Роза Цветкова
Находиться в процессе самоуничтожения политическая структура, считает представитель Центризбиркома, может сколько угодно долго.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Что будет с «Правым делом», если Минюст откажет этому политическому объединению граждан в регистрации? Остается ли у СПС и других партий, решивших самоликвидироваться, право на восстановление своего политического статуса и как долго в реестре российских партий могут оставаться «мертвые души». «НГ» расспросила о настоящем и будущем политических партий члена Центризбиркома РФ Майю Гришину.
– Майя Владимировна, сколько политических партий в России на данный момент?
– Сегодня без каких-либо реорганизационных изменений представлены только четыре партии – КПРФ, ЛДПР, «Справедливая Россия» и «Яблоко». «Единая Россия» в настоящее время присоединяет к себе Аграрную партию, но, по сути, остается той же партией «Единая Россия» и сохраняет за собой все права. Плюс получает имущество и долги Аграрной партии, о чем уже говорилось и раньше. Соответственно функционирует партия «Патриоты России», которая тоже присоединяет к себе Партию мира и единства. Однако этот процесс опять же на ее общий статус не влияет.
Все остальные партии находятся или находились до недавнего времени в той или иной стадии изменений, и официальную информацию по данному вопросу дают Минюст.
– Получается, что в стране по-прежнему 14 партий, несмотря на то, что некоторые из них вот уже больше полугода назад объявили о самоликвидации, другие примерно тогда же захотели с кем-то объединиться, куда-то влиться и т.д.?
– На сайте Минюста в настоящий момент опубликована информация о 10 действующих политических партиях: официально прекратили существование «Зеленые», ДПР, «Народный союз» и Аграрная партия. У СПС, «Гражданской силы», Партии социальной справедливости и Партии мира и единства те или иные стадии преобразований.
≈ То есть как политические партии они пока существуют?
≈ Окончательной датой ликвидации партии является внесение соответствующей записи в Государственный реестр регистрации юридических лиц. Это происходит после того, как она сама приняла решение о своей судьбе, после того, как она подала заявление в орган Минюста, после того, как это ведомство примет решение о регистрации процесса ликвидации. Но и это еще не все. После принятия соответствующего решения Минюст подает все документы по ликвидируемой партии в налоговые органы, а те после всех необходимых рассмотрений принимают решение о внесении записи в реестр юридических лиц.
– И как долго этот процесс ликвидации может идти? Есть ли какие-то установленные нормы, в течение которых партия с момента заявления о своей ликвидации должна однозначно быть ликвидирована?
– Я специально выясняла этот вопрос. Практика идет по такому пути, что это достаточно длительный процесс. Связано это с тем, что в данном процессе задействованы два органа – Минюст и налоговая служба. Соответственно это большой объем документов. Если мы заглянем с вами в закон о политических партиях, то там установлены достаточно короткие сроки для принятия решения о ликвидации. Но с одной оговоркой – в 10-дневный срок со дня представления всех необходимых документов. Сбор всех документов возлагается на саму партию, на тех должностных лиц, которые ответственны за ликвидацию. Возможно, если бы партия была заинтересована в как можно быстрой своей ликвидации, это произошло бы гораздо быстрее. Но поскольку их ничто не торопит и нет никаких стимулов этот процесс ускорить, все идет весьма неспешно. Поскольку партия добровольно ликвидируется, то у нее появляется и свобода в подаче документов, вот они занимаются вопросами ликвидации так, как это им удобно.
– Тогда посмотрим на всю эту ситуацию с другой стороны. Если добровольный уход партии с политической сцены может занимать сколь угодно времени, то как быть с теми, в которые эти самые ликвиданты вливаются? Ведь, если в политпространстве страны де-юре присутствуют и СПС, и «Гражданская сила», и Демпартия, то почему одновременно с ними уже существует и «Правое дело», созданное на базе этих партий?
≈ В данной ситуации возможно говорить о базе только кадровой. Есть граждане – члены той или иной партии, они самораспустились, вышли из партии. Кстати, для того чтобы войти в другую партию юридически, надо написать заявление о выходе из предыдущей. «Правое дело» абсолютно новая партия, не является правопреемником.
Относительно «Правого дела» лучше зачитаю. «16 ноября на учредительном съезде создана. Документы для регистрации партии 21 января 2009 года представлены в Минюст».
 Де-юре политической партии «Правое дело» еще нет, а вывеска уже появилась. Фото Александра Шалгина (НГ-фото) |
– Что же является в таком случае моментом официального появления новой политической партии? Тот же самый пресловутый реестр?
– Для политической партии как юрлица – да. Для политической партии как участника избирательного процесса нужно еще одну ступень пройти – зарегистрировать региональные отделения не менее чем в половине субъектов Федерации. Для того чтобы партия уже смогла выдвигать списки кандидатов, ей надо пройти не только формальные юридические процедуры именно как юрлицу, но еще и те процедуры, которые предписаны законом о партиях, то есть зарегистрировать региональные отделения не мене чем в половине субъектов федерации РФ . И соответственно они тоже должны пройти вот эту юридическую процедуру регистрации. Вся эта информация аккумулируется в Минюсте и только после этого при составлении списка партий, которые имеют право выдвигать кандидатов, они эту партию включат в этот список.
