Светлана Гамзаева Около полутора десятков лет в Нижнем Новгороде существует уникальная общественная организация – Комитет против пыток (КПП), ставшая для России фактически новым социальным институтом. За это время основатель комитета юрист Игорь Каляпин научился спорить с правоохранительными органами и вести диалог с властями. И к помощи его организации теперь обращаются жители из разных регионов страны.
В 90-е Каляпин работал в Нижегородском обществе прав человека и стал заниматься проблемой пыток в милиции. В то время власти категорически отрицали даже существование такого явления. Мол, жулики милицию не любят, вот на нее и наговаривают. «Я обнаружил, что правозащитные организации и власть объясняются на разных языках, – говорит Игорь Каляпин. – Первые готовят доклады, которые переводятся, издаются достаточно большим тиражом в красивых обложках, рассылаются по разным инстанциям в России и за рубежом, правозащитники ездят на конференции ОБСЕ, Европарламента, еще бог знает куда, докладывают, какие безобразия творятся в Российской Федерации, но ничего не меняется». Он понял, что этой проблемой надо заниматься по-другому: «Не обрабатывать информацию о том, что это есть, а начинать кропотливую работу, причем работу юридическую».
Теперь Комитет против пыток действует не только в Нижнем Новгороде, но и имеет свои филиалы в Оренбургской области, Марий Эл, Башкортостане, Чечне. А иногда, если из ряда вон события происходят в других регионах, его специалисты выезжают и туда. Например, юристы КПП проводили независимое расследование в Краснодарском крае, в поселке Нижнее Макопсе Лазаревского района, где сочинский ОМОН избил 28 человек. «То, что мы разработали, называется методикой нижегородского Комитета против пыток, – говорит Каляпин. – Разные организации сейчас работают по этой методике. Это касается многих нюансов, как собирать, получать доказательства, внедрять, приобщать к материалам следствия, причем чаще всего вопреки желанию следователя, который это дело ведет. Мы научились спорить со следствием». Хотя очевидно, что гражданским людям, не обладающим специальными полномочиями, собирать доказательства гораздо сложнее. А ведь делать это надо настолько тщательно, чтобы они стали аргументами в судебном процессе.
По словам Каляпина, его организация вынуждена заниматься тем, что обязана делать прокуратура, которая систематически саботирует дела об избиениях в милиции. За все эти годы усилиями КПП рассмотрено почти 1200 жалоб, в пяти регионах России был осужден 71 сотрудник внутренних дел. Больше всего милиционеров отправилось за решетку в Нижнем Новгороде. И не потому, что в нижегородской милиции больше зверствуют, просто здесь благодаря сюжетам, публикациям в СМИ об уголовных делах против милиционеров узнают все больше людей, здесь тема пыток уже все реже замалчивается, и пострадавшие от правоохранительных органов все чаще не намерены мириться с произволом и готовы защищать свои права. «Чем лучше ситуация в регионе, тем больше жалоб от людей, – заметил Каляпин. – Больше пытают там, где о пытках не говорят».
Кстати, КПП был вынужден установить для себя лимит – в каждом из пяти регионов не брать на рассмотрение больше ста дел в год, иначе с ростом популярности этой организации не хватит сил, чтобы провести качественные расследования.
Нижний Новгород
Дарья Гармоненко