Божий мир на Божедомке

Достоевский как бы говорит каждому из нас: я вас всех вижу как на ладони.  Василий Перов.  Портрет Ф.М. Достоевского. 1872 г. ГТГ

О, божий мир на Божедомке!

Отсель пошли увечные, больные персонажи по романам. Слышу, как он восклицает: «А в Москве, я помню, пускал мыльные пузыри…»

Метро чудесным образом объединяет огромный город, спасает нескончаемые вереницы людей от бесконечных потоков машин, от снега, дождя и ветра. Мелькают огни станций, цветные витражи. Уходят ввысь элегантные колонны. «Достоевская», – слышу я голос диктора, двери открываются, и в вагон входит Федор Михайлович, а вместе с ним Раскольников, Лизавета, Алена Ивановна, Макар Девушкин, Алеша Карамазов, я следую за ними по ступеням бесконечной лестницы всемирной библиотеки. Шелест страниц, бегущие в бесконечность строчки. Завороженно поднимаюсь все выше и выше по этой лестнице с бесчисленными ступенями, а там всё новые и новые смыслы, вот уж Кант миновал, за ним покашливает на верхней ступеньке Достоевский, а тут не только философия, психология и самоанализ, тут все пороки, их преодоление, раскаяние, искупление, очищение и постижение смысла жизни, познание того, что ступени духа ведут в бессмертие.

Думая о Достоевском, прежде всего я поражаюсь его образной подлинности, проникновению в глубины бессознательного. Писатель всегда побуждает к размышлениям, сочувствию, пониманию его героев, что дороже, чем справедливость, ведь любые невзгоды можно пережить, если рядом есть понимающая душа, а не равнодушные соплеменники. Добро, любовь и мягкость переливаются в сердца людей страдающих, наполняя их терпением и силой, смягчая боль. Писатель не раз испытал на себе, как помогает отзывчивое, участливое отношение к чужому горю, поэтому сочувствует каждому, кто в этом нуждается, пытаясь своим творчеством придать уверенность в себе и вселить надежду.

Достоевский начинал со стихов, во многом неудачных, повествовательных, но быстро перешел на прозу, вероятно поэтому его проза так поэтична.

Первое произведение Достоевского «Бедные люди» увидело свет 15 января 1846 года в «Петербургском сборнике» и стало событием в истории русской литературы. Перипетии любви Макара Девушкина и Вареньки – роман о том, что жизнь обретает смысл, когда человек избавляется от зависти, недоброжелательности и прочих недостатков, тогда только дарит счастье, которое обрели герои романа в любви. Любовь спасает человечество на протяжении всей истории его существования. Как сжималось мое сердце от нежных чувств к влюбленным, когда я, пятнадцатилетняя, орошала слезами страницы. Это потом я прочитала, что уже в первом романе проявляется особенный дар писателя, по словам Белинского, «смешить и глубоко потрясать душу читателя в одно и то же время, заставить его улыбаться сквозь слезы – какое уменье, какой талант!».

Когда я думаю о том, что Достоевский написал роман «Бедные люди» в двадцать два года, чувства восхищения, невероятного удивления неизменно вспыхивают во мне; вспоминая себя и своих сверстников, нашу беспечность и уверенность в себе, становится неловко при мысли, как эгоистичны мы были, как далеки от чувств писателя, который рос среди больных Мариинской больницы, с младых ногтей сопереживал им. Чувства героев романа переданы столь художественно, поэтично! Молодой еще Достоевский рассуждает как опытный психолог, мастер психоанализа, передает малейшие движения души героев.

Больше всего меня удивляет то, что после десятилетней ссылки и двух браков Федор Михайлович все равно остался верен своему юношескому идеалу жертвенной любви. Причиной такого постоянства является, по всей вероятности, то, что душа Достоевского до конца земной жизни сохранила преклонение перед идеалом прекрасной любви-дружбы, но то ли он боялся ее осуществления, то ли не верил в то, что это возможно.

