0
4619
Газета Печатная версия

20.03.2024 20:30:00

Езда на «Мерседесе» по минному полю

История третьей смуты и энциклопедия русской жизни 90-х

Тэги: проза, смутное время, 90е, история, олигархи, политики, израиль, бандиты, бизнес, финансовые пирамиды, ельцин, разгон парламента


проза, смутное время, 90-е, история, олигархи, политики, израиль, бандиты, бизнес, финансовые пирамиды, ельцин, разгон парламента Леонид Подольский. Финансист: Роман. В 2 т.– М.: Вест-Консалтинг, 2023. – 701+452 с.

Огромный, на 1150 страниц, в 3 частях и 2 книгах, живописный роман о России на переломе – эпический и философский, насыщенный событиями, о закономерностях истории, о прошлом, настоящем и будущем России (см. отрывок в «НГ-EL» от 27.04.23, интервью с автором – в «НГ-EL» от 27.01.22, репортаж с презентации – здесь). Действие происходит в 1992–1994 годах. Роман многонаселенный и многотематический. В нем немало ярких портретов, которые автор создает, как правило, несколькими мазками. Доминирующими являются три основные темы. Первая – становление российского капитализма и нового авторитаризма; оно прослеживается через судьбу главного героя романа Игоря Полтавского, в прошлом успешного кооператора и активного деятеля демократического движения. Вторая важнейшая тема – судьба России, переживающей третью смуту. И – распад Советского Союза. Последняя тема, по замыслу автора, проходит через всю серию романов под общим названием «Идеалист». Эти темы, как и ряд других, менее значимых, переплетаются между собой, образуя яркий портрет времени и страны. В романе множество действующих лиц, и это позволяет увидеть происходящее под разными ракурсами.

Картины, изображенные Подольским, по большей части списаны с натуры. Как говорил писатель в одном из своих интервью: «То, что я пишу, на 90% правда и лишь на 10% художественный вымысел».

Подольский – писатель с богатой биографией. Он работал научным сотрудником, врачом-консультантом, был кооператором, участвовал в демократическом движении, создал и возглавлял финансовую компанию, позже работал риелтором, создал несколько фирм. «Финансист» – это центральный роман пенталогии о России от перестройки до начала 2000-х. Этот цикл должен включать пять романов: «Кооператор», «Политик», «Финансист», «Риелтор» и «Инвестком». На данный момент кроме «Финансиста» опубликован завершающий роман этого цикла длиной в четверть века, «Инвестком» (2021, репортаж с презентации см. в «НГ-EL» от 02.06.22, рецензии – в «НГ-EL» от 09.12.21 и 30.12.21). Книга была признана одной из пяти лучших, по мнению редакции «НГ-EL», в 2021 году в категории «Проза». В настоящее время писатель приступил к работе над двумя первыми романами.

Герой романа Игорь Полтавский, позаимствовав опыт Московской инвестиционной биржи, создает финансовую компанию. Он принимает деньги у населения и выдает кредиты без залога новоявленным бизнесменам, страхуя их в компании «Гарант». Но значительную часть кредитов не возвращают, страховщики, недавние милиционеры, оказываются мошенниками, на финансовую компанию «наезжают» бандиты, Полтавского дважды похищают и грабят. Чтобы выжить, ему приходится договариваться с рэкетирами, идти под «крышу», но «крыша» оказывается ловушкой. Он скрывается от бандитов в Израиле. Оттуда ему «особенно ярко видна катастрофа, которая постигла Советский Союз». В Израиле Полтавский встречается с бывшим членом «Московской трибуны» профессором-историком Клейном, с недавним советником парламента Гуревичем, с профессором-эмигрантом Бриком, с аспиранткой-историком Лолой Киоссев, с бывшими узниками советских лагерей, с армянином Робертом, участником войны в Карабахе. С ними Игорь беседует о недавних событиях в России (только разогнан-расстрелян парламент) и о истории в целом. Перед читателем предстают и страшные картины войн: в Карабахе, в Абхазии, в Приднестровье.

