О правах погибших "за безымянную высоту"

Московским властям, видно, не дает покоя слава Никиты Михалкова.
Кадр из фильма "Утомленные солнцем".

Победа у нас одна, как принято говорить, на живых и мертвых. И это святая правда. Но из того следует, что когда наша власть, в данном случае речь идет о руководстве Москвы, пытается давать свою собственную оценку тому, как и кем ковалась наша общая победа, то она обязана считаться не только с голосом живых, тех, кто вернулся с фронта и, к счастью, дожил до грядущего юбилея Победы, но и с голосом тех миллионов, кто погиб во время боя «за безымянную высоту», кто умер от голода в немецком плену, она обязана прислушаться к голосу почти трех десятков миллионов советских людей, погибших во время войны с гитлеровской Германией. Вся проблема состоит в том, что многие, особенно в начале войны, погибли по вине Сталина, из-за его стратегических просчетов, из-за его навязчивого страха перед «провокациями». Культурные нации потому и культурные, что для них голос и опыт мертвых не менее важен, чем голос и мнение живых.

Когда мы сегодня с утра до вечера твердим о великой Победе 1945 года и когда руководство Москвы планирует установить в городе информационные стенды, рассказывающие о выдающейся роли Сталина в организации Победы 9 Мая, то надо помнить, что наша страна понесла во время последней войны несопоставимые утраты даже по сравнению с утратами той же фашистской Германии. Не надо много ума, чтобы понимать, что если бы не необъятные просторы нашей страны, заставившие немцев растянуть фронт на более чем 3 тысячи километров, что если бы социалистическая Россия равнялась по территории даже двум Германиям, то сталинские просчеты начала войны, несмотря на мужество и героизм советского, российского солдата, могли бы обернуться для нашей страны действительно национальной катастрофой. Только псевдопатриоты, которым не жалко свой народ, могут при этих наших апокалипсических потерях славить полководческие таланты Сталина. Он ковал победу точно такими же методами, какими он проводил коллективизацию, а потом и индустриализацию, то есть не жалея людей.

Если власть Москвы желает разместить в городе информационные стенды, рассказывающие о полководческой деятельности Сталина, то нужно вывесить и карту, показывающую положение на фронтах в конце 1942 года, необходим рассказ о всех страшных поражениях этого года, о сотнях тысяч солдат, погибших в битвах подо Ржевом, о катастрофе под Харьковом и т.д.

Правда состоит в том, что в гибели миллионов советских людей, погибших в первые месяцы войны, виновны не только гитлеровские захватчики, но и руководители нашей страны, не сумевшие использовать все возможности и все резервы для противостояния с немцами и защитить дома и жизнь своих граждан. А нынешним сталинистам на руку особенности русского человека, который даже мысленно не в состоянии призвать свою власть к ответственности за свою безопасность и благополучие. Вопрос о цене Победы – это не только вопрос об исторической правде, в том числе и правде о подлинных полководческих дарованиях Сталина, но еще и вопрос о моральной зрелости нации и ее руководства, об их способности помнить, проникнуться состраданием к миллионам жертв этой действительно страшной войны.

Цена Победы

Миллионы погибших в этой войне из-за просчетов Сталина, из-за его параноидального страха перед Гитлером, погибших потому, что Сталин обезглавил руководство армии накануне Второй мировой войны 1939–1945 годов и многих других причин, ни в коем случае не согласились бы с попытками лидеров новой Москвы в новой России славить полководческие таланты Сталина. План прикрытия так и не был введен ни в Киевском, ни в других округах. Немцы уничтожили практически всю нашу авиацию в ночь с 21 на 22 июня только потому, что так и не вступил в силу приказ о ее передислокации.

Кстати, именно по причине того, что нашим красноармейцам в начале войны приходилось брать безымянные высоты без предварительной авиационной, а иногда и артиллерийской подготовки, приходилось вживую идти на засевших за бетонными стенами дотов немецких пулеметчиков, появился феномен Александра Матросова. Страшная правда состоит в том, что правителям в России никогда не было жалко своих солдат. Раз уж московские власти занялись информацией, то пусть они расскажут и о тех десятках тысяч советских солдат, которые погибли только во имя того, чтобы Киев был взят именно к славной дате Октября, к 7 ноября 1943 года, и не позже.

Я не думаю, что с нынешним решением московских властей вывесить в дни юбилея Победы в Москве портреты Сталина были бы согласны 3 миллиона красноармейцев, оказавшихся в плену у немцев в первые дни войны из-за той же полководческой бездарности Сталина. Кстати, многие из них, подавляющее большинство погибли не только потому, что оказались в плену, но и потому, что Сталин не подписал Конвенцию Лиги Наций о военнопленных, что давало право тем же немцам морить голодом оказавшихся в плену советских солдат.

