» в Сети десятки «живогородцев» стали заметны на улицах, площадях и даже на телеэкранах. Через Интернет пополняются ряды и питерского отделения «Лизы Алерт» (поиск пропавших), и добровольческого крыла спасательного отряда «Экстремум», и международного движения «Сделаем!», занятого уборкой мусора. Так возникли «Помощь задержанным в Питере» и «Наблюдатели Петербурга». Есть группы, из года в год опекающие отдельные детдома, интернаты, больницы (например, «Время помогать!» или «Перспектива»). Часто волонтерством занимаются и политические группы – так, левые и анархисты то раздают пищу бездомным (акция «Еда вместо бомб»), то отправляются сажать деревья или убирать пляжи от мусора. Разные группы привлекают ресурсы друг друга. Один объект может стать сферой внимания разных групп – так, детскому хоспису помогают православные активисты и объединение автомобилистов.
В последние годы активизировались «официальные волонтеры», в отличие от «неформалов» учтенные властными структурами и часто действующие при них или при подразделениях правящей партии. Это различные «молодежные советы», «здоровые поколения» и т.д. Городские власти стали уделять внимание волонтерству и еще до принятия федерального закона провели прошлым летом соответствующий съезд. На его организацию был проведен конкурс, в котором выиграл Державный фонд поддержки культуры, расположенный в Стрельне по адресу Константиновского дворца. Согласно сайту госзакупок, сумма затрат на съезд составила почти 4 млн. руб. Сейчас (см. «НГ» от 16.01.13) в добровольчество вносятся учет и контроль – в виде пластиковых «доброкарт» (за совершение добрых дел начисляются бонусы) и регистрации их обладателей. В городе критически относятся к новшествам. Еще в прошлом году правовой консультант «Ночлежки» Игорь Карлинский критиковал законопроект: с его точки зрения, закон разрабатывался без учета мнения организаций, использующих волонтерский труд, – а «все, что делается без нас, как правило, делается не для нас». Бюрократизация и многоступенчатый контроль утяжелят систему помощи людям и усложнят работу, полагает Александра Крыленкова из «Наблюдателей Петербурга» – такой вывод она делает, сопоставляя положения закона со своей личной 10-дневной практикой организации волонтерской работы в пострадавшей от наводнения станице Нижнебаканской.
Санкт-Петербург
Дарья Гармоненко