Скорость в этом случае может быть вполне нормальной, поскольку у партии есть заинтересованность в этом.
– Тогда на каком основании эта еще не зарегистрированная Минюстом новая партия «Правое дело» уже вывесила на стене перед входом в свой офис табличку, где она уже гордо именуется «Общероссийской политической партией», проводит всяческие официальные мероприятия, на которых делает ответственные заявления от имени политической партии, и так далее?
≈ Все в рамках закона, потому что у партии сложный статус. Партия как субъект политического процесса уже с момента съезда может по сути функционировать, хотя и не являяется юридическим лицом. Что же касается вывески, это их личное дело.
– ?
– В данной ситуации «Правое дело» выглядит как политическое образование граждан, которые собрались и назвали себя партией. Это все записано в законе о партиях – с момента учредительного съезда у них появляется некий круг прав как минимум заниматься собственной регистрацией как юрлица и проводить вот эти мероприятия, о которых вы упомянули. Вот, пожалуйста, читаем: «Политическая партия считается созданной со дня принятия учредительным съездом решения о создании политической партии, образовании ее региональных отделений, о принятии устава, руководящих должностей ┘». И еще – «Со дня создания осуществляет организационную, информационно-пропагандистскую деятельность, связанную с формированием региональных отделений и получением политической партией документов». То есть сейчас все выглядит так, что то самое образование политическое людей, которые решили назвать себя «Правым делом», проводят сейчас ту самую необходимую деятельность для создания региональных отделений. Для того, чтобы их создать, туда надо привлечь людей. Для того, чтобы туда привлечь людей, надо проводить пропаганду своей деятельности. И значит, организационно-пропагандистскую деятельность она может осуществлять, а участвовать в выборах пока не может. Вот, собственно, и все. Пока партия не приобретает право участвовать в выборах, ее полноценным участником политического процесса, конечно, нельзя назвать.
Поэтому практически через месяц мы уже можем посмотреть ситуацию по «Правому делу». Когда закон о политических партиях писался, рассматривались разные способы регулирования процесса их создания. У меня, в частности, поскольку я тоже была в рабочей группе, была идея, что сначала должны быть созданы региональные отделения. Что партия должна «расти» снизу. Но был принят несколько другой подход, то есть - «с головы». Это основывалось на практике создания прежних партий, ведь политические объединения уже существовали до вступления в силу этого закона.
– Но ведь теоретически Минюст может еще и отказать «праводельцам»? Тогда зачем именно сейчас себя анонсировать как партию, если ее образование как участника политпроцесса может и не состояться?
– В принципе да, Минюст, естественно, может отказать в регистрации. Например, в случае, если было бы признано, что были какие-то нарушения. Но смысл идеологии заключается в том, что граждане объединяются добровольно. И их право – регистрироваться или нет. Вот почему появились в законе о партии такие нормы. Добровольность объединения означает то, что группа граждан, собравшись, может назвать себя партией, движением, кем угодно. И в принципе это их право. И они имеют право получить оформление государственное, то есть государственную регистрацию, а могут ее не получать. И по идее заставить их зарегистрироваться нельзя. Они могут как угодно долго оставаться без регистрации, памятуя о том, что лишаются в этом случае права участвовать в выборах. Но они могут при этом называть себя партией, вывешивать вывески с этим названием, и это не противоречит нормам Конституции и никто, по идее, к ним никаких санкций по этому поводу предъявлять не должен.
– А те партии, которые сейчас находятся в процессе ликвидации, могут ли они передумать и повернуть все вспять и вернуть свой политический статус? Сказать – «мы передумали и хотим реанимироваться как партия».
– Это очень сложный вопрос. Без конкретики на него практически невозможно ответить. Сегодня приняли решение о ликвидации, а завтра собрались и отменили это решение┘ Но гипотетически это возможно. Есть ведь такой документ: «Государственная регистрация прекращения деятельности». И там присутствуют такие положения как «┘Внести в реестр сведения о нахождении партии в процессе ликвидации». Вы понимаете, в процессе! Я думаю, что вопрос о том, что будет, если вдруг партии остановят этот процесс, может быть адресован исключительно к регистрирующим органам.
Законодательство говорит, что ликвидируется партия только тогда, когда внесена запись в реестр, а до этого могут быть разные обстоятельства. Исходя из конкретных обстоятельств, видимо, теоретически не исключены и какие-то повороты. В результате чего могут быть созданы некие прецеденты, по которым придется предметно разбираться. Есть ли для этого практические предпосылки? На мой взгляд, ни по одной из данных партий практических предпосылок для поворота процесса вспять нет.
