Галина Грачева
Глава «Роснефти» Игорь Сечин уверен, что энергокризис стал следствием авантюристической политики ускоренного «зеленого перехода». Кадр из видеотрансляции XV Веронского Евразийского экономического форума
Веронский Евразийский экономический форум, который много лет является площадкой для диалога между основными игроками Востока и Запада, Европы и Азии, в этом году переместился ближе к центру общего континента – Большой Евразии. Представители бизнеса, власти и экспертного сообщества собрались в столице Азербайджана для обсуждения новой реальности товарных и энергетических рынков. Участники форума много говорили о колоссальных изменениях за минувший год, анализировали риски и истинные причины тектонических сдвигов, происходящих последние несколько месяцев на фоне глобальной трансформации системы международных отношений.
XV сессия Веронского Евразийского экономического форума, проведение которого традиционно поддерживается «Роснефтью», фактически стала выездной и впервые проводилась за пределами Италии. Одной из главных тем для обсуждения ожидаемо стал глобальный энергокризис – его причины, а также последствия для мирового сообщества. В открытой части дискуссии обсуждались события последних месяцев, которые, судя по выступлениям участников, имеют высокие шансы вынудить бизнес и чиновников на Западе смотреть на энергетику и проблему энергоперехода более реалистично. «Нефть и газ продолжают быть основным источником энергии в мире, надежно обеспечивая более 50% мирового спроса, – заявил глава «Роснефти» Игорь Сечин. – Еще 36% составляет уголь, и доля его растет по известным вам причинам. В то же время огромные инвестиции в возобновляемую энергетику, размер которых за последние семь лет превысил невероятные 2,6 трлн долл., не принесли результата: доля возобновляемых источников за этот же период выросла лишь на три процентных пункта. Здесь кроется причина недоинвестирования в традиционную энергетику и текущего состояния мирового энергорынка».
Истоки энергокризиса
По словам Сечина, источником нынешнего «искусственно созданного энергокризиса» стали не события в Украине и даже не пандемия, а скорее «колоссальное недоинвестирование» в углеводородную энергетику, одной из причин которого является «безответственная и авантюристическая политика ускоренного зеленого перехода». «И в дальнейших антироссийских санкциях в качестве мощнейшего дополнительного катализатора энергокризиса и инфляции в целом», – уверен глава «Роснефти».
Примечательно, что среди участников форума не было непримиримых антагонистов зеленого подхода как такового. Ни во мнениях целого ряда представителей отрасли из разных стран, ни даже в речи главы российского нефтяного гиганта не прозвучало идей, которые бы противоречили принципам ответственного отношения к окружающей среде. Речь шла скорее о необходимости экологически рационального планирования как альтернативе популистского подхода, губительного для глобальной экономики и, как это ни парадоксально, для экологии.
«Когда мы говорим об энергетическом переходе, мы должны четко понимать, что переход не может произойти за одну ночь – с вечера до утра, – считает главный исполнительный директор ONGC Videsh Раджарши Гупта. – Были переходы, которым потребовалось 70 лет. Сначала переход на уголь, потом переход с угля на нефть и газ. Это говорит нам о том, что для перехода, для внесения изменений необходимо планировать такую деятельность. Самым важным инструментом, для того чтобы сохранить нефтяную промышленность, является нейтрализация углекислого газа. Вместе с нашими партнерами в Индии мы предпринимаем меры для нейтрализации углекислого газа, используя при этом специальные технологии для стимулирования нефтяных резервов. Наша компания за последние три года осуществила ряд очень важных операций. Но я уверен, что и нефть, и газ в ближайшем будущем будут играть очень важную роль. Нам уже удалось сократить на 15% выброс углекислого газа благодаря использованию различных технологий».
По словам президента компании SOCAR Ровшана Наджафа, европейскому сообществу важно не забывать о высокой инерционности углеводородной энергетики, где любому проекту до поставки энергии требуется от 5 до 10 лет. «Если сегодня покупатели обращаются к вам за энергией, это не значит, что мы сможем ее поставлять на следующий день», – отметил Наджаф. От предостерег от того, чтобы нефтяную отрасль воспринимали как «грязную» и которую по мере возможности необходимо избегать. «Жизнь учит нас тому, что как минимум до 2040–2050-х годов энергия потребуется. И я это говорю не только с точки зрения поставщика, коим я являюсь. Я думаю, мы должны помнить, что нефть играет важную роль в промышленности и, следовательно, цены на нефть влияют на производителей удобрений, на безопасность пищевых продуктов», – заявил Наджаф.
