Игорь Аглицкий Популярное слово «рейтинг» стремительно ворвалось в нашу жизнь и надежно в ней закрепилось. Сегодня уже почти никто не помнит, что изначально этот термин предназначался исключительно для сравнения достижений спортсменов. Причем не всех спортсменов, а шахматистов. Впервые слово «рейтинг» ввел российский шахматист С. Зефиров в 1939 году. Но это было очень давно.
Постепенно рейтинги проникли во все виды спорта. В принципе в этом нет ничего плохого, так как методики составления рейтингов базируются на объективной игровой информации. Однако, как и в любом деле, даже в спортивных рейтингах есть место для лукавства. Разберем простой пример.
Пусть три команды сыграли между собой по два раза. Первая команда один раз обыграла третью и один раз ей проиграла. А вторая команда и с первой, и с третьей оба раза сыграла вничью. Если составлять рейтинг по правилам подсчета очков, принятым в современном футболе (победа – 3 очка, ничья – 1 и поражение – 0 очков), то первая и третья команды наберут по 5 очков рейтинга, а вторая команда – только 4 и окажется последней.
Но если изменить правила рейтингования, то результат будет совершенно другим. Допустим, что за победу по-прежнему дают 3 очка, за ничью – 2 и за поражение – 0 очков. Вроде бы минимальные изменения, но вторая команда с 8 очками уже лидер, а первая и третья команды имеют только по 7 очков. Пример наглядно показывает, что рейтинги даже при одной и той же объективной информации можно составлять по-разному в зависимости от того, какой результат нужен (разработчику методики или заказчику рейтинга).
Тем не менее рейтинги в спорте в целом оправданы при условии, что методики их составления известны и не меняются достаточно часто. В противном случае такое рейтингование напоминает карточную игру в дурака с произвольной сменой козырей.
В значительной степени оправданы и рейтинги политиков и деятелей культуры, составляемые на основании методик изучения общественного мнения. Социология и политология – сложные науки, поэтому о качестве таких рейтингов и их методик судить не возьмусь. Отмечу только, что перед выборами в США рейтинг Клинтон был выше, а победил Трамп. Лучше займемся рейтингами в сферах, где они вообще непонятно зачем нужны.
Сегодня уже трудно назвать товар, который не входил бы в какой-либо рейтинг. Но самое интересное в рейтинговании – это сравнение абстрактных величин. Например, показателей в науке. В принципе наука – это такая сложная сфера, в которой затруднены даже оценки, основанные на количественных измерениях. Трудно утверждать, что ученый, опубликовавший за год 10 научных статей, в 10 раз «круче» другого, у которого только одна такая статья. Возможно, в единственной статье второго ученого в 10 раз больше научных результатов, чем во всех 10 статьях первого.
Однако в науке широко распространен индекс Хирша, который является альтернативой классическому показателю цитируемости публикаций. Согласно этому индексу, ученому нужно стремиться не просто к максимальной цитируемости, а к максимальной цитируемости максимального количества его публикаций. Проще говоря, если у меня всего одно, но цитируемое миллионами научное произведение, то я в рейтинге по индексу Хирша получу 1 балл и займу последнее место. После студента-двоечника с двумя публикациями и двумя цитированиями (по одному на публикацию). У него индекс Хирша будет уже 2.
Забавно? Не совсем. Описанный индекс и другие «объективные» наукометрические показатели служат основой для исчисления премий и надбавок во многих научных и образовательных учреждениях. И совсем грустно. В Интернете можно встретить такие объявления: «Быстро и недорого поднимем Вам индекс Хирша». Спрос определяет предложение...
Любое творчество допустимо, если его результаты не оказывают негативного влияния на отдельных людей и общество в целом. Допустимы и рейтинги. В любых сферах деятельности и по любым методикам. Важно лишь, чтобы результаты таких «исследований» не выдавались за истину в последней инстанции. И чтобы по этим результатам не принимались решения, больно бьющие по карману не самых богатых людей.
комментарии(0)