Покачайся без слов до прихода зари

Максим Трефан, вдохновленный крысой Борбикреной. Фото Николая Милешкина

В Культурном центре академика Д.С. Лихачева, на одной из площадок арт-проекта «Бегемот Внутри» (автор и бессменный куратор – Николай Милешкин) собрались близкие и друзья актера, поэта, драматурга, автора песен на стихи Владимира Ковенацкого (1938–1986), чтобы поговорить, повспоминать, поразмышлять, погрустить и посмеяться…

В том же зале проходит выставка фотопортретов поэтов, рано ушедших из жизни. Николай Милешкин – один из составителей антологии «Уйти. Остаться. Жить», посвященной этим поэтам. Молодые красивые лица на фотографиях, черным по белому строчки их стихов. Артур Аристакисян прочитал стихи одной из героинь – Анны Горенко (1972–1999). Присутствие этих поэтов определенно расширяет границы времени, раздвигает горизонты сознания, и это так созвучно настрою выступающих.

Аристакисян, режиссер-документалист, преподаватель Московской школы нового кино, разыграл моноспектакль «История создания песни». Пластика, мимика, ритм – все работало на создание атмосферы. К Сергею Гражданкину приходит поэт и художник Владимир Ковенацкий со стихами о японском военнопленном, но без музыки эти стихи ему только причиняют боль, и вот Гражданкин одним пальцем на расстроенном пианино наигрывает мелодию, и рождается песня. И эта песня звучит. По настоянию Артура ее находят в интернете, как и «Колыбельную»…

Вечер вел философ и поэт Сергей Жигалкин. Он представил Валентину Гражданкину, жену поэта. Без ее бытовых зарисовок, например, о козе Лизе, образ Сергея Гражданкина был бы неполон. Переводчик Владимир Рынкевич на глазах публики создал цикл устных микроновелл о поэте, актере и философе. Композитор и музыкант, клавишник рок-группы «Вежливый отказ» Максим Трефан вспоминал, как писал музыку, вдохновившись поэмой Гражданкина «Борбикрена (сны старой крысы)». Композитор Антон Ровнер, сын философа и поэта Аркадия Ровнера (1940–2019), рассказал, как он в разные годы воспринимал Сергея Гражданкина.

На экране время от времени появлялся сам поэт, звучали его стихи: «Это шепот стволов: «Борбикрена, замри!/ Покачайся без слов/ До прихода зари»…

В общем, слово за словом, рассказ за рассказом соткался зримый образ актера, поэта, сочинителя музыки.  «Дождя поволока косая/ мерещится в темном окне…» – звучит «Песня о японском военнопленном» под ритмичные удары пальцем по одной клавише. Раздаются аплодисменты.