Виктория Шохина Сергей Чупринин. Новая Россия: мир литературы: Энциклопедический словарь-справочник. В 2 т. Т. I: А-Л. - М.: РИПОЛ КЛАССИК, 2002. - 832 с. Т. II: М - Я. - СПб.: ПРОПАГАНДА, 2003. - 928 с.
Цена пиара
Подготовка и выход в свет этого двухтомника сопровождались громкими PR-камланиями.
Автор-составитель раздавал интервью налево и направо. Ходили слухи о подлых издателях - вроде бы Чупринина обманули, и он, бедняга, получил один-единственный экземпляр своего труда. Издатели, в свою очередь, говорили, что весь тираж забрал автор┘.
Отклики на Словарь состояли преимущественно из восторгов и криков "браво". Дескать, пробелы и ошибки, конечно, обнаружатся, но не это главное. Главное - "отвага и упорство", "дерзкий масштабный замысел", то, что "Чупринин очень любит русскую литературу" и что "потомки плодами его труда воспользуются". Кажется, только Вячеслав Огрызко в статье "Каша от профессора" ("Литературная Россия". 2003. # 24-25) подверг Словарь трезвому и серьезному анализу.
И вот в декабре 2003-го Словарь появился на прилавках. Называли цену - полторы тысячи рублей. Я лично заплатила 400. И то, теперь думаю, много.
Да, Словарь большой и красивый. Тяжелый. В руках не удержать. Тираж 5 тысяч. Бумага хорошая. Переплет твердый, целлофанированный. На обложке крупно и красиво написано - Сергей Чупринин. Три раза: впереди, сзади и еще на корешке. Видно издалека. (Авторы словарей обычно скромнее. Вот, скажем, в "Лексиконе русской литературы ХХ века" Вольфганга Казака имя автора - только на титуле.)
Название тоже с претензией - "Новая Россия: мир литературы". В предисловии пафосно объявлено: "Перед вами действительно новая Россия. И действительно мир литературы - такой, каким его увидел Сергей Чупринин".
Принцип отбора сформулирован туманно: "Формальным критерием включения в справочник, за немногими исключениями, явился выпуск хотя бы одной отдельно изданной книги в указанный период". Что означает "выпуск┘ отдельно изданной книги"? И означает ли что-либо вообще? И что это за "немногие исключения"?
Но это мелочи.
По воле автора-составителя Словарь носит гордое имя "энциклопедический". Тематические статьи - "Периодические издания", "Литературные организации", "Премии" - загнаны в Приложение. Статьи, составляющие основной корпус Словаря, строятся в лучшем случае так: род. в рабочей (крестьянской) семье (семье служащих); был членом КПСС с такого-то года. Далее следует перечень должностей/мест работы, как в трудовой книжке; потом перечень сочинений и изданий, в которых "персонаж" печатался; перечень наград (от Сталинских премий до "благодарности Б.Н. Ельцина за активное участие в президентских выборах (1996)". Членство в СП, СЖ, ПЕН-центре. И все.
"Нетривиальность моего проекта состоит в том, что критериев нет", - предупреждал С.Чупринин. "...Там не будет оценок, фраз вроде "писатель имярек необыкновенно проникновенно отразил... но полным провалом оказалась публикация романа такого-то..." Этого не будет решительно!". И в самом деле ничего "этого нет решительно". Нет критериев. Нет ни обзора творчества, ни характеристик произведений, ни их эстетических оценок. Изредка можно попасть на библиографию, под которой имеется в виду литература о писателе. Составлена библиография кое-как (с научным аппаратом у С.Чупринина, надо сказать, большие проблемы). К тому же - скудна до неприличия или заросла паутиной. Так, в статье об Анатолии Рыбакове приводится три работы о нем - 1961, 1977 и 1980 гг. В статье об Андрее Вознесенском - одна, 1970 г. Но зато сказано, что Вознесенский - "муж писательнице (так! - В.Ш.) З.Б. Богуславской". Подобных примеров - тьма и тьма.
С датами в Словаре тоже плохо. Они принципиально не унифицированы. То дается число-месяц-год рождения/смерти, то только год.
Кому-то не повезло с датой рождения. См., к примеру: Козлов Владимир Николаевич (? - 1997). Автор кн. стихов "Нечаянные песни".