Замечательны кроткие люди, с ними легко и беззаботно, но самим кротким людям ох как нелегко оставаться кроткими, недаром Достоевский написал свою «Кроткую», через драматическую историю двух совершенно разных людей – героиню и ее супруга; проникая в тайны личности, через развитие отношений между ними писатель тонко передал глубокое душевно-психологическое преображение мужчины и женщины, мечтающих о любви, но отсутствие взаимопонимания приводит к трагическому завершению отношений между ними. Кротость в жизни становится причиной нереализованных желаний и возможностей, окружающие же часто используют кротких людей в своих целях, злоупотребляя их кротостью. Но дело намного сложнее. Так, Чехов, к примеру, в кротости видел некую подделку, стремление казаться не тем, чем ты являешься на самом деле, притворство, актерство – мол, вот я какая кроткая, особенно, например, в рассказе «Княгиня»: «– Взять хоть бы ваши отношения к этому монастырю! – заговорил он с жадностью. – Вы никогда никого не щадили, и чем святее место, тем больше шансов, что ему достанется на орехи от вашего милосердия и ангельской кротости. Зачем вы ездите сюда? Что вам здесь у монахов нужно, позвольте вас спросить? Что вам Гекуба, и что вы Гекубе? Опять-таки забава, игра, кощунство над человеческою личностью и больше ничего. Ведь в монашеского бога вы не веруете, у вас в сердце свой собственный бог, до которого вы дошли своим умом на спиритических сеансах; на обряды церковные вы смотрите снисходительно, к обедне и ко всенощной не ходите, спите до полудня...» Если Достоевский пишет о прямой кротости, то Чехов видит двоедушие в ней. И так во всем: Достоевский психопатичен, Чехов ироничен.

Все героини Достоевского весьма далеки от «земной любви» и реальности, писатель преклоняется перед их «чистыми сердцами». «Чистое детское сердце» представляется этим женщинам высшим проявлением «красоты». Они полагают, что нельзя допустить того, чтобы этому сердцу была нанесена рана, а потому они предпочитают принести себя в жертву. Достоевский относился к желанию своих героинь принести себя в жертву не без критики. Но это наивное желание имело отношение к высшим идеалам, оно являлось «хроническим заболеванием» Достоевского. Как и его женские персонажи, сам он тоже не мог избавиться от этой болезни. Писатель был очень чуток к проблемам современной ему России. Федор Михайлович говорил о том, что «истина поэтичнее всего, что есть в свете».

Когда я в процессе погружения в чтение слежу не за сюжетом, а за художественными особенностями произведения, глаз с ходу начинает отмечать информационные излишества, которые необходимо удалять, чтобы было больше воздуха. Порой я сталкиваюсь с этим желанием, читая Достоевского, когда нагромождение второстепенных действующих лиц сводит с ума и запомнить их невозможно, в то же время я не могу пропустить ни одного слова в его текстах, несмотря на потоки лишних имен и информации о них, которые просто колют глаза.

Катастрофа 1849 года имела для петрашевца Достоевского тяжелейшие последствия. Однако писатель сполна воспользовался уникальной возможностью узнать вблизи и изнутри существование во всех недоступных на воле подробностях невыносимо тяжелую жизнь народа. Повесть «Записки из Мертвого дома» целиком основана на горьком личном опыте писателя. До Достоевского никто не изображал наглядно каторжных. Читателя потрясли картины из неведомого дотоле мира сибирской «военной каторги», честно и мужественно выписанные рукою ее узника – мастера психологической прозы. Книга не только восстановила, но подняла на новую высоту писательскую и гражданскую популярность Достоевского.

Арестантские рассказы воссоздают живую народно-разговорную речь заключенных того времени. Особенно меня поразил рассказ «Акулькин муж». Образы людей из народа – чаще всего натуры сильные и цельные – тесно связаны со своей средой, потому что в прежней своей жизни эти люди были придавлены и унижены и на преступления их чаще всего толкали социальные причины. В душе их нет раскаяния, а есть лишь твердое сознание своей правоты. Любимые герои Достоевского в «Записках из Мертвого дома» – тихий и ласковый юноша Алей, добрая вдова Настасья Ивановна, старик старообрядец, решивший пострадать за веру, Настасья Ивановна.

