КПРФ под ударом

Перестановки в исполнительной власти затмили остальные вопросы перенастройки российской политической системы. Между тем в ряде ее сегментов нам еще стоит ожидать довольно любопытных изменений. Возьмем партийную систему. Во время второго президентского срока Владимира Путина она претерпела довольно серьезную модификацию. Это касается как избирательного законодательства, так и партийного ландшафта. Но назвать ее вид окончательным и законченным пока нельзя.

Объяснение этому довольно простое. Основной политической заслугой Путина традиционно называют стабильность. Но ведь стабильность нужна не только на протяжении 6–8 лет, но и в более длительной перспективе. Важным ее элементном являются политические партии, способные гасить революционные изменения. Представляется, что оптимальной в этом плане была бы модель партийной системы, в основе которой были бы две крупные партии – одна правоцентристская, другая левоцентристская. Они системно конкурировали бы друг с другом (в рамках цивилизованных правил игры, где соперничество ведется на уровне программ, а не личных обвинений и провоцировании первобытных политических инстинктов). Маргинальные же партии были бы отсечены от парламента или же представлены в нем в виде небольших групп, не влияющих на работу Думы и не участвующих в формировании правительства. И такую политическую систему мы можем получить уже по итогам недавно стартовавшего очередного избирательного цикла.

Кандидат на роль правого центра уже есть – это «Единая Россия». Партия скорее всего будет меняться. В течение долгого времени она была партией «хватай всех» – она пыталась завлечь под свои знамена избирателей с разными взглядами, что ей вполне удавалось. Отсюда и идея с различными партийными крыльями – левым и правым. В нынешних условиях «Единая Россия» может оказаться более строгой с идеологической точки зрения. Она может начать дрейф в сторону правого центра и стать более консервативной.

Такой путь подсказывает простая логическая импликация. Мы знаем, что ЕР – это партия Путина. А Путин 2008 года по своей риторике все же отличается от себя даже годичной давности. Партия разгромила своих оппонентов на думских выборах и теперь может быть более откровенна в высказываниях – есть время, чтобы не напугать ими, а доказать их состоятельность. Например, вряд ли бы Путин как лидер партии стал говорить про необходимость четырехкратного роста производительности труда в период выборов. К сожалению, такие абсолютно справедливые идеи могут вызвать страх у части электората, воспринимающего это как угрозу. Но за несколько лет ему удастся осознать связь между ростом производительности и его личными доходами. Путин становится менее патерналистским и социально ориентированным политиком, понимая всю масштабность стоящих перед нашей экономикой задач. Значит, и его партия будет трансформироваться вместе с программой Путина.

При таком сценарии все более острым станет вопрос, кто же сможет занять левоцентристскую нишу. Сейчас вроде там находится КПРФ. Однако партия, хоть и попала в парламент, пребывает в серьезном кризисе – последние два избирательных цикла она занимается лишь лихорадочным поиском способов удержать занимаемые позиции. Значит, она лишена динамики. Выжить ей помогали две вещи – имидж правопреемницы КПСС, что позволяло спекулировать на ностальгии. А также попытка заявить о себе как о магните для всех оппозиционеров с целью получить весь протестный электорат. На таком багаже стать серьезной левоцентристской силой у КПРФ не получится.

Проблема партии в том, что она никак не может выбрать дорогу и стоит на развилке, теряя драгоценное время. Пути у партии два – превращение в действительно социалистическую партию, пытающуюся бороться не с кем-то, а за что-то. Безусловно, в обществе существует запрос и на борьбу за гарантии наемных рабочих, и на защиту пенсионеров, и на сокращение разрыва между богатыми и беднейшими слоями населения, и на сохранение системы социальных гарантий. Но в этом случае партия принимает нынешние правила игры и сложившуюся систему, выступая за ее перенастройку, а не разрушение.

Второй путь – радикальная борьба с основами существующей политической системы, курс на ее кардинальный слом. Он неизбежно грозит маргинализацией Компартии и превращением в полуподпольную структуру, имеющую в своей основе смесь из пенсионеров и молодых леворадикалов-анархистов, борющихся с капитализмом и за восстановление СССР, не имея о нем даже малейшего представления, но поклоняющихся этому фантому из-за неспособности найти себя в нынешней действительности.

Проекты социал-демократизации КПРФ предпринимались много раз – и даже поддерживались представителями руководства КПРФ, предпочитающими видеть себя респектабельными политиками, а не бегать с наганами по баррикадам. Однако это не получилось по простой причине. КПРФ было гораздо проще извлекать дивиденды, паразитируя на ностальгической тематике и выбивая слезу по «старым добрым временам». Все это сдабривалось имитацией борьбы с исполнительной властью, которая в реальности ограничивалась первомайскими демонстрациями да приемом в пионеры, все больше смахивающими на перформансы и хеппенинги, чем на реальные политические акции. Такая КПРФ комфортна для исполнительной власти с точки зрения конкуренции с оппозицией, но совершенно проигрышна с точки зрения отстраивания стабильной политической системы на долголетнюю перспективу.

И именно теперь КПРФ может столкнуться с серьезной проблемой. На левоцентристскую нишу появился новый претендент – «Справедливая Россия». Этот проект принципиально отличен от прошлых спойлеров КПРФ тем, что все они боролись за попадание в парламент, а «Справедливая Россия» ведет борьбу за удержание себя в политической системе. Значит, она ориентирована на долгосрочную схватку с КПРФ с простой задачей – выбросить Компартию из большой политики и занять ее место до конца следующего избирательного цикла. У справороссов, таким образом, есть 4 года для расшатывания и разваливания конкурентов. И если КПРФ удавалось отбить короткие предвыборные штурмы, пусть и не без потерь, то длительной осады она может и не выдержать. Тем более что ресурсы для такого длительного приступа у «Справедливой России» есть. Это и фракция в нижней палате, и спикер палаты верхней, и поддержка ряда бизнес-структур. «Справедливая Россия» может начать переманивать руководителей местных отделений, вести переговоры с руководством самой партии, наступать на позиции компартии на идеологическом фронте. Возьмем, скажем, ситуацию с Севастополем. Супервыигрышная тема была крайне слабо обыграна КПРФ – а Миронов уже намерен предложить специальный законопроект по Севастополю, на чем может заработать немало политических очков. К сожалению для «Справедливой России», она еще не прошла стадию политического взросления, и поэтому еще позволяет себе довольно странные инициативы типа борьбы с летним временем. Но постепенно эта ситуация будет меняться – и явно не в пользу КПРФ.

Боевой отряд из КПРФ не получится, а на роль солидной социал-демократической партии она претендовать не может. Хотя запрос такой явно есть. По данным майского опроса ВЦИОМа, 10% сторонников КПРФ довольны нынешней политикой властей, а еще 39% довольны ею частично. 44% одобряют деятельность премьера, 54% – деятельность президента (скорее всего в таком качестве по-прежнему мог восприниматься Путин). Уровень социального протеста сейчас один из самых низких в постсоветской истории. Люди хотят социальных гарантий, но не революций. Те, кто поддерживает КПРФ, вовсе не собираются давать ей мандат на войну с исполнительной властью.

Очень любопытно, что только 47% сторонников КПРФ смогли отметить хоть какую-то активность своей партии за последнее время. Это означает, что партия находится не в лучшей форме. «Справедливая Россия» этим может воспользоваться, тем более что и ей отступать некуда. Пройдя в Думу «на флажке», увидев Путина в качестве лидера «Единой России», справороссы понимают, что нужно немедленно вгрызаться в электоральное поле Компартии, вываливая КПРФ из политики.