Кому-то, наоборот, - с датой смерти. Так, в статье, посвященной Томашевскому Юрию Владимировичу, автор-составитель добросовестно сообщает о том, что известный литературовед "был членом КПСС (с 1956)". А вот вместо даты смерти ставит вопросительный знак (20.08.1932 - ?), даром что Юрий Томашевский работал рядом с автором-составителем в Литинституте.
Но это еще ничего. Сартакова Сергея Венедиктовича (13(26).03.1908 - 1.02.1993) Сергей Иванович так вообще похоронил раньше смерти.
Часто даты отсутствуют напрочь. Просто нет их - и все. А статья начинается с чего-нибудь эдакого: "Был членом КПСС" или "Эмигрировал в Израиль", - что забавным образом придает приводимым сведениям надмирный вневременной характер.
Из статей с упрощенной структурой, которых в Словаре великое множество, часто нельзя ничего понять. В них на ходу, скороговоркой сообщается: автор кн. криминальной (научно-фантастической, дамской) прозы, кн. прозы, кн. стихов, кн. для детей. Или совсем уж без затей - автор кн. Что за кн., о чем кн., зачем кн. - поди знай┘ Типичный пример: "Драйчик Ю. Автор кн.: Записки предпоследнего арбатца. М., "Сфера", 1997". Вот и вся информация.
Судя по всему, у Сергея Чупринина, доктора филологических наук и профессора, очень своеобразное представление об энциклопедических словарях.
Тени забытых предков
"Словарь-справочник охватывает период существования русской, т.е. написанной на русском языке литературы, начиная с 1985-го и заканчивая октябрем 2001 года", - сообщается в предисловии. Однако предисловию верить не стоит, поскольку в Словаре слишком ощутимо присутствие персонажей, творивших задолго до 1985-го.
Вот, например, статья, посвященная Маркову Георгию Мокеевичу (6(19)04.1911- 26.09.1991), чьи сочинения создавались в период 1932-1982 гг. Вряд ли имеют отношение к "миру литературы" "новой России" романы "Строговы" (1932; 1946) и "Соль земли" (1955), книги публицистики "Писатель и пятилетка" (1973) и "С тобой, партия!" (1976). Равно как и Сталинская премия 3-й степени (1951), полученная Георгием Мокеевичем в 1951 г. Ничего не добавляет к современной картине мира литературы и тот (по-человечески, конечно, симпатичный) факт, что Г.М. Марков был мужем писательницы А.А. Кузнецовой - ее в Словаре, правда, не оказалось. Но зато оказалась Маркова Екатерина Георгиевна - "дочь писателя Г.М. Маркова", "член КПСС с 1980 года" и "жена артиста Г.Г. Тараторкина".
Людям непосвященным трудно понять, почему "мир литературы" "новой России" представляют: Чаковский Александр Борисович, дебютировавший как критик в 1940 году (следует подробное перечисление трудов, должностей и наград); Огнев Владимир Федорович, который "печатается как критик с 1949", или Озеров Виталий Михайлович, автор книг "Образ коммуниста в советской литературе" (1954) и "Коммунист наших дней в жизни и литературе" (1976). Равно как и Верченко Юрий Николаевич (29.04.1930-13.11.1994), который (судя по статье, ему посвященной) не написал ни одной книги, но прошел славный путь от 1-го секретаря Куйбышевского райкома Москвы до "секретаря по орг. вопросам СП СССР" и вынужденно, после поддержки ГКЧП, подал в отставку.
И зачем здесь Доризо Николай Константинович, начавший печататься в 1938-м, а закончивший как раз в 1985-м? Или, скажем, Шевелева Екатерина Васильевна, чья первая книга вышла в 1940 г., а последняя - в 1984-м. К тому же автор Словаря хоть и точно знает, что она "была членом КПСС (с 1940)", но когда ушла из жизни - не знает. Так и указано: 31.12.1916 (13.01.1917) - ? Как будто сгинула без вести бедная Екатерина Васильевна неизвестно где и неизвестно когда.
Срывая маски
Особое удовольствие Сергею Чупринину доставляет, как кажется, указание на пребывание "персонажей" Словаря в рядах КПСС - делает он это с удручающей педантичностью, хотя в других случаях именно педантичности ему так не хватает.
