Юрий Татаренко
|
|
Светлана Михеева. Воображая лес.– Иркутск: Востсибкнига, 2021. – 120 с. |
Окрестности далеко не столичной реки Кая Светлана Михеева описывает, не забывая об эффектной звукописи: «От сосны, вздымающей холку/ на звуки чужого ветра,/ от черемухи, потерявшей навеки/ пергаментные листы,/ можно вправо пойти – уткнешься в заборное ретро,/ если влево пойти – в болотину да кусты…/ Воздух хмелен, росою холен./ И в своей красоте неволен». Не менее изящно поэт выстраивает смысловую вертикаль пейзажа: «Солнце катится к солнцу,/ не ведая обо мне». Неназванная сестра Каи (в соседствующем стихотворении «Острова») – строгий учитель жизни лирической героини: «Вот и река застегнулась на все/ Пуговицы островов». Урок одиночества усвоен твердо: «Место человека – покой/ В сумраке у воды».
Иркутск для Михеевой – город, обращенный в прошлое: «Над парком подымается природа/ Отцовского, крутого, небосвода,/ В ней есть и страсть, и милость, и добро,/ Ей нечего сказать политбюро». Совсем уж далек от современности род занятий деревьев во дворе: «Черемуха в белом сейчас занята/ Алхимией в душном окне».
Вторая часть книги, «Бог полян» – в чистом виде гимн природе: «Бог полян качает колыбель,/ Где таится маленькая ель,/ В чашечке оврага – полцветка,/ И березы мертвая рука/ Тянется потрогать облака./ И зачем ей эти облака?» Михеева – вдумчивый созерцатель: «отбивает чечетку вода – стук всегда прирастает стуком», «Тучи работают, как решето», «Снег, как пепел, на смертное оседает».
Заключительный раздел сборника называется «Слово в раю». Кому и кем оно предоставлено – вопрос риторический. Говорящий на грешной земле о себе и вместе с тем про всех нас – не смолчит и в горних сферах: «Слово твое больше тебя, выше тебя, страшней». А вот рефрен стихотворения, давшего название книги, – это вопрос, на который не так уж легко ответить: «свет ли это вообще – то, что я вижу?»
Рай – территория, где священнодействуют все предметы: «Будильник заходится в ритме камланья». Как попасть в рай, поэту прекрасно известно: «Стоит только забыться, забыться, забыться – и вскоре,/ выходя на балкон, попадаешь в открытое море». Иркутянам хорошо знакомо еще одно райское место, воспетое предками, – «славное море, священный Байкал». Но поэт Михеева поет свою песню. И не фальшивит.
Я писал этот текст, избавляясь сразу от нескольких иллюзий. Еще совсем недавно, к примеру, мне казалось, что литературный Иркутск – это исключительно Распутин и Вампилов, что практически невозможно выдать за семь лет пять поэтических книг – одну сильнее другой, что поэт и журналист – «две вещи не совместные»… Спасибо Светлане Михеевой – теперь мое воображение разыгралось совсем по другому поводу. Интересно проверить, как меняется реальность, запечатленная иркутянкой в конце прошлого года, когда совсем иначе воспринимался финал процитированного выше самойловского стихотворения: «…И что нельзя беречься,/ И что нельзя беречься».
комментарии(0)