0
2444
Газета Интернет-версия

26.10.2006 00:00:00

Скоморох без шнурков

Тэги: винокурова, всего лишь гений, судьба николая глазкова


Ирина Винокурова. «Всего лишь гений...» Судьба Николая Глазкова. – М.: Время, 2006, 464 с. (Диалог).

Николай Глазков. Первая, как сказано в аннотации, монография о поэте. Ну да, монография. Хотя и биография, конечно, тоже. Книжка вполне могла бы выйти в серии «ЖЗЛ».

Что особенно хорошо. Почти на каждой странице – стихи Глазкова. Известные (чаще всего без имени автора) почти каждому («На диване/ Надю Ваня»). Известные чуть меньше, совсем почти неизвестные. Хорошие и очень хорошие. «С чудным именем Глазкова/ Я родился в пьянваре./ Нету месяца такого/ Ни в каком календаре».

Главная тема стихов Николая Глазкова – стихи Николая Глазкова.

Великий Глазков – так он представлялся, так его называли другие, таким он был и остался. «Народ великий и единственный/ Сражается на всех фронтах,/ А я великий и единственный,/ И хорошо, что это так».

Внешность. Что там раньше было? Синяя блуза и желтая кофта? Лапти-портянки и наганы-кожанки? Теперь – ботинки без шнурков. Вовсе не мелочь, кстати. Сознательный шаг. Аскеза. Отказ. Не фронда, не эпатаж, а – ну, выкрутас, что ли. Фиоритура. Часть речи. Знак.

Не зря он так ходил. Николай Глазков, дервиш в незашнурованных ботинках, богатырь-скоморох. Гений Самсебяиздата. «...Глазков отличался незаурядной физической силой, прекрасно плавал, отлично греб... Однако облекать свои спортивные навыки в угодные государству формы, очевидно, не желал. А чтобы ни у кого не оставалось в этом сомнений, вид принимал подчеркнуто расхлябанный и неспортивный, достигая своей цели очень просто – с помощью незашнурованных ботинок. (...) Особую прелесть глазковскому изобретению придавало то, что оно не стоило ему ни копейки. Маяковский, как известно, особо гордился дешевизною своей «желтой кофты», но Глазков его в этом явно перещеголял». Перещеголял – хорошо сказано. Владимиру Владимировичу всего-то и надо было – свежевымытая сорочка. Николай Иванович обходился отсутствием шнурков.

Глазкова любили все, знали и цитировали наизусть друзья и знакомые, но – никто не печатал. Он печатал себя сам. Изготовлял самодельные книжечки. Самсебяиздат – его слово. И – позднее сокращение – Самиздат – тоже его.

Друзья, институты. Глазков и Лиля Брик. Она его опекала. Пастернак. Глазков был у него. Цветаева. Хотел встретиться. Михаил Кульчицкий. Друг, убит на войне. Наум Коржавин. Сидел. Глазков не сидел и не воевал. Великая отечественная война. Все ушли на фронт. Одна из двух «сложных» тем в разговоре о Глазкове (вторая – «ранний» и «поздний», о ней ниже). Не был Николай Иванович на войне. И не только потому, что «не взяли», хотя его, конечно, не взяли. Сам он тоже не хотел воевать.

Боялся, что убьют.

Вот так просто и честно – боялся, что убьют, и не хотел, чтоб убили. Его друзья-фронтовики как могли поддерживали Глазкова. А я великий и единственный...

Кто он и откуда? Да он тот самый, о ком мечтал Ерофеев, – тот, кто не совершает подвигов, у кого нет значка ГТО на груди.

«А рабочие в бараке/ Поругались из-за бабы,/ Начались меж ними драки,/ Молодецкие забавы». Кто автор? Скажете, Игорь Холин? Нет, Глазков. На многих он повлиял. Почти на всех. И не только в своем поколении. Хотя на них особенно сильно. «Влияние Глазкова признавали и сами поэты этого поколения. Откровеннее, резче других об этом сказал Борис Слуцкий...»

Кто спустился к большим
успехам,
А кого – поминай как звали!
Только он никуда не съехал.
Он остался на перевале.
Он остался на перевале.
Обогнали? Нет, обогнули.
Сколько мы у него воровали,
А всего мы не утянули...

И то хорошо. Теперь о «раннем» и «позднем». Глазкова долго не печатали. Тогда он надел маску идиота и стал писать «как надо». Начали выходить сборники. «Плохие». Где «раннего» было мало, а новый Глазков... Принято считать хорошим только «раннего», а вот, например, Заболоцкого – ему, конечно, все можно. Одни любят автора «Столбцов», другие – Заболоцкого «серьезного». По мне, поздний Глазков не хуже раннего. Такой же он, нечего нападать. Глазков остался самим собой. Да, правил, да, ухудшал. Вот именно, что ухудшал, а не улучшал. Так и надо было. «Трудно в мире подлунном/ Брать быка за рога./ Надо быть очень умным,/ Чтоб сыграть дурака».


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


КПРФ опять посмотрит на Мавзолей Ленина сквозь декорации

КПРФ опять посмотрит на Мавзолей Ленина сквозь декорации

Дарья Гармоненко

Группа быстрого реагирования по защите исторической памяти до Красной площади не добралась

0
875
Верховный суд показывает статистическую гуманизацию

Верховный суд показывает статистическую гуманизацию

Екатерина Трифонова

"Фактор СВО" в снижении числа уголовных дел пока сложно просчитать

0
758
Наступлению мира могут помешать украинские диверсанты

Наступлению мира могут помешать украинские диверсанты

Владимир Мухин

Киев способен продолжить гибридную войну против РФ

0
1244
СКР предъявил обвинение задержанному по подозрению в убийстве генерала Москалика

СКР предъявил обвинение задержанному по подозрению в убийстве генерала Москалика

0
626

Другие новости