«Записки из Мертвого дома» были восприняты как книга века. Если бы Достоевский оставил после себя лишь одни «Записки из Мертвого дома», он и тогда вошел бы в историю русской и мировой литературы как оригинальная знаменитость. Не случайно критики называли его еще прижизненно автором «Записок из Мертвого дома», книга стала сенсационным литературно-общественным событием эпохи.

Образы женщин у Достоевского особенно привлекают и волнуют меня, писатель создал целую галерею их – кротких и беззащитных, расчетливых, меркантильных, они вызывают противоречивые чувства своими поступками, а то и неприятие – чувства смешанные, но никогда читатель не остается равнодушным. Все женщины Достоевского чем-то похожи друг на друга. Но в каждом последующем произведении Достоевский дополняет новыми чертами уже известные читателям образы.

В произведениях Достоевского много алчных и похотливых персонажей. Внешне они смотрятся блестящими господами, которые относятся к низшим даже с теплотой, но в то же время они вульгарны, жаждут богатства и разврата. Вот Епанчины из «Идиота» – они из новых богачей, зарабатывающих на своих фабриках и доходных домах, но в их доме нет собрания сочинений Пушкина, а сам хозяин, хоть и боится свою жену, но как только речь заходит о молоденькой содержанке, глазки у него становятся масляными.

Достоевский – человек с пороками и страстями, он так же двойственен, как и его герои (которых он всегда описывает с большой любовью и пониманием), постоянно ведущие борьбу, и прежде всего с самими собой.

Сколько соблазнов вокруг, и все они тревожат психику. Хочется тут же реагировать, включаться, одобрять, поддерживать или же, напротив, протестовать, возмущаться. Но я всегда помню, что все эти общественные слушания, обсуждения есть не что иное, как намеренное манипулирование нашими мозгами. В такие моменты важно хватать себя за руку – не реагировать ни на что. У тебя свой путь, только твой, единственный. Вот я к чему. Если бы у столба казнили Достоевского, был бы в таком случае с нами «Идиот»? То-то и оно. Не реагировать! Писатель все время пишет, заключил себя на всю жизнь в четырех стенах, и все пишет и пишет, а хочется дышать полной грудью, ходить в театры, рестораны, на презентации, путешествовать наконец! Писатель целый день сидит на одном месте, это же ужас, требует, чтобы ему не мешали работать, чуть что спросишь, он психует, пойдешь куда-нибудь, познакомишься с приятным человеком, он подозревает в изменах, придумывает всякие небылицы, с ума сходит, падает на пол, бьется в истерике… Думаю о Достоевском… До чего не устроена и тяжела была его жизнь, но явилась Анна Григорьевна! Да, жить с писателем невозможно, его можно только любить.

Суть творчества – это ежедневная дисциплина жизни и труда в процессе созидания себя в страницах книги, с этого момента наступил подъем в душе моей, исчезли обиды и депрессии, появились смысл и желание ежедневной работы со словом, которое само уже диктует смысл и меру. До чего же я была поражена, когда в романе Достоевского «Игрок» впервые прочитала: «Мне все кажется порой, что я все еще кружусь в том же вихре и что вот-вот опять промчится эта буря, захватит меня мимоходом своим крылом, и я выскочу опять из порядка и чувства меры и закружусь, закружусь, закружусь…» – как трудно соблюдать в стихии жизни меру, но все зависит от самой меня, я подчиняюсь мнению рассудка, который диктует меру во всем и всегда. Слова писателя обладают мистическим воздействием, во время чтения глаза мои видят созданный им мир, мысли вспыхивают в минуты ярости и переживаний такие, которых человек сам стыдится, а порой и страшится. Свет и тьма, божественное начало и нечистая сила, любовь и ненависть – все это присутствует в каждом, это становится очевидно читателю думающему, влияет на него. Уж кто-кто, а Достоевский об этом написал так глубоко и психологически тонко, что только диву даешься! Великий наш невротик подпольного духа. Конечно, личность такого вселенского масштаба не может не поражать каждого, кто погружается в мир писателя. Он признается в своих грехах и в том, что успокаивал свое сердце сказками, и в том, что не раз оскорблял словом. Столь сильно влияние Достоевского! Человек часто ищет себе оправдание в словах, прибегая к словам, стремясь в них найти укрытие. Слово, собственно, и есть суть нашей жизни, но мыслящий читатель приходит к осознанию необходимости раскаяния, столь всесильно воздействие Слова Достоевского.