Третья часть романа начинается с того, что Полтавский возвращается в Москву и по дороге из аэропорта его снова захватывают бандиты. Игорю удается выжить, откупиться, но он разорен. Остатки денег он вкладывает в разные финансовые компании. Он руководствуется соображениями экономической теории: «нельзя все яйца складывать в одну корзину», но все компании, сотни пирамид, рушатся одновременно. Полтавский долго судится со страховой компанией, выигрывает суды, но в результате не получает ни копейки.

Отдельная глава посвящена сбору российской элиты по случаю открытия Роскредитбанка – здесь вместе празднуют крупные бизнесмены, они же завтрашние олигархи, приватизаторы, политики и депутаты, криминальные авторитеты и люди искусства, здесь много реальных и вымышленных лиц, многие из них впоследствии погибнут. В этой главе ярко проявляются сатирические способности писателя. Впрочем, и весь роман можно было бы назвать сатирическим, но нет, он подробно списан с реальности. Реалистичность произведения еще более подчеркивают многочисленные сноски. Подольский не просто описывает или упоминает тех или иных персонажей. Он дает о них (и много еще о чем) подробные справки, тем самым расширяя свое повествование, дополняя портрет времени и страны. Художественный роман тем самым становится похож на энциклопедию, читатель вспоминает или узнает очень много интереснейших фактов. Подольский стремится не просто создать художественное полотно, но и объяснить, и систематизировать происходящее, дать прогноз.

События «на земле» у Подольского тесно перекликаются с описанием борьбы в верхах, противостояния исполнительной и законодательной властей вокруг проекта и принятия новой конституции. Автор описывает и прорыв демонстрантов к Белому дому, и поход Макашова и иже с ним в Останкино, и штурм Белого дома пропрезидентскими силами. Интересен диалог профессора Клейна с Полтавским: «Вы читали проект новой Конституции? – спросил Клейн. – Нет, мне не до того было, – сознался Игорь. – Вот видите, вы образованный человек и не читали. А много ли у нас вообще образованных людей? Я имею в виду не дипломы о высшем образовании, – пояснил профессор, – а людей с чувством истории, осознавших прошлое и способных мыслить о будущем. Предвидеть последствия происходящего. Это же полнейший нонсенс, референдум по Конституции. Величайшая профанация. Злая насмешка над демократией. Как говорил классик: «По форме верно, а по существу издевательство». Я уверен, что как минимум 95% избирателей Конституцию не читали, а из оставшихся 5% девять из десяти не поняли главное. Не общие декларации, а нюансы».

Интересна позиция писателя по поводу противостояния президента Ельцина и парламента: «Только время и будущее могли определить, был ли прав в этот трагический момент российской истории президент. Если бы его победа привела к торжеству демократии и проведению успешных и справедливых реформ, к процветанию, он был бы прав и признан национальным героем, если нет – тогда разгон парламента, пусть даже малодееспособного и реакционного, – преступление, и все, что было сделано президентом – узурпация власти». Не менее интересен и взгляд писателя на события 1991–1993 годов. «…Революция 1991–1993 годов вовсе не была народной, это была номенклатурная революция, переворот, совершенный номенклатурой под демократическими лозунгами, сопровождаемый народной массовкой. Сотни тысяч, миллионы людей на время действительно поверили, что происходит настоящая революция и совершается она ради них. Но пройдет совсем немного времени и многие из этих людей возненавидят и Ельцина, и реформаторов. Они поймут, что их надежды не сбылись, что возникло вовсе не социальное и не народное государство, но – слишком поздно».

Главный герой романа глубоко переживает неудачу России на пути к свободе: «Демократия в России – это хождение по лезвию бритвы между хаосом и диктатурой». И – собственную неудачу: «Бизнес в России – это езда на «Мерседесе» по минному полю».


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


Партии возвращаются к "народным референдумам"

Партии возвращаются к "народным референдумам"

Дарья Гармоненко

Будущий электорат стимулируют сбором подписей под различными инициативами

0
2659
Он пишет праздник

Он пишет праздник

Александр Балтин

Евгений Лесин

К 50-летию литературного и книжного художника Александра Трифонова

0
2705
Брунгильда по имени Ингрид

Брунгильда по имени Ингрид

Саша Кругосветов

Реплика по мотивам рассказов Борхеса

0
1423
Усота, хвостота и когтота

Усота, хвостота и когтота

Владимир Винников

20-летняя история Клуба метафизического реализма сквозь призму Пушкина

0
1821

Другие новости