Андрей Ваганов
|
|
Один из вариантов периодической системы химических элементов, предложенный уже после смерти Д.И. Менделеева. Рисунок из книги «Юбилейному Менделеевскому съезду». Л., 1934 г. |
Русский Леонардо
«Трудно сказать, что побудило великого русского писателя с такой категоричностью отрицать у русского человека способность к систематичности, – замечал по этому поводу в 1969 году химик, профессор Ленинградского государственного университета Сергей Александрович Щукарев. – Ясно одно: Менделеев своим примером опроверг тезис Тургенева и показал, с каким размахом и силой русский человек может не только собирать и систематизировать факты, но и создать или, вернее, открыть систему, составившую новую основу не только химии, но в значительной мере и всего современного естествознания. Систему, о которой автор ее писал: «Закон очень нов и глубоко проникает в природу химических явлений, и я, как русский, горжусь тем, что участвовал в его установлении».
Менделеев настолько опередил свое время, что никто из считавших себя его учениками и из числа его современников первое время не был в состоянии продолжить те пути, по которым он шел; младшим современникам его выпала на долю сначала лишь почетная задача усвоения новых идей, экспериментального подтверждения предсказаний, популяризации системы и обработки отдельных ее деталей. Только XX столетие принесло с собой новое крупное движение по пути, указанному творцом современной химии.
Систематики и систематизация – это становой хребет и научного сообщества, и науки. Великие систематики очень часто были и великими коллекционерами: Аристотель (собирал коллекцию растений); Ньютон (коллекционировал научные и химические приборы, оптику); Линней (гербарии, растения, естественно-научные диковины); Ломоносов (библиофил, коллекционировал минералы); Дарвин (чего только не коллекционировал).
Менделеев собирал открытки, билеты, квитанции, программки – отовсюду, где бывал… Летом 1902 года Дмитрий Иванович заканчивает работу по описанию 1300 томов-конволютов (!) личной библиотеки: свои собственные статьи, статьи коллег, вырезки из самой различной периодики на самые различные темы, письма – все аккуратно подбиралось и переплеталось в тематические тома.
Академик Сергей Иванович Вавилов специально отмечал: «Личная библиотека Д.И. Менделеева осталась не менее выразительным памятником разносторонности интересов ее владельца и одновременности этих интересов. Под одним переплетом, сделанным руками хозяина, очень часто соединены романы с химическими диссертациями и математическими сочинениями».
И все это, повторим, переплеталось собственноручно! Именно поэтому современным историкам очень комфортно заниматься изучением жизни и творчества Менделеева. Вот, например, хронология начального периода развития периодического закона и системы элементов (составлена замечательным российским историком химии Дмитрием Николаевичем Трифоновым в 1969 году):
1869
1 марта. Открытие периодического закона. Разработан первый вариант периодической системы, который под заглавием «Опыт системы элементов, основанный на их атомном весе и химическом сходстве» Менделеев отправил в типографию.
14 марта. Менделеев рассылает «Опыт системы...» некоторым русским и иностранным химикам и передает Н.А. Меншуткину статью «Соотношение свойств с атомным весом элементов» для напечатания в «Журнал Русского химического общества».
19 марта. Меншуткин на заседании Русского химического общества от имени Менделеева излагает содержание статьи.
Конец года. Выход книги В. Добровольского (Киев) «Материалы для химии бора и его соединений», в которой впервые упоминается о периодическом законе.
1870
Июль–сентябрь. Менделеев приходит к выводу о необходимости изменения атомных весов In, Y, Се, Th и U и предлагает для них новые (соответствующие современным) места в периодической системе. Разработка короткой формы таблицы элементов.
1871
Апрель. В статье «К вопросу о системе элементов» Менделеев впервые называет свою систему «периодической» в отличие от ее прежнего названия: «Естественная система элементов».
Июль. Менделеев заканчивает обобщающую статью «Периодическая законность химических элементов», в которой изложены основные положения его открытия. Впервые напечатана в ноябре 1871 года в немецком журнале Liebig’s Annalen…
Принцип системы
Русский философ, писатель Борис Хазанов замечал в книге «Миф Россия»: «Великим теориям присущ деспотизм... Подобно империям, великие теории стремятся поработить мир. Родившись в лоне частной науки, в рамках отдельной дисциплины, теория распространяется на другие области знания, ширится и обрастает вассальными княжествами». И в этом смысле Периодическая система химических элементов, созданная Менделеевым, оказалась сверхимперией. Еще бы, ведь в науку был привнесен универсальный принцип системы!
