Угрожает ли углеродный сбор Евросоюза ТЭК России

Губернатор Тюменской области Александр Моор на открытии форума. Фото со страницы Александра Моора в «ВКонтакте»

В конце сентября в Тюмени прошел Тюменский нефтегазовый форум. Одной из обсуждавшихся тем был планируемый в ЕС углеродный сбор, который, как считают ряд экспертов, может нанести существенный ущерб экономическим связям России с Европой.

В рамках второго дня работы Тюменского нефтегазового форума прошел деловой завтрак по теме «Углеродный сбор ЕС – угроза или возможность российского ТЭК». Модератором мероприятия выступил управляющий директор и партнер BCG Антон Косач. В мероприятии приняли участие заместитель министра промышленности и торговли РФ Михаил Иванов, первый заместитель министра природных ресурсов и экологии РФ Денис Храмов, помощник руководителя администрации президента РФ Кирилл Молодцов, председатель совета Союза нефтегазопромышленников России Юрий Шафраник, председатель фонда «Сколково» Аркадий Дворкович, первый вице-президент ПАО «Лукойл» Азат Шамсуаров, директор отдела устойчивой энергетики Европейской экономической комиссии ООН Скотт Фостер, председатель правления ПАО «Сибур Холдинг» Дмитрий Конов, член правления, управляющий директор ПАО «Сибур» Алексей Козлов.

Эксперты обсудили разработку инструментов повышения энергоэффективности и диверсификации экономики в соответствии с нормами ВТО на уровне государства и компаний-экспортеров, поговорили о мерах поддержки проектов по снижению выбросов парниковых газов и проектов сектора возобновляемой энергетики, затронули тему поиска мер по стимулированию внедрения наилучших доступных технологий.

Модератор мероприятия, управляющий директор и партнер BCG Антон Косач: «Проблема климата связана не только с вводом углеродного сбора или налогообложения в ЕС. Все компании, особенно европейские, следуя требованиям регулятора и общества, видят давление с точки зрения климатических вызовов по четырем большим направлениям. Первое – доступ к финансированию. Это и с точки зрения доступа, и с точки зрения стоимости финансирования. Традиционные виды энергии, связаные с углем, угольной генерацией. Они ощущают на себе отток финансов. Второй вопрос связан с привлечением талантов. Привлечение талантов через обеспечение климатически понятного предложения со стороны работодателя становится наиболее важным. Также мы видим влияние на инвестиционно-операционную деятельность. Есть, к сожалению, негативные примеры и в нашей стране, которые в последнее время по тем или иным причинам, в том числе климатическим, приводят к существенному увеличению стоимости операционно-инвестиционной деятельности. Ну и вопросы, связанные с регулированием, ведением систем налогообложения».

Директор отдела устойчивой энергетики Европейской экономической комиссии ООН Скотт Фостер поделился своим видением того, к чему должны быть готовы российские компании и российское правительство: «Работа, которую мы проводим в ЕЭК при ООН, говорит о том, что потепление климата ожидается на 4–6 градусов в среднем, вы ожидаете 2 градуса. Есть очень много сырьевых экономик в мире, и даже если мы будем брать за основу сценарии повышения температуры на планете на 2 градуса, согласно нашему моделированию, потребность в сырье естественных ресурсов будет насчитывать 60% от мирового спроса на энергоносители. Если цены на углероды будут развиваться наряду с новыми технологиями по хранению, то надо сказать, что международная экономика получит второе дыхание. Я думаю, что российские компании будут иметь существенное влияние на этом новом рынке».

Помощник руководителя администрации президента РФ Кирилл Молодцов: «То, что нам предстоит, и те предложения, которые сейчас звучат от наших европейских коллег, коллег по Парижскому соглашению, поверьте, сейчас находятся в зоне абсолютно особого внимания. Могу сказать, что они уже регулируются. Первый указ президента РФ в 2013 году предусматривал миссию не более 75% (выбросов) от 1990 года. Эти цифры на 2020 год реализованы. Сейчас идет работа над новыми документами по этому поводу, в том числе над законами о выбросах парниковых газов. Правовая и законодательная деятельность активно ведется».

Председатель совета Союза нефтегазопромышленников России Юрий Шафраник: «Без комплексного подхода Россия будет в вызовах и в отрицании. С комплексным подходом мы можем спокойно говорить о потенциальных выигрышах, потому что у нас территория, леса, вода – много других факторов. У нас очень много грамотных действий и грамотных людей, только с координацией, на мой взгляд, пока ниже тройки».

