Мужчина судил о женщине по искусству слагать стихи

Гравюры помогают вникнуть в скрытое очарование вещей. Иллюстрация из книги

Это, конечно, не сам японский средневековый роман, но к тому же – и не только роман. Это его пересказ с объемными фрагментами, разными по размеру и форме иллюстрациями и внушительными пояснениями. Да и как иначе? Как известно, Восток – дело тонкое.

Сама книга – из времени Хэйан (794–1185), что в переводе означает спокойствие. Она считается первым романом мировой литературы. А еще японцы его называют энциклопедией японской жизни и романом-моногатари. Моногатари – японское классическое расширенное повествование, сравнимое с эпопеей, собрания новелл, содержащих в тексте элементы поэзии, – примерно так жанр определяет Википедия. «Моногатари – рассказ о разных людях и событиях», – поясняет в комментариях Татьяна Соколова-Делюскина. Она получила за перевод этого текста и полные комментарии к нему Специальную премию Японского фонда в 1993 году и орден Восходящего солнца с золотыми лучами и розеткой в 2008 году.

Изначальный роман представляет собой почти 1500 страниц текста. Это 54 главы, которые подразделяются на 3 части: Гэндзи от рождения и зрелости – основная часть, 33 главы; Гэндзи в старости и до смерти – 8 глав и рассказ о наследниках Гэндзи – 13 глав. В данном издании каждая из глав «Повести…» содержит несколько поясняющих фрагментов, встроенных редакторами в пересказ. Это от желания приобщить к японской культуре, показать особенности отношений. И делается это не только через текст, но и через визуальный ряд. Картинка-аватарка открывает каждую главу, иллюстрация с пояснением ее закрывает. Хироаки Мияяма создал 54 гравюры, каждой подобрал размер от узкой вертикальной полоски до разворота на обе страницы, фон и сам рисунок – цветы, деревья или их детали.

«Вне контекста с романом изображения остаются практически закрытыми для зрительского восприятия. Необходимо знание литературной канвы, из которой выбиралась та или другая изобразительная трактовка, – пишет специалист по японскому искусству Галина Шишкина. – В Японии ко времени Хэйан сложились собственные национальные религиозные и эстетические обряды, в которых цветы играли важную роль, но еще раньше они вошли в японскую поэзию, где нередко соотносились с женскими образами».

Повесть о Гэндзи (фрагменты). Пер. с япон. Т.Л. Делюсина– М.: КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2024. – 320 с. (БиблиоАрт)

Что касается «женского» вопроса, то и здесь есть различия подхода Востока и Запада. Соколова-Делюскина поясняет : «Иметь дочерей считалось счастьем, ведь ее можно было пристроить наложницей к государю, и, если повезет, она могла стать даже матерью наследного принца, что делало положение семейства еще более прочным». Это абсолютно легальный подход.

Конечно, ради того, чтобы шансы мальчика или девочки хорошо пристроиться, возросли, нужно позаботиться о воспитании. В Средние века и на Востоке, и на Западе в основном держали девушек и женщин взаперти, никому не показывали. Соколова-Делюскина пишет: «Если мужчине, для того чтоб занять в обществе достойное положение, необходимо было уметь писать по-китайски и знать китайскую литературу, для женщины это не только не было обязательно, но даже считалось не совсем приличным. Девушка должна была прекрасно играть на японской цитре кото, рисовать, красиво писать, знать наизусть лучшие образцы японской поэзии, уметь складывать стихи. Последнее умение было едва ли не самым важным, ведь мужчина, практически лишенный возможности видеть женщину, судил о ней прежде всего по искусству слагать стихи, по красоте почерка».

Тут необходимо уточнение. В Х веке японская культура заканчивала формироваться. Происходило это на почве китайских традиций, и изоляция от материковых стран здесь сыграла роль парника. «Повесть о Гэндзи» – это повесть не только о незаконнорожденном принце, она об отношениях мужчины и женщины разных статусов. Здесь и жены, и любовницы, и наложницы, императорские и не только. И, конечно, это про людей, занятых при японском дворе. Именно оттуда и транслировалось отношение нации к разным важным понятиям, например, к браку. Соколова-Делюскина поясняет: «В эпоху Хэйан было распространено многобрачие, мужчина мог посещать дома разных женщин, одни из которых считались его женами, другие – тайными возлюбленными. У императора обычно бывало несколько наложниц, которые выбирались из девушек, принадлежащих к самым благородным и влиятельным семействам».

Это все, естественно, накладывает отпечаток на отношения. Вот как это выглядит:

«…словно невзначай перешел он в западные покои. Столь редкий гость, да еще красоты невиданной в мире. Разумеется, женщина быстро забыла свои горести. С обычной нежностью беседовал он с ней, и разве можно было заподозрить его в неискренности?

Все женщины, с которыми встречался он вот так, от случая к случаю, были особами незаурядными, каждая обладала своими достоинствами… Возможно, поэтому Гэндзи в течение долгих лет неизменно оказывал им расположение, и они отвечали ему нежной привязанностью…»

Настоящее издание – это не попытка пересказать дословно один из романов Всемирной библиотеки по версии Норвежского книжного клуба, собравшего наиболее значимые произведения мировой литературы. Это скорее приглашение в восточную сказку. И издание – глянцевая бумага, множество иллюстраций – этому идеально соответствует.