Обмен качествами

Импозантные и заслуженные мужчины Боб Дилан и Леонард Коэн, красивые и умные женщины Тори Амос и Сьюзанн Вега - каждый выпустил по хорошей пластинке, каждый отметился в раскрашивании первого года нового тысячелетия не свойственными его полу добродетелями. Тори Амос поет мужские песни женским голосом, Сьюзанн Вега предстает тигром под приросшей к лицу маской ягненка, Боб Дилан фотографируется на фоне жилистых корней блюзового дерева, а старый и красивый бодхисатва Леонард Коэн так и вовсе льет в уши родниковую воду просветления под видом сладких балладных капель.

SUZANNE VEGA. SONGS IN RED AND GRAY. GEFFEN RECORDS Уютная, комнатная меланхолия, разлитая по песням, как жидкость по бокалам, гитарные переборы, приглушенные электронные барабаны, аккуратные перкуссии, негромкий нежный голос: это уже ее трейдмарк, стиль, кочующий с пластинки на пластинку. Покинув мужа и продюсера Митчелла Фрума, делавшего из своей жены "певицу одной песни" (а именно - Tom"s Diner), Сьюзанн предстает девочкой наоборот, будто нарочно выпуская этакий гербарий грустных листьев. Без всяких "закусочных Тома" или ему подобных радиохитов, подборка вещей исключительно персонального потребления. Кто-то метко назвал ее певицей, боящейся, как бы ее собственная красота не стала отвлекать слушателей от того, что она поет. Местный слушатель по-прежнему воспринимает англоязычную Вегу прежде всего как существо, издающее звуки, и в тонкости ее поэзии особенно не вдается. В то время как под покровом светлой мелодичной грусти уже не таится карамельно-благоустроенная интроверсия, а клокочет обида на весь мир. Жестокие, а местами просто злые слова, запечатанные в фирменные бутылочки благозвучных, но не особо запоминающихся мотивов. "Я знала, что на корабле никого не было, когда он разбился о скалы", - фраза-лейтмотив всего альбома и посвящение свежераспавшемуся браку. Спето ну очень тихо и таким прямо нежным голосом.

TORI AMOS. STRANGE LITTLE GIRLS. ATLANTIC/WARNER/WWW RECORDS Женщина на вечной грани нервного срыва, большая бунтовщица против Бога и мужчин. После ее пластинки "To Venus and Back" от нее ровно три года ждали новых яростных душевных самообнажений. В ответ Тори записывает целую пластинку кавер-версий, одно перечисление которых занимает целую страницу в буклете. В ее нервные руки угодили самые несовместимые феномены рок- и попкультуры: от ленноновской Happiness is a Warm Gun до" 97 Bonnie and Clyde злобного рэппера Эминема, от Time маэстро Тома Уэйтса до хита Enjoy The Silence "группы-ягодки-опять" Depeche Mode. По мысли Тори, в каждой из этих мужских песен сидит маленькая девочка. Тори взялась ее озвучить, компенсировав отсутствие категории рода в английском языке своим извечным сочетанием пианино и чистого голоса с оттенком утренней хрипотцы. Тори по-женски сглаживает и успокаивает зернистого Уэйтса, превращает эминемовский рэп в интимный шепот, до неузнаваемости переделывает чувственную битловскую песню в какой-то психоделический джаз. Быть единой пластинка, видимо, не планировала: ткань альбома поминутно меняются, и каждый раз на новом фоне в компании с новыми инструментами и эффектами штрихи голоса звучат совершенно по-разному. Остается ощущение, будто застал девушку в спальне примеряющей мужские костюмы и разговаривающей с самой собой разными голосами. У Маяковского слово "женское" шло через запятую со словом "мягкое". Классику повезло с подругами.

LEONARD COHEN. TEN NEW SONGS. SONY MUSIC "Я возвращаюсь на "Буги-стрит", - поет человек 1934 года рождения, которого журнал New Musical Express назвал "лучшим сыном Канады". Удалившийся в буддистское уединение обладатель самого сексуального в мире баритона и автор неувядаемой баллады "Dance Me to the End of Love" возвращается нести миру мудрость недеяния, приобретенную в медитативном заточении. Его новый труд - светлых, нежно-пастельных тонов абстрактное импрессионистское полотно, где едва различимые и сливающиеся силуэты мелодий застыли, как будто заснули, в одинаковых позах. Песни - не песни вовсе, а мантры-баллады, переходящие одна в другую. Слушая новую пластинку, поставленную на автореверс, можно протанцевать до конца жизни медленный, умиротворенный танец под ритмичное постукивание аккуратного ритм-бокса и согласное пение Коэна с его верной сотрудницей Шэрон Робинсон. Ей на диске приписаны все аранжировочные заслуги, и вместе с ней маэстро запечатлен на обложке. Коэновские песни - любящий взгляд старика на внуков сразу после клинической смерти: преисполненный мудростью и любовью, но под свежим впечатлением от созерцания чертогов. Умиротворение потустороннее. Слушать на ночь.

BOB DYLAN. LOVE AND THEFT. COLUMBIA/SONY MUSIC Дилан, к счастью, гений, которому простое удается ничуть не хуже, чем сложное. Усилиями своих петербургских популяризаторов застойных времен он отчего-то воспринимался русским слушателем прежде всего как поэт и потом уже музыкант. Независимо от того, соответствовало это истине или нет, последним своим альбомом Дилан ставит на этой гипотетической дискуссии крест: достоинство "Любви и воровства" не только в полном равновесии текстов и музыки, но в редчайшей адекватности одного другому. Словно навстречу решениям недавнего съезда всех самых архаичных блюзменов в Москву на ежегодный блюз-фестиваль Дилан является с ненавязчивой альтернативой их однородной массе, демонстрируя, каким именно образом блюз может быть не грустным и не скучным. "Это обычные вариации вокруг 12-тактовых стандартов", - словно с улыбкой оправдывается почетный ньюйоркец в интервью американскому журналу и ни минуты не красуется. Простое, легкое и доступное по звуку, непонятным образом ироничное и веселое для разменявшего седьмой десяток возвращение к корням - аналоговые клавишные, знакомые стандарты, уверенные в себе аккомпаниаторы-ровесники, старый и красивый звук. Блестящая юбилейная монета к собственному 60-летию.