Насколько она универсальна – об этом хорошее представление дает небольшой сборник «Юбилейному Менделеевскому съезду в ознаменование 100-летней годовщины со дня рождения Д.И. Менделеева» (ОНТИ Госхимтехиздат, Ленинградское отделение, 1934. – 126 с.). История его такова.
В 1934 году в СССР проходил Седьмой (юбилейный) Менделеевский съезд. По распоряжению оргкомитета съезда для его делегатов готовится «…небольшая сводка попыток классификации химических элементов до Д.И. Менделеева и вариаций периодической системы, предложенных при жизни и после смерти его». Составители подчеркивали, что этот сборник «ни в коей мере не может претендовать на полноту»: «По техническим причинам (времени и места) далеко не все предложенные варианты систем химических элементов нашли место (напр., Эрдмана, Пальмера, Никольсона и мн. др.). Но все же и приведенная сводка наглядно свидетельствует о том, какой интерес возбудила основная идея Д.И. Менделеева и насколько неисчерпаемы те проблемы, которые с нею связаны и из нее вытекают. Сопоставление в заключение свойств элементов, предсказанных Д.И. Менделеевым, с фактически найденными, представляет редкий в истории науки пример блестящего научного предвидения».
И, добавим мы, увы, нередкий случай в истории России бюрократического сведения счетов с учеными…
В трудах юбилейного Менделеевского съезда была опубликована статья академика С.И. Вавилова «Физика в научном творчестве Д.И. Менделеева». Приведем из нее начальные строки.
«Гений Д.И. Менделеева некоторыми чертами своими родствен Леонардо, Лейбницу, Ломоносову и Гёте, – пишет С.И. Вавилов. – Хронологический список его почетных трудов поражает кажущимся беспорядком чередования совершенно несходных тем и областей. Статьи по химии и физике переплетаются в странной броуновской пляске с вопросами технологии, горного и нефтяного дела, материалами по спиритизму, метеорологией, экономическими исследованиями и заметками о живописи… Этот универсализм не выродился в дилетантство, удивительным образом он сочетался с обстоятельностью, практичностью и обязательной оригинальностью. Напряженная духовная деятельность дополнялась проявлением необычной практической активности. Ведение хозяйства в имении Менделеева и дерзкий полет на аэростате во время затмения 1887 года – тому примеры. Совершенно своеобразный, импрессионистский характер литературного стиля Менделеева, проявившийся уже в первых его научных публикациях, например в диссертации об изоморфизме, – одно из объективных свидетельств особенности его мышления и его естественных художественных задатков.
Разносторонность деятельности великого химика во многом определялась особенностями эпохи реформ в России. На развалинах феодального строя стало быстро расти капиталистическое государство с первыми требованиями усовершенствованной техники и экономики. К ничтожным кадрам специалистов предъявлялись самые разнообразные вопросы, и Менделееву приходилось после «Основ химии» браться за составление «Толкового тарифа», точно так же, как Ньютону было суждено вслед за «Началами натуральной философии» управлять монетным двором в Лондоне».
«Выбора в Академию я не желал…»
И этот «русский Леонардо» так и не был принят академическим сообществом России в ряды своих действительных членов. Причем было несколько попыток…
11 ноября 1880 года в Петербургской Академии наук состоялись выборы на вакансию академика по технологии и прикладной химии. В представлении на кандидатуру Д.И. Менделеева, подписанном такими выдающимися учеными с мировым именем, как А.М. Бутлеров, П.Л. Чебышев, Н.И. Кокшаров и И.Ф. Овсянников, отмечалось: «Профессор Менделеев первенствует в русской химии, и мы смеем думать, разделяя общее мнение русских химиков, что ему принадлежит по праву место в первенствующем ученом сословии Российской империи. Присоединением проф. Менделеева к своей среде Академия почтит русскую науку, а следовательно, и себя самое, как ее духовную представительницу».
