Станислав Минин. Россия обещает жесткий ответ в случае принятия Конгрессом США «закона Магнитского», пишет Мириам Элдер из The Guardian. Закон был единогласно принят комитетом по международным отношениям Сената США и предполагает запрет на въезд в страну для российских чиновников, подозреваемых в нарушениях прав человека. Заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков назвал решение комитета контрпродуктивным и пообещал «не обязательно симметричный» ответ, а депутат Госдумы Вячеслав Никонов предложил создать «список Гуантанамо» или «список Бута» для американских чиновников.. Впрочем, Никонов признает, что запрет на въезд в Россию не принесет особого эффекта: в то время, как российские граждане и чиновники посещают США и владеют там собственностью, обратной ситуации почти не бывает.
Газета Le Figaro пишет о том, как ЦРУ снабжает сирийских повстанцев оружием. Ракеты отправляют в Думу и Харасту в пригороде Дамаска, Забадани на дороге в Ливан, в Дераа на юге и Идлиб на границе с Турцией, а агенты ЦРУ следят за тем, чтобы это новое оружие, которое направляют активистам во все больших количествах, не попало в руки проникших на территорию Сирии радикалов. По данным американской прессы, на которую ссылается французское издание, места для доставки и личность получателей грузов определяются в согласовании с американскими разведчиками. Для Запада, который долгое время не хотел вооружать мятежников, организация этих цепочек поставки стала приоритетной задачей.
Сайт National Interest публикует заметку Сергея Маркедонова о роли России в исламском мире. Для России Сирия - это трехмерное явление, пишет автор. Во-первых, Россия и Китай давно уже ведут спор с Западом по поводу отношений между суверенитетом и вмешательством во внутриполитические процессы. Во-вторых, у Москвы в Сирии есть экономические и геополитические интересы – от коммерческих контрактов до единственного пункта базирования российского ВМФ в Средиземном море в городе Тартусе. Третье измерение – северокавказское. Это проблема, возникшая еще в 90-е годы в связи с чеченскими операциями: Россия должна была минимизировать риски для своей внешней политики, в частности, в арабском мире. Поддержка территориальной целостности России со стороны исламских государств, в том числе и Сирии, очень ей помогли. Маркедонов призывает не рассматривать сирийскую политику Москвы однобоко. Вместе с тем российская дипломатия не может четко сформулировать национальные интересы, поэтому часто прибегают к антиамериканской риторике.
