Истории внедрения картофеля и прививок схожи

В СССР с антиваксерами боролись более жестко: после 1919 года данные о вакцинации против оспы вносили в свидетельство о рождении и трудовую книжку. Фото РИА Новости

Дежурное сравнение: «Внедряют, как картошку при Петре, при Екатерине». Но только в XIX веке пришло настоящее «насильное внедрение» и соответственно сопротивление – антикартофельные бунты. При Петре картофель – это экзотика, сродни его Кунсткамере. При дворе «картуфели» подавали изредка, причем посыпали не солью – сахаром! Усерднее других картофель пропагандировала… Медицинская коллегия, второе после Академии наук научное учреждение России. О, сердобольные врачи!

При Екатерине Великой в год очередного неурожая медики подали в Сенат рапорт о средстве борьбы с голодом: «Земляные яблоки, кои в Англии называются «потейтес», а в иных местах земляными грушами». Сенат издал указ, приложил пособие по разведению картофеля. Пока ни насилия, ни бунтов… ни распространения.

Тут, наверно, аналогия стала прозрачной: Медицинская коллегия, Екатерина II – еще и «первая вакционерка России» (против оспы). Да-да, истории внедрения картофеля и прививок весьма схожи.

Губительный неурожай хлеба 1839 года заставил Николая I пойти на «обязаловку». Тогда и пошли настоящие бунты против «чертова яблока», «плевка дьявола», «плода блудниц». Примерно тогда же правительство вместе с Церковью усиливало кампанию по вакцинации коровьей оспой. Владимир Даль отмечал: «Мужик не верит предохранительной оспе (прививке), готов верить, что предохранительную оспу пустил на свет антихрист». Святейший синод в 1804 году обязал священников нести «правильный взгляд на прививки, увещевать прихожан, объявлять по окончании литургии имена выздоровевших от вакцинации».

Чуть поправляя ленинское «низы не хотят, верхи не могут», тогдашние «верхи» в трогательном единстве с «низами» тоже не хотели. Светские салоны как по проводам несли: «Английский врач Лискомб пишет: один ребенок в Пэкгеме после прививки стал бегать на четвереньках, мычать по-коровьи, бодаться. Дочь одной леди начала кашлять, как корова, вся обросла волосами». И другой врач, Роулей, пишет: «Вакцинированный утрачивает черты человека, лицо превращается в коровью морду».

В России и полтора века после «вакционерки Екатерины», в 1904–1913 годах, оспой болело более 4 млн человек, 400 тыс. умерли, тысячи ослепли.

«Обыкновенно непривитие предохранительной оспой заболевшие объясняют тем, что было холодное время, другие – что не знали, что можно маленькому ребенку прививать оспу, третьи – что зубы резались, а четвертые прямо сознаются, что все собирались, да вот и не успели»… В последнем признании прямо слышится очередной репортаж из нынешней «Коммунарки». Но это – петербургский врач Владислав Губерт, 1900 год.

А вот после 1919 года «обязаловку» стали подкреплять лишением продовольственных карточек, зарплаты, прописки. Данные о вакцинации вносили в свидетельство о рождении и трудовую книжку. Итог хоть и ужасает номером года, но… «к 1936 году натуральная оспа в СССР ликвидирована!». Однако объявлялись ли антиваксеры «врагами народа», сведений у автора нет – может, хватило лишения карточек и прописки?

Следующий сюжет болезнь–прививка вызовет на слух одно из самых часто ныне произносимых слов: Гамалея. Тезка недавнего юбиляра-писателя, Федор Михайлович Гамалея вместе с Луи Пастером, Ильей Мечниковым вел столь же отчаянную борьбу за вакцину против бешенства. И громадный статистический материал (то есть спасенные жизни), собранный Гамалеей на второй в мире, первой в России биостанции в Одессе, очень помог его старшему товарищу Пастеру в борьбе против английских и французских из Парижской медицинской академии (!) антиваксеров.

Далее – борьба против тифа, чумы, холеры, гриппа… Медики, конечно, достойнее представят труды Гамалеи. Здесь ограничусь лишь анализом общего для всех тех случаев, не исключая картофеля, «вируса» – тупого всезнайства. «Консерватизм, реакционное, ретроградное… отношение к достижениям науки» – это лишь симптомы вроде жара при лихорадке, и простуде, и ковиде.

Но только русский крестьянин имел определенное извинение, право назвать свое сопротивление «консерватизмом». Главный западный советолог Ричард Пайпс в знаменитой книге «Россия при старом режиме», суммируя Ключевского и многих наших историков, акцентировал внимание на объективной причине. Имея самый короткий период сельхозработ – порой всего лишь 4 месяца, «рискованное земледелие» и т.д. – русский крестьянин привык к высочайшей в мире концентрации сил, скорости работы, от которой зависело выживание (всеобщее, по сути), когда «не до каких-то «потейтес», тем более вакцин».

Но салонные болтуны, «декабристы» всех месяцев в году, включая «февралистов 1917 года», не имели того оправдания, не имеют и сейчас. Заметим: дипломированные спецы были и среди пламенных борцов с Луи Пастером, Федором Гамалеей. Но пролистаешь «досье», собранные разными СМИ – и тут как у Михаила Лермонтова: «Смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячи орудий (сайтов? – И.Ш.) слились в протяжный вой».

Вспомним ленинский тезис: «Газета не только коллективный пропагандист, но и коллективный агитатор, и коллективный организатор»… Понятно: имей крестьяне 1840 года интернет – могли бы с этим «коллективным организатором» гораздо удачнее противостоять властям, внедрению «чертовых яблок», то есть картофеля…

Но ограничиться уподоблением – соцсети «коллективно агитируют, коллективно организуют» бойкот вакцинации – было бы неточно. «Вирус Сети» и потомок «вируса газеты» очень сильно мутировал. Читатель «Искры», «Правды» так и оставался коллективным читателем, коллективизированным, мобилизованным. Пользователь же интернета имеет параллельную роскошь чувствовать себя глубоко «индивидуализированным».

Сайтов, платформ, аккаунтов, лент, каналов в миллионы раз больше, чем прежних «властителей дум»: газет, журналов, и количество безнадежно переросло в качество. Скипетр-гаджет, реально «коллективизируя», все же дает иллюзию индивидуализации, САМОстоятельного выбора. И кто был никем – становится, например… антиваксером.

Фамилии агитаторов – все «лидеры своих профессий» – страшно перечислять… Одно скажу: должности «городских сумасшедших» скоро станут вакантными…

Или все же это хитрая сублимация ядерной войны? Внутренние крахи, революции пригасили же первую мировую бойню. А тут – вместо ракет-антиракет новые «спортивные дисциплины»: кто лучше справится с этим? А с этим? Но если это так, то зря. Глобальный, финальный победитель хорошо известен.