Первый вице-президент ПАО «Лукойл» Азат Шамсуаров: «Сегодня мы ведем оценку потенциальных последствий от углеродных инициатив. И очевидно, мы сегодня хотели бы по этой тематике принимать непосредственное участие в рассмотрении, в участии, в диалоге. В последовательности защиты интересов еще и РФ как государства и в способах бюджетного наполнения. Мы по итогам прошлого года в бюджет принесли 1,5 трлн руб. Это существенная сумма бюджетного содержания. И говорить о том, что мы в одночасье меняем стратегию развития нашей компании и перестаем в связи с этим платить налоги государству, – наверное, это неправильно. Поэтому дискуссия начата, очень важно, что она приобрела публичную форму».

Первый заместитель министра природных ресурсов и экологии РФ Денис Храмов: «Если мы возьмем наше регулирование в сфере нормирования, все задачи, которые стоят перед компаниями нефтегазового сектора, тяжелой промышленности, компаниями, оказывающими максимально негативное воздействие на окружающую среду, так называемыми первой категории, – перед ними всеми стоит задача перейти на наилучшие доступные технологии и получить комплексные экологические разрешения к 2024 году.

У экспертов уже готовы конкретные решения по снижению углеродоемкости промышленной продукции. Фото со страницы Александра Моора в «ВКонтакте»

Заместитель министра энергетики РФ Павел Сорокин: «Если мы будем обкладывать дополнительными налогами нашу промышленность, которая сейчас пока еще не является лидирующей в мире, то это может оказаться очень большим бременем. Мало того, что у нас ставки финансирования под все проекты очень высокие, у нас налоговая система достаточно сильно облагает налогами сектор добычи углеводородов. Если углеводородам осталось времени, когда они еще будут иметь ренту, 30–40 лет, мы должны понимать: чтобы эти ресурсы сейчас не остались в земле, нам необходимо приложить максимальные усилия, чтобы их добыть и пустить на благо экономики».

Заместитель министра промышленности и торговли РФ Михаил Иванов: «Основной риск сейчас, о котором мы тоже с вами сегодня говорим, – это неопределенность самой методики. Мы пока не знаем, к чему нам нужно будет адаптироваться. Безусловно, углеродный сбор надо воспринимать как определенный элемент протекционистской политики со стороны ЕС. С их позиции это возможность выравнивания условий между производителями, которые базируются в странах ЕС и вынуждены платить за выбросы, и теми, кто импортирует свою продукцию. Цифры по российскому экспорту в ЕС вы видели. Если опираться на те оценки, которые сегодня у нас есть по объемам будущего углеродного сбора – 3,5 млрд долл. в год, – это почти 3% нашего экспорта. Поэтому, безусловно, мы столкнемся с ситуацией, когда конкурентоспособность нашей продукции на европейском рынке будет под ударом вследствие введения углеродного сбора».

Председатель фонда «Сколково» Аркадий Дворкович о новом законе налогообложения: «Это та тема, которой сейчас нужно интенсивно заниматься. Выстроить модель налогового регулирования и налогового стимулирования на 15 лет вперед, а не на год вперед. Это задача ближайших шести месяцев, чтобы весной следующего года в парламент был внесен разумный закон на эту тему. И тогда можно будет говорить о том, какие технологии мы можем использовать, чтобы реализовывать эту повестку. Задача «Сколкова» – предоставить нашим компаниям и глобальным рынкам технологии по определенным линейкам».

Заместитель губернатора Тюменской области Андрей Пантелеев: «Мы понимаем, что если вся нагрузка ляжет на компании, которые добывают, то это в первую очередь скажется на инвестиционных программах. Что начнут резать внутри инвестиционных программ? Скорее всего трудно извлекаемые запасы. Где находятся трудно извлекаемые запасы? Большое количество находится у нас. Соответственно мы теряем и инвестиционный потенциал, и, как следствие, мы недополучим заказы на наших предприятиях, что еще и снизит оборот промышленности. Это о рисках».

В ходе общения с представителями СМИ на их вопросы ответили заместитель министра промышленности и торговли РФ Михаил Иванов, руководитель департамента стратегии и инноваций ПАО «Газпром нефть» Сергей Вакуленко, помощник руководителя администрации президента РФ Кирилл Молодцов.

