Григорий Кертман Рейтинги, даже подсчитанные самым тщательным образом, с соблюдением всех правил социологической «техники безопасности», – это довольно грубые индикаторы популярности партий. Методики их измерения различны, и это в какой-то мере влияет на распределение ответов.
Что же происходит дальше? Как выглядит «стандартный» сюжет о рейтингах, допустим, в новостных программах телевидения и радио? Ведущий сообщает (возьмем для примера реальные данные недавнего опроса ФОМ – от 8–9 сентября): социологи фонда «Общественное мнение» выяснили, что, если бы выборы в Думу состоялись в ближайшее воскресенье, 7-процентный барьер преодолели бы никак не более двух партий – «Единая Россия» (за нее будет отдано 32% голосов) и КПРФ (7%). Не прошли бы в Думу ЛДПР (5%) и «Справедливая Россия» (4%). И только по 1% голосов получили бы «Яблоко», СПС и Аграрная партия. На этом «социологическая» часть сюжета заканчивается, и начинается «политологическая»...
Некоторая странность поданной таким образом социологической информации очевидна: если сложить рейтинги упомянутых партий, то сумма составит 51%. А куда, собственно, подевалась другая половина «голосов»?
В действительности никакой загадки нет. Просто ведущий, как и большинство его коллег в российских СМИ, путает рейтинги партий с предвыборными прогнозами. Между тем рейтинг и прогноз – это совершенно разные вещи. И если, скажем, ФОМ (или какая-либо иная служба, проводящая массовые опросы) заявляет, что рейтинги данных партий именно таковы, то это никоим образом не означает, что они и вправду получили бы соответственно 7% и 5% голосов на выборах.
Собственно, под рейтингом партии обычно понимается доля участников массового опроса, которые выбирают данную партию (из предлагаемого списка) при ответе на вопрос о своих электоральных намерениях. Формулировки соответствующего вопроса у различных социологических служб очень похожи. ФОМ, в частности, еженедельно спрашивает так: «Представьте себе, что в следующее воскресенье состоятся очередные выборы в Государственную Думу. Скажите, пожалуйста, как, за какую партию вы бы проголосовали?» Таблица с распределением ответов на этот вопрос содержит, помимо собственно рейтингов партий, еще и информацию о проценте затруднившихся с ответом, а также о тех, кто заявил, что не пойдет на выборы. Но эти сведения СМИ (вслед за информагентствами) обычно опускают как не значащие. До них ли, право, когда тут такая «сенсация»: Дума, оказывается, будет скорее всего двухпартийной...
Между тем если учесть высказывания этих «потерянных» СМИ респондентов, то никакой сенсации не получится. Попросту рейтинг партии – это некая дробь, где в числителе – доля намеревающихся голосовать за нее. При неизменном знаменателе (все опрошенные) отслеживать изменения рейтинга несложно, при меняющемся (доля определившихся) – проблематично.
Тут самое главное – следить за динамикой рейтингов. Если рейтинги какой-либо партии, замеряемые разными социологическими службами по разным методикам, постепенно растут (или снижаются), то это отражение действительной динамики популярности данной партии. Если рейтинг одной партии неизменно превышает рейтинг другой на несколько процентных пунктов, то это действительно означает, что она обладает большим политическим весом.
Дарья Гармоненко