Локальный прецедент федерального масштаба

Барнаульский казус

Когда 7 мая в Кремле избранный президент Дмитрий Медведев читал свою инаугурационную речь, за тысячи километров от Москвы, в Барнауле, произошло событие, не получившее такого большого резонанса в стране, но тем не менее способное сыграть важную роль в ее дальнейшем политическом развитии. Центральный районный суд города Барнаула отменил результаты выборов городского мэра, состоявшиеся 2 марта параллельно с президентскими, основываясь на том, что они были сфальсифицированы, причем нарушения имели массовый характер. Сенсации не произошло лишь потому, что в законную силу решение так и не вступило, будучи отмененным 11 июня Алтайским краевым судом: переизбранный 2 марта мэр Барнаула Владимир Колганов сохранил свой пост. Однако если не с юридической, то с политической точки зрения важнейший прецедент все-таки был создан: наблюдатели не припомнят, чтобы массовые нарушения на выборах до сих пор были доказаны хотя бы в первой судебной инстанции. «Позиции мэра, победившего таким образом, публично подорваны, – считает руководитель региональных программ Фонда развития информационной политики Александр Кынев. – Понятно, что решение краевой инстанции останется в силе, но в любом случае это удар по репутации властей города и это несомненная психологическая победа тех, кто подавал иски. Потому что победа в суде хотя бы первой инстанции – это огромное достижение в российской политической практике для выборов такого уровня. Тем более что была оспорена победа кандидата от власти – от партии «Единая Россия».

Результаты выборов отменялись и ранее, причем неоднократно и на самых разных уровнях. Еще в 1996 году были признаны недействительными выборы губернаторов сразу в двух регионах – Амурской области и Эвенкийском автономном округе. Разрыв между претендентами, занявшими тогда первые и вторые места, в обоих случаях шел всего лишь на десятки голосов, и проигравшие стороны сравнительно легко нашли ряд нарушений, позволивших оспорить результаты голосования, причем еще в региональных избиркомах. А в 1998 году на всю страну прогремел «климентьевский прецедент» – отмена результатов выборов мэра Нижнего Новгорода, победу на которых одержал «авторитетный предприниматель» Андрей Климентьев. Впрочем, тогда речь шла преимущественно о нарушениях, допущенных в ходе предвыборной кампании одержавшего верх кандидата, а не о доказанных фактах фальсификаций в ходе самого голосования.

Как и в барнаульском случае, искажение волеизъявления избирателей послужило основанием для еще одного прецедента, причем уже федерального уровня – отмены выборов в Государственную Думу по 207-му одномандатному округу в Санкт-Петербурге в 2004 году. Тогда статуса депутата едва не лишился единоросс Александр Морозов – городской суд признал выборы недействительными из-за нарушений, допущенных в ходе голосования. Но, как впоследствии указал отменивший это решение Верховный суд, речь не шла о массовых фальсификациях, и депутатский мандат у Морозова забирать не стали.

В этом контексте решение барнаульского судьи Валентина Полуянова действительно выглядит из ряда вон выходящим. Из-за нарушений в ходе голосования и подсчета голосов были отменены итоги выборов сразу по 83 из 120 проверенных участков, то есть фальсификации были признаны массовыми. Сухие строчки судебного решения бесстрастно констатируют не только сам факт нарушений, но и их методы и организаторов. «Анализ актов пересчета бюллетеней, списков избирателей, протоколов участковых избирательный комиссий и копий протоколов, выданных наблюдателям, свидетельствует о том, что искажение результатов голосования производилось различными способами: изъятием части погашенных бюллетеней и заменой их другими, вбросом бюллетеней вне помещений для голосования, подменой действительных бюллетеней», – говорится в решении Полуянова.

– Подлоги могли производиться только лицами, участвовавшими в организации и определении результатов голосования». Особую пикантность ситуации придает тот факт, что некоторые из нарушений, на которые указал в своем решении Полуянов, имели отношение к выборам не только барнаульского мэра, но и российского президента.

Подвиг судьи

То, что современные российские выборы проходят с многочисленными нарушениями, очевидно для многих наблюдателей, и в последнее время их претензии только усиливаются. Причем акцент этих претензий меняется: если раньше большинство вопросов вызывало использование административного ресурса в ходе предвыборных кампаний, то теперь все чаще говорят о нарушениях уже в ходе самого волеизъявления, и в первую очередь о вбросах бюллетеней и подлогах протоколов итогов голосования. После недавней думской кампании большой резонанс получила история с размещенным в интернете видео, на котором оказалось заснято то ли тестирование комплекса обработки избирательного бюллетеня (урны для голосования, оснащенной сканером), то ли тот самый вброс. А на некоторых участках в протоколах итогов голосования был зафиксирован более чем 100-процентный результат «Единой России». Эти и другие скандальные случаи ставят под сомнение легитимность выборов и, как следствие, их итогов.