Из-за стратегических просчетов Сталина в первые дни войны в плену у немцев оказались 3 миллиона наших солдат. Фото ИТАР-ТАСС

Вспомнить все

Конечно, на войне не бывает без просчетов и ошибок. Но просто здравый смысл подсказывает, что когда мы говорим о победах прошлого, в том числе и Победе 9 мая 1945 года, то мы просто обязаны, если мы полноценные, нормальные люди, помнить и о сопутствующих этой победе поражениях и катастрофах.

Кстати, мало верится в то, что абсолютно все ветеранские организации потребовали от властей Москвы развесить в предпраздничные дни портреты Сталина, что в подавляющем большинстве те, кто пришел живым из этой победоносной и страшной войны, испытывали, а те, кто дожил до сегодняшнего дня, продолжает испытывать восторг по поводу полководческих талантов Сталина. Тут надо быть честным и увидеть другую страшную правду. Многое зависит не столько от качества победы, сколько от качества политической культуры некоторой части самих победителей. Ветераны войны – члены КПРФ – действительно настаивают на информационных стендах с портретами Сталина. По-человечески это понятно. Но далеко не все ветераны войны, живущие в Москве, до сих пор являются сторонниками коммунистической идеологии. Среди ветеранов есть и дети жертв сталинских репрессий. Если одни ветераны готовы отдать целиком свою победу Сталину, то многие другие с этим категорически не согласны. Нет смысла говорить о том, что пока были живы в подавляющем большинстве люди, пострадавшие от сталинских репрессий и сталинских перегибов и вернувшиеся живыми участники войны, нельзя было заниматься тем, чем занимается нынешняя московская власть – наводить гламур на полководческие таланты Сталина. Надо понимать и то, что те, на долю которых пришелся самый опасный труд на войне, кто был на передовой, в основной своей массе не дожили до дня Победы.

Но не только для тех, кто погиб в этой страшной войне 1941–1945 годов, но и для большинства счастливчиков, кого пощадила немецкая пуля, нынешняя идеализация Сталина и их войны выглядела бы противоестественной. Нельзя у них, у павших, у умерших, отнимать победу. Но нет ни у кого и права насиловать их правду о войне, о ее страшных испытаниях. Путин прав, когда утверждает, что, не будь этой победы, завоеванной путем великих потерь, нас ожидала бы большая катастрофа. Но и он, и все нынешнее руководство страны не правы, когда выводят из идеологического оборота, выбрасывают из национальной памяти катастрофы этой войны, забывают о поражениях Советской армии на первом этапе борьбы с фашистской армадой. Совершенствование и взросление нации невозможно без знания о ее поражениях, без анализа причин, слабостей и ошибок, которые привели к этим катастрофам. На самом деле умные народы, верящие в свои силы и заботящиеся о своем будущем, не только не боятся говорить о своих поражениях, но и учатся на их основе.

Здесь я подхожу к последнему, пожалуй, самому главному тезису своей статьи. Не надо лукавить: не рискнул бы Лужков возвеличивать и пропагандировать заслуги Сталина как вождя народов в Великой Отечественной войне, если бы не хитрые разговоры нашего руководства о якобы «неоднозначной роли Сталина в жизни нашей страны». Надо быть последовательным. Если Путин говорит, что ценой сталинской индустриализации было уничтожение русского крестьянства как сословия, как основы российской нации, то тогда надо признавать и то, что и конфигурация, механизмы индустриализации были ошибочными, находились в противоречии с долговременными национальными интересами российского народа. Преступления против советских людей, которые совершил Сталин и о которых в последнее время говорят и Путин, и Медведев, всегда однозначны. Преступления всегда преступления. Если мы встанем на ту точку зрения, что без Сталина мы не выиграли бы войну с фашистами (кстати, с военной точки зрения план «Барбаросса» Гитлера был изначально авантюрой), то мы должны признать, что народ российский со всей его армией, со всеми его полководцами и воинскими традициями ничего не стоит. Надо видеть и знать, что, умаляя вопрос о страшной цене нашей Победы 9 мая 1945 года, забывая о миллионных жертвах войны, вызванных стратегическими просчетами Сталина, мы, сами того не желая, возвеличиваем его. Мы начали побеждать в войне с Гитлером только тогда, когда война за спасение социалистического отечества превратилась в войну за спасение народа российского и Государства российского, когда она начала опираться на глубинные традиции российского мужества и российского воинства.