С точки зрения Михаила Иванова, который отвечал на вопрос, существуют ли риски отведения природного регулирования и каким образом будут перепрофилироваться промышленные предприятия, а также началась ли уже работа в этом направлении, на встрече «обсуждались данные статистики и аналитики, которые представили консалтинговые компании». Он сообщил: «По оценке некоторых экспертов, можно рассматривать три сценария введения Европейским союзом углеродного сбора, начиная с 2022 года. Самый пессимистичный – с 2025 года, и с 2028 года – самый оптимистичный для нас. По разным оценкам, объем потерь для наших экспортеров может составить от 6 до 50 млрд долл. США на горизонте до 2030 года. Это достаточно значимый объем, поскольку наш экспорт в ЕС составляет по итогам 2019 года 189 млрд долл. США. Это значит, что по году доля углеродного сбора в объеме экспорта нашего может достигать 3%. Поэтому и бизнесу, и нам как регулятору нужно будет выработать необходимые меры поддержки, подходы. Сегодня основной вызов заключается в том, что методика подсчета углеродного сбора ЕС еще не принята, я напомню, что уже сейчас идут общественные обсуждения соответствующего законодательства и Еврокомиссия должна принять окончательное решение во втором квартале 2021 года, то есть при наихудшем сценарии углеродный сбор может быть введен с 2022 года. Что касается нашей PR-поддержки и в принципе наших шагов по переходу к зеленой экономике – мы по этим направлениям работаем достаточно давно. Один из основных инструментов, который предложило правительство, – Фонд развития промышленности – поддержка правительства, связанная с внедрением наилучших доступных технологий (НДТ). На сегодняшний момент портфель проектов в фонде составляет примерно 160 млрд руб. Четверть этих проектов связана непосредственно с внедрением наилучших доступных технологий. НДТ – технологии, которые позволяют достичь необходимого результата, то есть выпуска продукции, с наиболее эффективными экономическими показателями. Соответственно для внедрения и стимулирования перехода на НДТ мы предлагаем налоговые механизмы (в частности, ускоренную амортизацию) – расширяем перечень оборудования, который можно под эту меру использовать, и кроме того, Министерство промышленности и торговли совместно с Минприроды подготовило механизм стимулирования, который называется «поддержка зеленых облигаций». Мы будем субсидировать процентную ставку по купонному доходу облигационных займов, которые эмитируют компании для перехода на наилучшие доступные технологии. Обязательным условием участия в этой программе поддержки будет являться наличие программы повышения экологической эффективности, целью которой как раз является переход к экологически чистым технологиям».

Помощник руководителя администрации президента РФ Кирилл Молодцов, отвечая на вопрос, какие риски помимо очевидных – экономических – существуют в связи с потенциалом создания нормативной основы на международном уровне для введения ограничений международной торговли по климатическим мотивам, отметил: «Это как в аварии: если столкнулись, то нужно разбираться. В данной ситуации нам говорят о том, что мы что-то можем делать не так. У нас какой-то повышенный углеродный след. Мы бы хотели, чтобы у нас диалог налаживался, чтобы общались не только с ЕС. Мы говорили об этой тематике с коллегами из Китая, США, так как это все-таки общая мировая проблематика. В связи с этим диалог налаживается. Работа ведется и по линии ООН, и по линии взаимодействия с Еврокомиссией. В связи с этим все риски будем нивелировать».

Руководитель департамента стратегии и инноваций ПАО «Газпром нефть» Сергей Вакуленко отвечал на вопрос – как российским экспортерам избежать миллиардных потерь? Что должны предпринять компании, чтобы подготовиться к новым правилам ЕС?

Он сказал: «Есть несколько вещей, которые важны. С одной стороны, если будут взиматься налоги на загрязнения, такие как СО2, избежать их может быть довольно трудно. С другой стороны, борьба за замедление роста концентрации СО2 в атмосфере – появляются дополнительные возможности, которые у российских компаний есть в основном в области вылавливания, захоронения и использования углерода. Если будет справедливая цена на такие вот углеродные кредиты, если будут справедливые механизмы, которые позволят работать с Европой и торговать на европейском рынке кредитами, полученными от захоронения СО2, – эффект от углеродного налога может быть нивелирован. Кроме того, для нас крайне важно, чтобы игровая площадка была ровной. Чтобы углеродный налог, который накладывается на сгораемое топливо, не был бы дополнительным налогом на и так сильно обложенное моторное топливо. То есть если транспорту на сжигаемых топливах будет позволено конкурировать справедливо и на равных с учетом платы за загрязнения с электротранспортов, это будет полезно и для потребителя, а также позволит в глобальной экономике всем остальным более эффективно, за меньшие деньги бороться с изменением климата, создаст достаточные возможности для российских компаний. Здесь мы считаем крайне важным поторопиться и в переговорах с ЕС озвучивать данную позицию, неуклонно ее продвигать, настаивать на справедливом налогообложении действительного углерода».