В академии тогда было всего четыре академика по химии. Но создателя периодического закона забаллотировали: два решающих черных шара положил тогдашний президент академии Ф.П. Литке. Между тем в газетах был опубликован протест ряда русских ученых против этого позорного для Академии наук факта. Многие университеты и большое число научных обществ избрали Менделеева в число своих членов или почетных членов.
Под непосредственным впечатлением от событий осени 1880 года он писал своему другу профессору Киевского университета П.П. Алексееву: «Выбора в Академию я не желал, им оставался бы недоволен, потому что там не надо, что я могу дать, а мне перестраивать себя уже не хочется...»
Характер и повадки у Дмитрия Ивановича действительно были не сахар. Так, в статье «Какая же Академия нужна России?», подготовленной Менделеевым 20 и 23 февраля 1882 года (впервые опубликована в журнале «Новый мир». 1966. № 12), Менделеев и не пытается скрывать своего отношения к академическому сообществу: «Мне кажется, никакой нет нужды в том, чтобы это сравнительно большое число лиц, образующих высшее ученое учреждение в России, получало жалованье».
Несколько лет спустя, в 1886 году, уже новый президент академии, а по совместительству министр внутренних дел и шеф жандармов граф Д.А. Толстой ответил отказом на предложение А.С. Фаминцына представить в действительные члены Академии наук Д.И. Менделеева.
Третья попытка сделать Д.И. Менделеева академиком будет предпринята почти через 20 лет. 4 декабря 1899 года С.Ю. Витте отправит президенту Академии наук великому князю Константину Константиновичу письмо с предложением об избрании Д.И. Менделеева в академию. В ответном письме от 10 декабря президент сообщил, что избрание представляется сложным из-за отсутствия вакантной кафедры, а также «экономических сумм» для выплаты жалованья в случае избрания по параграфу 34 Устава, согласно которому Академия наук имеет право «принять в свои сотрудники ученого, отличными достоинствами приобретшего особую славу». Видимо, по мнению великого князя, Менделеев не удовлетворял этому требованию… А сам Дмитрий Иванович сделает пометку в своих бумагах: «Огорчен за Витте...».
Не дождался Менделеев и абсолютно заслуженной Нобелевской премии. Но ради справедливости необходимо отметить, что Менделеев до конца жизни не признавал существования электрона, не понял трудов по радиоактивности, хотя познакомился с ними в 1902 году в лаборатории Пьера и Мари Кюри в Париже. Однако и после этого писал: «Я вовсе не склонен признавать даже гипотетическую превращаемость элементов друг в друга».
Январь, 1907 год
1 января 1907 года в «Петербургской газете» публикуется интервью с Менделеевым под заголовком «Заветные желания». Вот отрывок из него: «В стране с неразвитой или первобытной правительственной машиной нет спроса для истинного образования, особенно высшего, и там, где господствует власть и формализм, самостоятельные специалисты с высшим образованием не находят себе места в общественных и государственных сферах...»
Через 10 дней, 11 января 1907 года, Главную палату мер и весов, которой руководил Менделеев, посетил министр торговли и промышленности Д.А. Философов. Во время осмотра помещений Менделеев простудился.
15 января Менделеева осматривал профессор М.В. Яновский и нашел у него воспаление легких.
19 января состояние здоровья Менделеева сильно ухудшилось. «Почти все время был в забытьи... Но все-таки он просил, чтобы ему читали вслух: ему читали в этот день «Путешествия к Северному полюсу Жюля Верна», – вспоминала его племянница Н.Я. Капустина-Губкина.
20 января в 6 часов 20 минут Дмитрий Иванович Менделеев скончался.
В похоронах Д.И. Менделеева приняли участие около 10 тыс. человек. Как отмечали газеты того времени, «со времен похорон И.С. Тургенева и Ф.М. Достоевского Петербург не видел такого яркого выражения общей скорби о своем великом соотечественнике».
В России, однако, редко находится объективное среднее между безудержным славословием и столь же необузданным желанием «потоптаться» на памяти великого человека. Вот и на этот раз…
25 января газета «Новое время» сообщала: «Совет Российского фармацевтического общества в Москве нашел, что Менделеев как ученый давно не существует, а существовал Менделеев-чиновник и что фармацевтам следует отказаться от чествования. Величайший ученый развенчан аптекарскими химиками. Какая чудная иллюстрация к крыловской басне «Свинья и дуб»!»