«В 2020 году многие эксперты опрометчиво предрекали скорый закат нефтегазовых компаний, – также отметил глава ВТБ Андрей Костин. – Конечно, проблема декарбонизации мировой экономики сохраняет актуальность. Но ажиотаж вокруг нее спадает. А высокие экономические издержки, как минимум на современном этапе, заставляют трезвее оценивать исполнимость заявленных ранее планов зеленого перехода. Примечательно, что еще несколько лет назад на пике интереса к финтеку и блокчейну такую же судьбу пророчили и банкам. Жизнь все расставила на свои места».
«На евразийском пространстве живет самое большое количество людей, – констатировал Гупта. – Здесь сосредоточены огромные профессиональные и энергетические ресурсы. Некоторым странам необходимо больше энергии, другие государства являются в большей степени экспортерами энергоресурсов. Такая синергия будет приносить пользу всем сторонам. Если говорить о новом мире, о новом мировом порядке, то по моему личному мнению, в течение ближайших двух-трех лет большинство компаний будет идти по пути оптимизации своего инвестиционного портфеля. Будут развиваться смарт-технологии для осуществления энергетического перехода. Новое поколение, которое сейчас обучается в университетах, должно быть в состоянии создавать новые технологии, новые системы добычи и передачи энергии».
Модель Север–Юг оказалась актуальнее модели Восток–Запад
«Проведение Веронского Евразийского форума в Баку – это сигнал, говорящий о переходе от глобальной модели развития Восток–Запад к модели Север–Юг, – отметил вице-премьер правительства РФ Алексей Оверчук. – И в этом смысле Россия перестает быть востоком Европы и начинает осмысливать себя как север Евразии. Именно в этом ключе сегодня выстраивается новая логика нашего развития. Наши инвестиции нацеливаются на обеспечение транспортной связанности нашей экономики с югом континента».
«Приходилось слышать мнение, что отмена России не станет проблемой, поскольку речь идет не о крупной, о крупной, но не самой большой экономике мира, – заявил Андрей Костин. – Однако по многим очень важным позициям наша страна играет заметную роль в мире. В прошлом году доля России в мировой торговле нефтью и нефтепродуктами составила 13%, углем – 18%, природным газом – 24%. Для отдельных макрорегионов планеты эти цифры выше. Критическое значение имеют поставки российского зерна, удобрений, некоторых видов цветных и редких металлов. Уже сегодня видно, что санкции против России не выполняют своей заведомо несостоятельной геополитической цели, наносят значительный обратный экономический ущерб».
Как отмечает Оверчук, для РФ крайне важно строительство Каспийского международного транспортного коридора Север–Юг, состоящего из трех основных маршрутов: «Первый маршрут проходит по западному берегу Каспия, через российский Дагестан, Азербайджан и Иран, с выходом к портам Персидского залива, рынкам Индии, Пакистана, Юго-Восточной Азии, стран Персидского залива и Африки. Это наши основные экспортные рынки. Второй маршрут является морским, обеспечивает взаимосвязи между портами государств Каспийского моря. Третий маршрут проходит до восточного берега Каспия из России через Казахстан, Туркменистан, опять в Иран. Хочу сказать, что этот маршрут тоже уже опробован, в этом году поезд прошел и доставил груз в Индию».
Транзитным государством для перевозок, соединяющих страны Центральной и Средней Азии и Европы со странами Северо-Восточной и Юго-Восточной Азии, стремится стать, например, Монголия. «Учитывая это, мы много работаем над введением в эксплуатацию автомобильных и железных дорог, ведущих к пограничным портам, модернизацией пограничных пунктов в соответствии с международными стандартами и интеграцией государства в международные транспортные и логистические сети, – отметил министр горнорудной и тяжелой промышленности Монголии Жамбалын Ганбаатар. – Что еще более важно, мы очень рады, что проект газопровода из России в Китай через территорию Монголии постепенно становится реальностью».
Но особенно развитие нефтегазового сектора важно для самой России. «Ежегодные и совокупные инвестиции российских компаний топливно-энергетического комплекса составляют около 5 трлн руб., – напомнил глава ВТБ Андрей Костин. – Это важнейший системно значимый фактор социально-экономического развития всей российской экономики. Энергетические проекты выступают в качестве точек роста в развитии крупнейших макрорегионов, прежде всего Дальнего Востока, Восточной Сибири, Российской Арктики».
Ожидаемо речь шла и о том, возможны ли в нынешних условиях санкций сотрудничество Европы и России и нормализация отношений. Экс-глава Еврокомиссии и бывший премьер-министр Италии Романо Проди призвал РФ и страны Запада вернуться к диалогу: «Нам нечего противопоставить, нам не удается укрыться от этих событий, мы оказались в ситуации, когда объективно предполагали и надеялись, что нам удастся осуществлять долгосрочные стратегии, но первой, основной целью, которую мы должны согласовать, нашей общей целью должно стать преодоление вот этой ситуации как можно скорее, потому что страдают все, это невозможная ситуация, мы не можем дальше продолжать работать в этом направлении».