А еще ему явно нравится раскрывать псевдонимы, за которыми скрываются еврейские фамилии/имена/отчества. Так, благодарный читатель узнает наконец, что: Аксельрод Елена Марковна (Мееровна); Ардов (Зильберман) Михаил Викторович, Бакланов (Фридман) Григорий Яковлевич, Богораз (Богораз-Брухман) Лариса Иосифовна, Буртин Юрий Григорьевич (Гиршович), Володин (Лифшиц) Александр Моисеевич, Лазарев (Шиндель) Лазарь Ильич, Семенов (Ляндрес) Юлиан Семенович. Особенно повезло Катерли: (урожденная - Фарфель; по мужу - Эфрос) Нина Семеновна (Соломоновна). И т.п.
Кстати, о евреях. Один из организаторов Антисионистского комитета советской общественности, Солодарь Цезарь Самойлович, печататься начал в 1937-м, а закончил в 1985-м. Тем не менее в Словаре он представлен всерьез. Что за этим стоит - сказать трудно. Возможно, Сергею Ивановичу дано какое-то тайное знание относительно роли Ц.С. Солодаря в "мире литературы" "Новой России"┘
Смысла в расшифровке псевдонимов мало, поскольку авторы печатались только под своим литературным именем. Можно было бы, конечно, принять это "срывание масок" за сугубую добросовестность "энциклопедиста", если бы в других случаях тот же "энциклопедист" не бросал небрежно: "Анатолий (псевдоним)", "Бутырский Федор (псевдоним)" - и на том останавливался, не загружая читателя какими бы то ни было сведениями о тех, кто скрывается за экзотичными никами. Не раскрыл он и псевдонима таинственного Монаха Евгения (р. 1958); зато, правда, сообщил, что этот Монах "был профессиональным уголовником. Осужден за умышленное убийство другого преступника в 1984-м; 10 лет провел в местах лишения свободы; помилован и условно-досрочно освобожден в 1994-м". Очень мило.
И прочая литература
Не одни уголовники, разумеется, составляют "мир литературы" "Новой России" по Сергею Чупринину. На страницах Словаря читатель найдет несметное количество авторов криминальной прозы, но есть и авторы прозы дамской. Есть здесь известные редакторы газет и журналов - и не только литературных. Много эстрадных юмористов и несколько лидеров рок-групп. Путешествуя по этому странному "миру", можно за каким-нибудь поворотом встретить и нынешних министров, и даже их заместителей. Изредка попадаются политики, обнаружился даже один политтехнолог (угадайте - кто!). Толпятся в большом количестве совершенно неизвестные авторы одноразовых книг стихов или прозы. И даже почему-то - авторы рядовых учебных пособий. По принципу: все серенькие, все прыгают.
Дразнят читательское воображение фантомы-двойники: Карелин А. и Карелин А.; Морозов В. и Морозов В.; Новикова Т. и Новикова Т., Карасик А.Ю. и Карасик Аркадий (Аврам Юдович); Попов В. и Попов В.В., Постнов О.Г. и Постнов Олег, даже Попов Сергей и Попов Сергей. Кто они, эти люди? То ли однофамильцы, то ли результат сугубой небрежности автора-составителя? Но, кроме названия книг, опять никакой информации. И так - страницами. Ясно, что это не энциклопедия и даже не справочник. Скорее, нечто вроде начатой и заброшенной телефонной книжки.
Но нет-нет да промелькнет ни с того ни с сего характеристика чьего-то мировоззрения. Например: "Гырылова Светлана Сандуевна (р.19.11.1942). Последовательница дзен-буддизма. Автор кн.: Босая в зеркале┘".
Или невесть откуда возникнет вдруг загадочный Гэ Баоцюань, который, оказывается, "работал как корреспондент Китая (? - В.Ш.) в Москве в 1930-е гг. Автор работ о творчестве А.С.Пушкина. Живет в г. Нанкин". Остается не проясненным, сколько сейчас лет Гэ Баоцюаню, что он сделал для нашей литературы в период с 1985 по 2001 гг.
Встречаются порой маленькие шедевры "энциклопедического" жанра: "Подневольный Иван (Некрасов Юрий). Неоднократно был осужден за уголовные преступления. Автор кн. прозы: Светопреломление. Тольятти, "Альтернатива", 2000. Живет в Тольятти". Лапидарно, но с драматургией. Имеющий воображение легко сочинит на основе этих скудных сведений целый роман по столь любимому С.Чуприниным разряду "криминальная проза". И, возможно, попадет в следующее издание Словаря.
