Александр Малиновский
Жить уже не так страшно, но все еще весело.
Василий Сварог. Доклад И.В. Сталина о принятии Конституции 1936 года. 1938. Государственный музейно-выставочный центр «РОСИЗО», Москва
Роман «Пролог», сначала вышедший в журнале «Урал», а потом и отдельной книгой, – первый опыт Наталии Репиной в художественной литературе. Между тем она не новичок ни в мире творчества, ни в мире слова, будучи филологом и сценаристом. Название романа порождает самые разные ассоциации (в диапазоне от Древней Руси до XIX века), но хочется увидеть здесь прежде всего прямой смысл: сюжет приближает нас к возможной завязке семейной (или не совсем семейной?..) истории. В то же время хронологические рамки сюжетных событий подводят к большим переменам в жизни страны. Рамки эти имеют почти дневниковую точность, хоть автор заменяет календарные цифры зримыми и осязаемыми приметами («весной высадят прутики берез в честь десятилетия Победы»). Действие происходит с ноября 1954-го по февраль 1956 года. Жить уже не так страшно, но герои до последнего не догадываются об этом. Роман начинается с пробуждения – резкого, импульсивного: «В пять тридцать фанфары извлекают из небытия». С государственного гимна из радиоточки, от которого не укрыться, начинается судорожный бег «на грани опоздания, как на краю пропасти». Это потом уголовку за опоздания отменят.
|
|
Наталия Репина. Пролог. – «Урал» № 3, 2019. |
Военные воспоминания в книге тоже присутствуют. Но как они непохожи на все, чем нас привыкли пичкать! Да и ветеран непохож… Художник Половнев – то ли «полоненный», то ли «половец»? – недолго партизанил в Белоруссии, был дважды принят за убитого и ожил, подобранный местными жителями. «Он не был трусом, но не мог убить человека» (хоть однажды едва не пристукнул живодера), стрелял прямо перед собой, не целясь. Мнимая смерть и воскресение спасли его, быть может, от расстрела или дезертирства.
Как ни пронизан роман Репиной колоритом эпохи, общий смысл книги куда обширнее. Она даже не только о любви (коей здесь много).
Эта книга – о бесконечном богатстве взаимных человеческих чувств, которым мы и по сей день слишком привыкли находить привычное русло. А русло то и дело смахивает на прокрустово ложе. Электричество, возникшее между Региной и Половневым, ни к чему в быту не приспособишь. Зато можно претворить его в творчество.
«Пролог» остается прологом, раскрытой книгой в лучшем значении слова. Хочется ждать от автора новых произведений, не уступающих первому в напряжении и сложности.
Алексей Казаков
комментарии(0)