В этом контексте становится понятным, почему барнаульский прецедент стал глотком свежего воздуха для критически настроенных по отношению к власти экспертов. Ведь одно дело – разместить скандальные материалы в интернете и совсем другое – доказать факты массовых фальсификаций в суде. И не столь важно, что в конечном итоге выборы все же были признаны состоявшимися – решение Полуянова, даже отмененное судом вышестоящей инстанции, стало восприниматься как победа не юридическая, но моральная. «Судья в своем решении основывался на позициях здравого смысла и принципах избирательного права. Горизбирком опирается на сложившуюся практику (в том числе судебную), когда любые утверждения представителей избирательных комиссий принимаются на веру, а доказательства, представленные их оппонентами, отвергаются по самым ничтожным основаниям», – говорит начальник сектора мониторинга избирательных кампаний Независимого института выборов Аркадий Любарев в интервью интернет-порталу regnum.ru. «На фоне многочисленных судебных решений, отрицающих очевидные факты фальсификаций на выборах, барнаульское решение выглядит уникальным, претендующим войти в историю под названием «подвиг судьи Полуянова», – не скрывает восторга председатель Межрегионального объединения избирателей Андрей Бузин в статье, размещенной на сайте votas.ru.

«Выборы вообще не нужны»

Какое влияние барнаульский прецедент будет иметь на общероссийскую политическую жизнь, еще не ясно. Понятно, что дискредитируются не только сами прошедшие выборы мэра города, но и в определенной степени вся нынешняя система выборов, ведь, как считают многие наблюдатели, механизмы фальсификаций результатов голосования, о которых говорится в решении Полуянова применительно к выборам главы Барнаула, на самом деле распространены по стране едва ли не повсеместно. Вопрос, однако, в том последуют ли за ним новые прецеденты и приведет ли барнаульский казус к движению в сторону большей демократичности выборных процедур или же, возможно, наоборот, к отказу от них как скомпрометировавших себя.

Опасения отнюдь не являются безосновательными. В конце концов на решение Владимира Путина об отмене губернаторских выборов, как уверены многие, повлияла в том числе скандальность предвыборных кампаний в регионах, как, например, на выборах губернатора Красноярского края, где точку в острейшем конфликте местных элит пришлось ставить самому президенту. Проблема в том, что для элиты, сформировавшейся в эпоху путинского правления, как, впрочем, и для экс-президента, наличие выборных процедур не является обязательным и неприкосновенным элементом политической жизни. И скандалы, подобные барнаульскому, лишь укрепляют веру ее представителей в необходимость дальнейшей минимизации влияния избирательных процедур на формирование кадрового состава власти – вместо того чтобы стать толчком к демократизации избирательного процесса.

Не секрет, что многие губернаторы, особенно не прошедшие через сито народного голосования, а де-факто назначенные президентом, убежденные сторонники достройки вертикали власти до муниципального уровня – отказа от выборности мэров. Кстати, ситуация в Алтайском крае в этом компоненте как две капли воды похожа на общероссийскую. Директор Алтайской школы политических исследований Юрий Чернышов обращает внимание: губернатор Алтайского края Александр Карлин давно является сторонником перехода к назначению мэров, и уже около 20 районов края внедрили эту новую систему. «Он очень неудачно пытался повлиять на исход выборов в городах Бийске и Рубцовске, – говорит Чернышов в интервью «НГ». – В обоих случаях это закончилось полным фиаско. Его кандидаты проваливались. Он прямо поддерживал кандидатов, но они занимали даже не вторые места, а еще ниже. У него сложилось мнение, что выборы вообще не нужны».

По той же причине некоторые наблюдатели советуют не переоценивать значение барнаульского прецедента, указывая на элементы рядовой, привычной для российских реалий региональной склоки между губернатором и мэром, которые присутствуют в решении Полуянова. «Очень не чисто в этой истории, – обращает внимание «НГ» Юрий Чернышов. – Скорее всего заранее готовилась провокация. Нарушения были по всем уровням. И они фиксировались наблюдателями, на них никто не обращал внимания, как обычно у нас в последнее время. Здесь такое впечатление, что они специально были сделаны так, чтобы легко было их выявить».

В то, что традиционная война между губернаторами и мэрами (в первую очередь региональных столиц) может происходить в том числе и в форме отмены результатов выборов, поверить можно легко – ведь какие только политические приемы в этой войне не применялись. Как, впрочем, легко может оказаться и так, что определяющим в решении Полуянова на самом деле был личностный фактор: оно было последним в его карьере судьи, причем он давно готовился уйти со своего поста и потому, как считается, был достаточно свободен от административного давления. Все это, однако, не отменяет главного: произошедшее в Барнауле весьма четко обнажило некоторые из главных проблем современной российской демократии – проблему легитимности проходящих в стране выборов и того места, которое они должны занимать – и реально занимают в политической системе страны.