О других странностях
Статьи Словаря страдают методологической анемией и, как следствие, информационной недостаточностью. Но, как бы в компенсацию этих роковых недугов, содержат порой много лишнего. Что, по-видимому, самому автору-составителю кажется оригинальным/ остроумным. И вот он гонит и гонит пургу, сколько хватает сил и "доступной ему суммы знаний".
Не преминет в статье о Михаиле Швыдком привести цитату: "По оценке А.Пушкова, "Ш. сформировался в сов. эпоху. И хотя его выбросила наверх демократическая волна, он, будучи умеренным демократом, приемлем для традиционной бюрократии, тем более, что он умеет находить общий язык с политиками всех направлений".
Как откровение придет к нам весть о том, что Лев Гущин "дослужился до 1-го секретаря Кунцевского райкома ВЛКСМ Москвы". Что Виктор Доценко "в 1983 арестован по обвинению в изнасиловании; освобожден в 1988". А Петр Киле - "по национальности нанаец".
Мы узнаем также, что: Ольга Трифонова "была женой писателей Г.Березко и Ю.Трифонова"; Михаил Бутов - "пасынок писателя Ю.Кувалдина"; Дмитрий Добродеев - "сын кинодраматурга Б.Т. Добродеева и брат ген. директора телерадиокомпании ВГТРК О.Б. Добродеева"; Ирина Прохорова - "сестра известного бизнесмена М.Д. Прохорова"; Наталья Рюрикова - "жена бывшего помощника президента РФ Д.Б. Рюрикова", Наталья Палеева - "жена академика медицины Н.Палеева", а НатальяЧаплина (в замужестве - Черкесова) - "жена полномочного представителя президента РФ в Северо-Западном округе" (опоздал профессор: была); Игорь Захаров - муж просто И.Е. Богат.
Оказывается, Глеб Морев "был мужем поэтессы Анастасии Петровой", а Елена Владимировна Ермилова, "дочь лит. критика В.В. Ермилова", "была женой критика В.В. Кожинова до его смерти"┘ После такого косноязычия пассажи вроде: Леннквист Барбара - "автор переведенной с англ. яз. кн." или Андреев Алексей "дебютировал в сети Интернет", - уже воспринимаешь как неизбежное и должное. Но и это еще не все прелести Словаря.
Из статьи об Александре Потемкине (по отчиму - Кутателадзе) выясняется, что этот прозаик " владеет магазином в центре Москвы, занимается беспошлинной торговлей на Северо-Западе".
Вот цитата из статьи об Александре Межирове: "Сбил насмерть своим автомобилем прохожего в Москве. Эмигрировал в США. "┘По некоторым сведениям, он ведет какую-то передачу по радио, вещающему на Брайтон-Бич, и обыгрывает одесско-касриловскую диаспору в карты (в бильярде, которым он успешно занимался на родине, ставки слишком низкие)".
О Юлиане Семенове: "По неуточненным данным, активно сотрудничал с органами КГБ СССР, что позволило ему путешествовать по всему миру и пользоваться засекреченными архивными материалами".
Разумеется, пикантные моменты биографий, сплетни и слухи вокруг того или иного "персонажа" - это всегда интересно. Скажу больше: это само по себе уже литература (мемуарная, например). Но только не в энциклопедическом словаре. И не вместо оценок творчества и прочих необходимых для такого словаря сведений.
Но если уж автор-составитель так настаивает на подобном видении "мира литературы", тогда пусть расскажет в статье Чупринин Сергей Иванович о том, как этот "персонаж" проводил линию партии в колонках "Литературной газеты", подписанных скромным псевдонимом "Литератор". И еще что-нибудь занятное. Можно с оговоркой: "По неуточненным данным".
Во всем виноваты "негры"?
Вячеслав Огрызко отметил и такую несуразность Словаря: "Профессор, перечисляя антиперестроечные акции ряда литераторов, при этом нигде не вспоминает о расстрельном письме, подписанном группой писателей в начале октября 1993 года. А ведь "октябрьское воззвание" ни много ни мало требовало потоков крови оппонентов. Бакланов и компания буквально взывали к Ельцину: раздавите гадину. Почему об этом Чупринин молчит?". Да потому и молчит, что его настойчиво декларируемая беспристрастность и объективность гроша ломаного не стоят! Во всем, что делает Сергей Чупринин, присутствует умысел, хотя и не всегда поймешь - какой. Вот и гадай, листая Словарь: то ли автор-составитель хотел сделать людям приятное - кому-то по старой памяти, кому-то по новым интересам; то ли просто бессовестно халтурил, нагоняя объемы. Одно, впрочем, не исключает другого.
