Елена Шестопал Место любой страны определяется прежде всего балансом сил. И поэтому до тех пор, пока мы не нарастим свои силы, с нами и будут разговаривать, как с нерадивым учеником, которого надо постоянно воспитывать. Я очень хорошо помню 70-е, когда наши отношения с Западом были куда более тяжелыми и сложными. Но именно потому, что Советский Союз тогда был в силе – неплохая форма была и в экономическом смысле, и военные позиции страны были весьма сильны, – с нами тогда считались. Если посмотреть историю международных отношений, и прежде всего наших отношений с европейскими странами, то я не могу вспомнить такого периода, когда бы Россию все любили. Ее всегда побаивались, что естественно для крупной державы.
Другой вопрос, что кроме наличия ресурсов нам необходимо еще многое сделать для освещения нашей позиции, с тем чтобы свою точку зрения доносить до мира. Ведь ресурс современной политики, на который она может и должна опираться, это возможности не только экономические и военные, но и информационные. И вопрос, что нам нужно изменить, чтобы к нам относились лучше, чем сейчас, или просто закрыться от мира, он отнюдь не риторический. Безусловно, России необходимо не только проводить политику, отстаивающую ее государственные интересы, но обязательно предварять, а потом и сопровождать эти решения грамотными информационными мероприятиями. И естественно, что любое решение президента по Северной Осетии и Абхазии, включая и признание их независимости, должно тут же сопровождаться разъяснениями нашей политики, причем по всем возможным каналам.
И, замечу, это должна быть очень грамотная работа, связанная не только с профессиональным квалифицированным освещением этих событий нашими СМИ, но и работа с западными журналистами.
В этой связи уместно вспомнить, например, теперь уже далекое время, когда Юрий Гагарин полетел в космос. Вообще любые достижения, которые страна может продемонстрировать, будь то спортивные, культурные или научные, они всегда подают ее в определенном контексте и всегда несут положительный заряд. Но и любые конкретные решения, касающиеся острых конфликтных ситуаций, также должны прорабатываться, подаваться в обрамлении позитива и, несомненно, продумываться с точки зрения их подачи.
Положительного резонанса от концерта, который дал оркестр Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева в Цхинвале, мне кажется, получилось много больше, чем от усилий российских политиков вместе взятых. И крайне необходимо постоянно использовать этот огромный культурный потенциал, возможности всех выдающихся российских деятелей, чей авторитет много значит в международном информационном пространстве. Это что касается очень показательного примера, с большой пользой играющего на создание положительного имиджа России. А вот, скажем, не совсем правильная позиция по событиям в Осетии – это когда генералы не пустили западных журналистов в Цхинвал. Вот это было ошибкой – закрывать им туда въезд и тем самым давать повод для самых различных домыслов.
Понятно, что сегодня мы, конечно, проигрываем информационную войну. Можно объяснить это тем, что мир у нас сейчас однополярный и контролируют международные информационные потоки США. И всех наших сил и ресурсов не хватает сейчас для того, чтобы противопоставить их США. Но есть такая вещь, как моральная правота, которую донести до сознания мирового сообщества – очень сложное дело. Мы проиграли эту борьбу в Косово, мы проигрываем ее и сейчас, к сожалению.
Медийное пространство – это сильнейший политический ресурс, и многие современные политологи даже говорят о медиатизации политики. Если какое-то событие не показали на экране или показали не в том свете, то массовое сознание формируется абы как, обрастает домыслами и нелепыми предположениями. И долю вины в том, что и американцы, и жители Европы видят только ту картину событий, которую им транслируют их собственные СМИ, несут и российские каналы, к примеру Russia Today. Значит, у нас не хватило сил достучаться до западного общественного мнения.
Кроме того, мы почему-то все время оправдываемся. Пора перестать это делать и переходить к осознанию собственных сил и собственных интересов. Это еще один ресурс, который у нас сейчас только начинает просыпаться. 90-е годы, когда мы сами себя считали худшей страной, с самыми ужасными традициями, с самыми ужасными правителями, до сих пор давят на нас, все это до сих пор сидит занозой в национальном самосознании. Хотя Россия сегодня начинает подниматься с колен. И что очень интересно, ощущение того, что они принадлежат великой державе, в первую очередь растет в среде людей менее искушенных, менее образованных. А наша интеллигентная и даже интеллектуальная элита до сих пор бьет себя в грудь, причитая о том, какие мы несчастные и как у нас все плохо. Но ведь от того, как ощущает себя наша элита политическая, и от ее позиций по определяющим вопросам во многом зависит и общее самоощущение нации в целом.
Мне кажется, что в этом отношении ситуация в самой стране с точки зрения становления более здорового самовосприятия с приходом Путина, а затем и Медведева значительно улучшилась. Нас не будут уважать в мире до тех пор, пока мы не станем уважать себя сами.
То, как воспринимают лидеров у нас и за рубежом, – это очень важно. Хотя стоит признать, что Путин до своей мюнхенской речи воспринимался на Западе намного более позитивно. Это когда мы стали много сильнее и Путин позволил себе сказать об этом, на нас с Запада пришла та волна холода, последствия которой ощущаются до сих пор. У нас на кафедре только что вышла книга об образах государств, наций и лидеров. Как показали исследования, от того, как воспринимается лидер страны, очень зависит и образ возглавляемого им государства. Причем речь идет не о личности этого политика, не о том, как он выглядит, какой у него голос или, скажем, походка, а о том, какие решения он принимает. Нельзя быть всем любезным. Надо в первую очередь свои интересы защищать. Поэтому я считаю, что самое главное условие, при котором образ лидера будет оказывать положительное влияние на образ страны, заключается в том, что страна становится самостоятельной.
И когда мы говорим о том, как нас воспринимают за рубежом, речь не должна идти только о Западе. Европа смотрит на нас одними глазами, Америка другими, а, к примеру, в Австралии и Латинской Америке нас видят и вовсе иначе. Поэтому здесь должна присутствовать очень большая детализация. На этот образ нашей страны оказывает влияние и история, и текущие политические события, и очень многие другие факторы. И в плане любви или нелюбви к России нужно рассматривать каждую страну конкретно в плане взаимодействия с ней. И в первую очередь нам нужно искать друзей, а не обращать внимание на то, кто и что сказал о нас гадкое. Ведь даже в одной и той же стране, допустим в США, есть и яростные русофобы, и столь же откровенные русофилы. В каждой стране есть интересы той или иной группы, то есть те, кто заинтересован в отношениях с Россией, а есть и те, кому все это неинтересно. И вполне понятно, что надо дифференцировано выстраивать отношения с каждой из групп. У государства не может быть постоянных врагов и постоянных друзей, об этом еще Черчилль говорил. А потому, может, стоит больше думать не о каком-то списке противников, а о своих интересах. И вырабатывать внешнюю политику в соответствии с этим.
Дарья Гармоненко