0
3087
Газета Печатная версия

14.03.2019 00:01:00

Во время Армагеддона

О неуловимо оскорбительной экстравагантности прозы Вадима Месяца

Тэги: ангелы, армагеддон, кабаны, белоруссия, китежград, солярис, европа, марко поло, криминал, мафиози, этнография, фольклор, василиски, мифы, ссср, чернобыль, мистика, фантастика, литва, тарантино, стеб


9-14-1.jpg
Архистратигу Михаилу «мочить» не впервой.
Феодор Поулакис. Архангел Михаил. Икона.
Вторая половина XVII века
«Роман Вадима Месяца «Искушение архангела Гройса» – один из самых нахальных и запутанных текстов, которые я читал за последнее время. Тем интереснее было разбираться в кодах, прошивающих книжное полотно, расшифровка каждого из которых прибавляла не только к знаниям об изображенном автором предапокалиптическом мире, но и о человеческой природе в целом», – пишет о книге критик Владимир Коркунов. Об «обаятельном нахальстве без малейших признаков хамства» говорит и Ирина Батакова, представлявшая на страницах «НГ-EL» его предыдущую книгу. Незаметная заметность. Неуловимо оскорбительная экстравагантность. Но если в «Стриптизе на 115 дороге» автор лишь «дразнил своей беспечной легкостью людей доброй воли, отягощенных богатым внутренним миром», то в «Гройсе» вся эксцентричность – наружу.

О чем пишет человек, жаждущий внимания и славы? О чем-то актуальном, злободневном, заметном. Переводчик переводит стихи нобелевского лауреата и ставит свое имя рядом. Дебютант пишет о мэтре, и чем больше нелепостей он скажет, тем больше получится резонанс. Народу нужны горячие точки, жареные темы, информационные поводы. Почин Вадима Месяца в данном случае предельно скромен. Он берет в качестве начала координат ничем не приметный районный центр Белоруссии, но превращает его не только в сказочное Макондо, но и в центр мира. «На Беларуси Бог живет». «Христос приземлился в Гродно» – роман Владимира Короткевича. Если более 60% россиян тоскуют по СССР, то для утоления своих печалей им достаточно переехать в РБ.

Ностальгия об утраченной державе мимоходом появляется в начале книги, но тут же переходит на другой уровень. Автор не встраивается в существующие контексты, а изобретает свои. Так же как в «Мифах о Хельвиге» он писал от лица варваров в пику античной поэзии, а в «Правилах Марко Поло» менял страсти главных героев «Лолиты» местами, так и здесь Месяц превращает крупнейшее озеро Восточной Европы Нарочь в Солярис, в поле которого начинают воскресать люди. Зачем с маниакальной дотошностью возиться с семейным фотоархивом, когда литература позволяет оживить и вернуть в наш мир кого угодно?

В «Гройсе» герой Месяца – Сергей встречает на берегах Нарочи своих погибших друзей. Один – дипломированный адвокат мафии, удушенный струной от скрипки на даче в Комарове, другой – налетчик, осужденный в 1994 году за изнасилование и погибший в автокатастрофе под Новосибирском. Друзья оживают один за другим, но разговор с ними не клеится. Они в упор не видят главного героя, не признают его за своего. Нужно дойти до самого конца книги, чтобы эти фантомы заговорили друг с другом по душам и объяснили, что на самом деле здесь происходит. А происходит Армагеддон – последняя битва добра со злом. Криминальные друзья автора – ангелы, посланные на землю в помощь людям. И думают они на энохианском языке, и окружающих видят как «облака газообразной шерсти», и миссия их не может быть до конца понятна простому смертному.

Это сюжетный роман, в книге рассказывается история с немного затянутой для нагнетания напряжения экспозицией, после которой действие ускоряется и уже не стоит на месте. Мистический триллер, написанный художественным языком. Со смачными диалогами на суржике, быстрыми, но точными описаниями природы и этнографических праздников. Выделенный второй план, названный «кунсткамерой», представляет собой перечень паранормальных случаев, происшедших с местными жителями, который вплетается в канву повествования. Книга чем-то напоминает авантюрный роман XIX века и схожа с «Рукописью, найденной в Сарагосе» Яна Потоцкого – строчка из этой книги вынесена автором в качестве эпиграфа. Эти польско-литовско-белорусские места богаты языческими верованиями и фольклором. Литовцы, к примеру, последними в Европе приняли христианство. По сей день здесь сохранились деревянные языческие надгробия в форме фантастических зверей, Китеж-градом отражается в воде исчезнувшая Пруссия, в отдаленных деревнях помнят ятвяжский язык, держат дома прирученных василисков-живойтов.

