Мария Соколова
В спальных районах даже арт-объекты отличаются прямолинейностью.
Фото Сергея Приходько (НГ-фото)
По мнению видеоэкологов, обитание в типовых кварталах может серьезно вредить психике. Человеческий глаз не терпит большого количества прямых углов и ребер и обилия плоскостей – ему нужны затейливые, «природные» линии и краски. Опросы показывают, что основная масса жителей спальных районов хотели бы оттуда уехать. Однако многие москвичи не согласны с учеными и говорят, что им лично важно только то, чтобы было удобно.
Термин «видеоэкология» появился два десятка лет назад. Так называют науку о взаимодействии человека с окружающей видимой средой, где последняя выступает составной частью общей экологии человека. Глаза дважды в секунду сканируют пространство. Это значит, что при создании искусственной среды обитания, наряду с другими требованиями, мы должны учитывать насыщенность ее видимыми элементами. Василий Филин, создатель видеоэкологии, считает, что визуальная среда города ухудшается с каждым годом. «Посмотрите сами – сплошные плоскости и прямые линии. Ничего подобного в старой архитектуре не было. Там если и возникала плоскость, то ее разбивали фальш-окном, колонной, еще какими-нибудь элементами декора. Смотреть было приятно. А теперь все это умирает. Мы все упрощаем и сами не замечаем, как достигаем небрежности».
В мегаполисе очень много факторов, которые вызывают стресс и увеличивают количество психических расстройств, объясняет видеоэколог. «Это и скученность, и грязь, и запах, – объясняет Филин. – Визуальная среда действует сильнее всего, хотя люди сами не отдают себе в этом отчет. Опросы показывают, что 72% жителей спальных районов хотели бы уехать оттуда и жить в другом месте. Что это значит? Что нет привязки к месту жительства, к своему району. Нет любви к своему дому. В этом-то и находятся корни антисоциального поведения и вандализма. Если ты любишь свой дом, ты не будешь срывать двери с петель и писать непристойности на стенах. Агрессивная среда приводит к агрессивному поведению».
По мнению Филина, более или менее приспособленным для человека районом в Москве можно считать лишь Куркино. Но и там не обходится без «ляпов»: «В этом экспериментальном районе есть пятиэтажный дом, раскрашенный в три ярких цвета. И я его привожу в своей книге как пример ошибочного решения – раскрасили его по прямым линиям. Пусть конструкции прямые. Но кто же вам мешает раскрасить его «по кривой»? Глаз должен отдыхать».
Индифферентность к красоте
Столица тем временем старается потихоньку уходить от типовой архитектуры. Проследить эволюцию района Марьино можно, двинувшись от Донецкой улицы, дома на которой возводились еще в
70-е годы прошлого века, до самой Капотни, «оранжевых кварталов». Дети 70-х, одинаковые серые хрущевки, ровными рядами тянутся на несколько километров. Яркие пятна – вывески и рекламные плакаты. По ним местные жители и ориентируются. Правда, никто из них не жалуется на серость и скуку – давно привыкли. Наиболее активные граждане просто разбивают под окнами палисадничек, считая, что среди серых пятиэтажек просто не хватает зеленых насаждений.
Дальше идет микрорайон Марьино-2. Там уже дома хоть как-то различаются по форме и цвету,
90-е годы были более богаты на конфигурацию и цвет строений. Но все равно, микрорайон – это огромные прямоугольные «коробки», чередование окон и балконов, шестнадцати- и двадцатидвух- этажных башен. Как раз то, что видеоэкологи именуют агрессивной и гомогенной средой.
У тех же, кто попадает на улицу Белореченскую в районе Марьинского парка, сначала болят глаза – перед гостем простираются километры ярко-оранжевых кварталов. Появились они буквально лет пять назад. Более того, район Марьинского парка изначально проектировали неоднородным по этажности застройки. И хотя делалось это из-за нестабильного грунта, район по крайней мере обрел «лицо». Длинные ряды гаражей-«ракушек» украсили неплохими рисунками, в том числе и копирующими изображение района.
Местные жители на вопрос корреспондента «НГ», приятно ли им жить среди таких ярких домов, удивленно оглядываются по сторонам, словно видят свой район впервые. «А что, разве это как-то влияет? На психику? Глупости, – говорит Наталья Старцева, жительница 3-го микрорайона Марьинского парка. – Самое главное, что квартира есть, и детский сад рядом, и школа. А цвет дома – это совсем неважно».
Совершенно иное отношение к красоте у жителя района Ясенево Ивана Гудкова. «Лет семь назад в нашем районе положили трубы, причем оставили их лежать на поверхности, не стали закапывать, – с возмущением рассказывает москвич. – Иногда их красят, но не все. Кладут и новые трубы большого диаметра, «украшая» утеплителем веселенького желтого цвета. Лично мне режет глаз, да и просто неудобно каждый раз перелезать через эти конструкции. Больше всего раздражает, что всем жителям все равно. Все не для людей, получается».
Потерянные часы жизни
«У людей сейчас глаза замыленные, – соглашается с Иваном Гудковым Василий Филин. – Что сделал бы строитель лет сто назад? Он бы объединил красоту и функциональность. Все трубы покоились бы на фигурном ложе или были бы украшены розетками. А сейчас все постепенно скатывается до уровня слесарщины. Облик города формируется «тяпами-ляпами», а не продуманными решениями. Нельзя опускаться до уровня уродства. Не получается убрать трубы под землю – наймите художников, чтобы они эти трубы расписали. Ведь художников полно, и город может позволить себе их нанять. Все должно делаться с любовью. Ведь для отдельно взятого индивидуума жизнь – это получаемые положительные эмоции. И час жизни, проведенный среди уродливо торчащих труб, – это потерянный час жизни».
По мнению видеоэколога, сделать город красивым совсем недорого. К примеру, в Китае все стройки огорожены щитами с природными видами. Это не намного дороже обычных заборов, но не производит такого гнетущего впечатления. В качестве примера можно вспомнить цветные дома в районе станции метро «Бабушкинская», где типовые пятиэтажки полностью раскрашены граффити. То же самое эксперт предлагает делать и с трубами. «Их можно расписывать или закрывать в глухих дворах-колодцах, где нет деревьев, разрисовывать стены», – говорит Филин. Город может потребовать от рекламодателей, предлагает видеоэколог, чтобы 80% рекламы имело природные виды и лишь 20% несло информацию. Власти могут снижать плату за высокохудожественную рекламу: «Если делать рекламу на уровне часов Театра Образцова, то я не вижу причины, по которой город не предоставлял бы за это рекламное место со льготой на ближайшие 10–15 лет. Ведь туда будут приезжать туристы. А вообще оздоровление визуальной среды нужно начинать со школ – они не должны быть бетонными коробками. Там нужно расписать стены, посадить много растений. В Америке некоторые школы стали пользоваться славой уровня национальных парков. И нам нужно стремиться к тому же».