Объем статей - это литературная иерархия "персонажей". Самая большая статья Словаря (270 строк) посвящена Солженицыну, что логично. В других случаях, однако, иерархия выстраивается странно. Так, Георгию Маркову отведено 84 строки, Василию Аксенову - 81, Александру Проханову - 77, Евгению Долматовскому - 71, Цезарю Солодарю - 70, Белле Ахмадулиной - 69, Виктору Ерофееву - 66, Владимиру Войновичу - 63, самому себе, Сергею Чупринину, - 56 (!), Николаю Доризо - 52, Владимиру Огневу - 48, Виталию Озерову - 46, Виктору Пелевину - 35, Дмитрию Галковскому - 32, Владимиру Сорокину - 31┘
То есть Цезарь Солодарь, с точки зрения Сергея Чупринина, для новой российской литературы в два раза ценнее, чем Виктор Пелевин┘
От всей этой картины литературного мира веет какой-то безбашенной отвязностью - будто вышел Сергей Чупринин в чисто поле, помахал шашкой и срубил все, что под руку попалось. Будто бы невдомек ему, чем энциклопедическая статья отличается от унылого перечня названий, украшенного (в отдельных случаях) пикантной и необязательно достоверной подробностью. Будто сочинял он свой Словарь с нуля.
Сергей Чупринин абсолютно убежден (и настойчиво убеждает других) в том, что сотворил нечто нетривиальное и уникальное - "памятник гуттенберговской эпохе"! Он торжественно объявляет: его замыслу, "кажется, нет аналогов в мировой издательской практике". Действительно - нет. Прямо Новый Органон. По всем статьям.
Опыт предшественников - для него пшик: "┘обычные словари строятся по тому или иному принципу избирательности: либо жанровой, либо региональной, либо (и чаще всего!) основывающейся на вкусовых предпочтениях составителей┘ мой словарный проект - это┘ своего рода ориентация на местности". Хрен с два по этому Словарю сориентируешься.
Но вот любопытный эффект - на PR-камлания Чупринина ведутся даже очень умные люди. "С.И. Чупринин попытался загнать в границы безграничную литературную культуру конца ХХ века, - пишет Павел Басинский в рецензии на 1-й том ("Литературная газета". 2003, #8). - И победил! ┘можно смело сказать: эпохальная книга".
И лишь Вячеслав Огрызко, пораженный (и огорченный) сугубым непрофессионализмом автора-составителя, осторожно предполагает: "С.Чупринин лишь указал свое авторство, а в реальности справочник┘ составляла группа "литературных негров". Пусть "негры", но суть от этого не меняется: имя-то поставил, стало быть, подписался под каждой строчкой. Да и педалируемая во всех интервью грандиозность Словаря вряд ли "негритянская" выдумка. Хотя без "негров", конечно, не обошлось.
Но напрасно самодовольный "плантатор" надеется на то, что "все неизбежные просчеты, пробелы, неточности, ошибки┘ будут устранены при последующих изданиях". И вовсе не потому, что "жизнь идет" и все меняется. А потому, что здесь не отдельные просчеты (пробелы, неточности, ошибки), но полное отсутствие представлений о работе над словарями-справочниками, не говоря уже об энциклопедических словарях. И какая-то невероятно наглая уверенность в том, что ему, главному редактору "Знамени", доктору филологических наук и профессору, все дозволено.
"┘Работа над этим проектом сильно укрепила мой патриотизм и веру в человека", - говорит С.Чупринин в одном из интервью. Однако, боюсь, у тех, кто познакомится с этим Новым Органоном поближе, веры в человека сильно поубавится. Для читателей Словарь вреден, как вредна свалка ненужных вещей, нагоняющая тоску. И редкие пикантности дела не спасают. Скорее, наоборот.
Сдается, что грант президента РФ и финансовую поддержку института "Открытое общество" (фонд Джорджа Сороса) можно было использовать с большей пользой. Равно как и Федеральная программа поддержки книгоиздания могла поддержать что-то более достойное.
На последней странице указаны выпускающие редакторы. Но помещенная тут же фраза (курсивом): "Книга выпущена в авторской редакции" - снимает, надо полагать, с них всякую ответственность.
А отвечать есть за что.
Дарья Гармоненко 
