Александр Бубнов
Людмила Вязмитинова – глубочайший поэт, вдумчивый критик, душевный обстоятельный человек, вокруг которого вдохновенно кружились многие энергии современных литературных процессов Москвы и России в целом… Мы общались около четырех лет… Помимо совместных выступлений, членства в жюри и оргкомитетах сотрудничали на ниве наших проектов, сокураторствовали… Много раз я ловил себя на чувстве: уверенность в одном («она была всегда в моей жизни») сменялась недоумением о том же («почему ее не было раньше в моей жизни») – настолько были близки в главных моментах наши с Людмилой воззрения на литературу и творчество в целом!.. При всех спорах и нередком несогласии в деталях. Но это как раз и помогало, особенно в форматах совместных проектов, когда в живом общении кураторов проявляются разные точки зрения, а поэты и публика выбирает, что ближе, соглашается, возражает. При этом нет цели формальной «победы» в дискуссии кураторов…
Хорошо помню первый день нашего знакомства – обстоятельный разговор на Курском вокзале перед отправлением моего поезда… По телефону я сказал, что времени сейчас нет, что уезжаю в Курск, но в процессе разговора решили, что встретимся прямо на вокзале. Я пришел пораньше, мы присели на улице на скамеечку между двумя старыми входами в метро «Курская», неспешно и душевно говорили о литературе и о жизни… Людмила сказала, что они с супругом Андреем Цукановым не так давно вернулись из CША и что она вновь пытается вникнуть в состояние нынешней литературы в России… Но главное – она подарила мне свою невероятную фундаментальную книгу «Тексты в периодике», которую я тут же в поезде начал читать, восстанавливая пробелы в своем представлении наших многолетних литературных процессов. Некоторые статьи позже перечитывал по нескольку раз, да и в Курске давал читать коллегам и всячески рекомендовал книгу на нашей «Школе-студии стиха» при Курской областной универсальной научной библиотеке им. Н.Н. Асеева. Многое открыл и уточнил я для себя в этой масштабной книге, но главное, что меня поразило, – доброжелательность Людмилы как критика: ни резких характеристик, ни нагнетаний эмоций, но – установление тенденций, характеристика стилей и эпохи. Не случайно основанный Вязмитиновой новый фестиваль был назван ею «Поэзия со знаком плюс». Продолжится ли он?..
Во всем этом угадывалось, а потом и подкрепилось в личном и публичном общении почти бесконечное терпение Людмилы, и прежде всего в общении с поэтами – как опытными, так и начинающими. Вот ее черта, которой я всегда восхищался. Рассчитывал и надеялся, что именно в преодолении болезни терпение поможет Людмиле вернуться назад из бессознательного состояния. Но не случилось…
Наступает момент, когда стихи поэта читаются по-другому. В частности, поражает вот такое доковидное трехстишие Вязмитиновой, практически центонное, но неожиданное в таком противопоставлении и сочетании строк:
Апокалипсис
Радость-то какая
Настала пора перемен (2019)
Интерес ко всему новому был настолько велик у Людмилы, что ее не останавливали ни новые для нее опыты, ни необычные и непонятные до конца теории или гипотезы… Все это связано с ее талантом наставника в области критики и литературоведения. Приятно удивлял интерес Людмилы к тем сферам литературы, от которых она могла быть несколько далека, но она умела все это чувствовать и вбирать в себя на уровне интуиции: буквологические и комбинаторные формы, литературный эксперимент, интеграция форм, междисциплинарность. Так случилось с ее живым интересом и к обоим фестивалям литературного эксперимента (ФЛЭ), и к «РеФЛЭксикону», и к проекту Антологии современного Интегрального стиха, в теории которого она пыталась разобраться, спрашивая меня, споря со мной, помогая мне рефлексировать и перепроверять свои тезисы. В итоге у самой Людмилы, как у поэта, получились – интуитивно – целые три стилистические разновидности Интегрального стиха. Уникальный случай, произошедший на моих глазах и требующий отдельного осмысления: каким образом творческое и критическое переплетаются и влияют друг на друга в сложной интеграции… Возможно, объясняется все это стремлением Вязмитиновой постичь философию творчества в целом и поэзии в частности, даже точнее – философию устремлений: куда мы идем, как пишем, что ждет… Чувственно и аналитически Людмила вбирала в себя эти новые опыты, не забывая, впрочем, сохранять и жестко отстаивать свою позицию по принципиальным моментам. Обобщенно и афористично свою максиму Вязмитинова высказывала так: стихосложение – избыточно, а вот поэзии – не хватает. В поисках поэзии Людмила включалась во все формы общения с поэтами – в преподавание, в работу Московского союза литераторов, в кураторские проекты… И как я благодарен Людмиле за помощь в организации чуть было вновь не сорвавшегося фестиваля «День Авангарда – 19 марта», который удалось-таки провести в клубном варианте в помещении Московского дома литераторов при Российском профессиональном союзе литераторов, где Вязмитинова руководила нашей секцией поэзии, теперь осиротевшей…
Истинный критик Вязмитинова – это критик незашоренный, открытый к новым формам и вызовам. Свежесть и гибкость мышления помогла ей (и нам всем вместе с ней) понять свое собственное состояние и в целом состояние человека в быстро «огревшие» нас новые времена – времена пандемии, смертей и новых страстей… Да, в разговорах, в откровенных беседах были метания и сомнения, ужас и растерянность… Но было и быстрое освоение программы Zoom, и достаточно быстрый «ответный жест» вызовам – выпуск коллективного поэтического сборника «Хроника и-ZOOM-ленного времени», которому, как признавалась Людмила, дали старт образы квартиры или дома как космического корабля среди агрессивной среды и шкафа как «шкафандра» – образы одного из моих стихотворений. Нас сближала ее серьезная критика моих теорий и гипотез, ее каверзные вопросы. Я был рад такому живому общению, дорожил им и, насколько мог, фиксировал на аудио и видео. Остались десятки часов записей наших совместных проектов. Удивительное свойство Людмилы – обращать внимание на те строки или мысли, о которых практически забываешь или не придаешь им особого значения. На одном из недавних вечеров Людмила попросила меня прочитать совсем маленькое стихотворение, которое я напрочь забыл, и тут же прочитала его наизусть вместо меня. Мне осталось его только повторить. Это выглядело, как в школе. Странно и весело… Из всех наших «соучастий» наиболее близок Людмиле был московско-курский проект «ЗвукоБуква», где методически и философски акцентировалась тема сложных соотношений устной и письменной речи поэта. Людмила приняла мое приглашение стать председателем жюри этого конкурса, согласилась на эту огромную бескорыстную работу…
Спасибо, Людмила, за общие дела наши, за соучастие в «преступлениях» против банальностей литературного процесса, за нежное душевное общение!.. Пока живем, помним о тебе!..
Курск–Москва
комментарии(0)