Не к цыганке ходи, а к Достоевскому, и читай его с утра до вечера, там твоя судьба намечена и указана, с первого раза не поймешь, но дай время, сама придешь к указанию своей судьбы через написанные знатоком душевных тайн строчки, поскольку вот уже два века представители нескольких поколений пытаются осмыслить и понять не только свою судьбу, но и тайны душ человеческих, зажигаясь страстными, провидческими текстами великого страдальца за судьбы личностей настоящих и грядущих поколений. Классик создает иную реальность, которая и является самой верной, как Библия… Писатель всю жизнь сочиняет, не копирует жизненные ситуации с их вечными проблемами, он пишет для просвещенных, которые понимают, что многообразие чувств, взаимоотношения людей, окружающий мир можно познать только через художественные миры, созданные другими личностями. Литература действует на исправление нравов очень медленно, через века. Писатель есть над миром существо, он ангелом парит тысячелетья, спасая красоту. Вот где идеал, к которому нужно стремиться на протяжении всей жизни – создание красоты в своей душе, передав многообразие тончайших оттенков красок книге, в которой звучит музыка, присутствуют мудрость и глубина мысли.

Душа человека живет вне тела. Любая хорошо написанная книга дождется своего читателя. Когда и как это произойдет, никому не ведомо. Это не зависит от того, когда, как и где она была издана. Достаточно одного читателя, думающего и преданного литературе, который захочет поделиться своим открытием этой книги. Современники, за редким исключением, не могут оценить художественное произведение во всей его полноте и оригинальности. Мешает именно современность, сознание факта, что писатель живет с тобой в одно время, а стало быть, он такой же, как и ты. Книги, как и люди, имеют свою судьбу, свой путь к читателю. Произведения Достоевского живут не оттого, что писатель уделяет внимание своему стилю, а от его колоссальной интеллектуальной энергетики, от его полного погружения в создаваемое произведение. И эта энергия совершенно бессознательно поглощает умного читателя, который вовлекается в сотворчество. Достоевский находит нужные слова или создает свои, которые обогащают язык выразительностью и оттенками чувств. Каждый раз вновь читая произведения Достоевского, погружаясь в глубины текста, я делаю всё новые открытия.

Новые люди, как новые листья, появляются незаметно, даже, можно сказать, тайно. Появляются ежесекундно, с неизменным любопытством смотрят по сторонам, пытаясь понять, куда попали, зачем? Родители же возлагают на них свои надежды, убеждая себя в том, что уж дети-то сумеют достичь того, что им не удалось. А ведь беспокоиться следует о том – будут ли они читать книги и тем более писать их? А чего писать-то, ведь уже и так написано столько, что и не прочитать за целую жизнь. Чтение только отвлекает от главного – «хорошей жизни». А книги для них ведь уже писали Чехов и Тургенев, Достоевский и Платонов… Да, этих детей в колясках, играющих в песочнице, катающихся на самокатах, не было на свете каких-то пять-десять лет назад. Хочется верить, что они воспользуются постоянно расширяющимися возможностями развития своего внутреннего мира, проникнут в смысл вечного обновления и займутся творчеством, приумножая и расширяя бесконечные художественные миры для тех, которые будут играть в песочнице после них, и оставят свою душу жить вечно. Ведь душа человека живет вне тела.