Близкий скорее к Павичу, чем к Кортасару, «магический реализм Гройса» пронизан многослойной иронией, не позволяющей относиться ни к одному явлению в книге однозначно. Это практически гоголевская чертовщина, увлекательная чушь, продукт славянского воображения. В минуту опасности главному герою спускается лестница с небес; люди, взглянувшие на древний иероглиф, падают в обморок и даже умирают, в то время как старушка-пенсионерка остается к нему равнодушна; у костра на краю поля одним паломникам тепло, а другим – холодно, и они вынуждены брести на другой конец поля; студент ест жаркое из нутрии и наутро начинает говорить по-румынски.

Автор мыслит образами, знаками, мифологемами, а не общественными или политическими категориями. Беларусь (в далеком прошлом) – часть альтернативного проекта русской цивилизации – Великого княжества Литовского. Почему бы тем, кто умер в проекте московском, не воскреснуть в белорусском? Сергей встречает здесь свою первую любовь – Святую Лолу, но в отличие от лемовского Кельвина из Соляриса этот дар принимает. «Если Богу было нужно ее убить, а потом воскресить для меня, я должен быть ему благодарен». Так же безоглядно он вступает в оккультную секту под руководством магната кондитерского производства Федора Теляка, где со своими «воскресшими товарищами» ищет метеориты с главными буквами мира, разбросанные по «местам силы» Беларуси. Они едут в Беловежскую Пущу, где был распущен СССР; в Крево, где состоялась известная Кревская уния; в Полесье, входящее в Чернобыльскую зону отчуждения, на древние еврейские и татарские кладбища в разных уголках страны. На одном из языческих жемонтийских погостов, где найдена предпоследняя скрижаль, из леса выходят силы зла – начинается восстание кабанов, которые захватывают города и веси.

К этому моменту Господь воскресил всех, кто ему может понадобиться для битвы. Среди них утопленники-рыбаки, воры в законе, дальнобойщики, рыцари Витовта, Сахаров и Солженицын, даже каратели СС – наверху свое представление о праведности. Мочить кабанов достается главному герою и его другу Мишке, который оказывается архистратигом Михаилом. Они делают это из АКМ с угнанного туристического вертолета. Народ Беларуси в этот момент наряжается в белые одежды, приходит к Нарочи и выпивает озеро до дна, чтобы найти последний священный метеорит. В книге много стеба, абсурда, юмора. Скучной ее не назовешь. Но комическое соседствует с настолько серьезными вещами, что, кажется, и существует, чтобы высветлять их. Разговоры с католическим священником Блажеком о местоположении рая, относительности жизни и смерти, веры и здравого смысла, супружеской рутины и вечной любви, оставленной и вновь обретенной родины. В книге нет ни богоборчества, ни богоискательства. Главный герой принимает жизнь таковой, как она есть. А она нелепая, фантастическая и даже страшная.

В одной из первых глав книги Сергей по недоразумению получает «власть над миром». Заправщики азиатского происхождения рисуют на дверце его автомобиля таинственный знак, пред которым падают ниц и простолюдины, и президенты. Но герой не берет на себя этой ответственности, позволяя жизни идти своим чередом. Прав ли он? Ведь именно после этого, по словам поэта и критика Фаины Гримберг: «Все поехало, все смешалось, жена давным-давно изменила, умершие приятели ожили, кабаны напали, история Великого княжества Литовского очутилась совсем близко, явилась куча беременных женщин (штуки три), и одна из них давным-давно, то есть почти давным-давно умерла, но все равно ждет ребенка от главного героя романа... И... Что же это за безобразие?! Почему нет Тарантино?! Тарантино – в студию! Потому что «Искушение архангела Гройса» вполне достойно камеры этого прикольно-клево-классного киношного хулигана... Нет, правда, впервые прочитала роман, который совершенное кино! Как будто никаких букв на бумаге, а люди носятся друг мимо друга, а кабаны нападают, а вот еще и конфеты... Нет, здорово!.. Ау, Тарантино!..» От себя бы добавил, что по этому действительно кинематографическому тексту мог бы снять отличный фильм наш Алексей Балабанов, а не заморские лукасы и тарантины.    

Галле (Германия)


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


Более половины белорусов не считают себя отдельной нацией

Более половины белорусов не считают себя отдельной нацией

Дмитрий Тараторин

Аналитики выяснили, какой образ будущего для Белоруссии выбирают ее граждане

0
1164
Пельменные гастроли и пиксельный лес

Пельменные гастроли и пиксельный лес

Татьяна Нефедова

Увлекательное путешествие по Европе и неожиданные воспоминания о Китае

0
673
Павел Бажов сочинил в одиночку целую мифологию

Павел Бажов сочинил в одиночку целую мифологию

Юрий Юдин

85 лет тому назад отдельным сборником вышла книга «Малахитовая шкатулка»

0
1698
Козлы и гады

Козлы и гады

Юрий Юдин

Фантастический бестиарий Павла Бажова

0
1533

Другие новости