Игорь Пронин бывал и веселым,
и задумчивым. Фото Алены Алимовой |
Друзья звали его Майор. Сам он шутил, что «это не звание, это фамильный титул»…
Игорь Пронин стремительно ворвался в литературу. Его повесть «Мао», выложенная где-то в Сети, попалась на глаза Александру Житинскому и по его рекомендации была опубликована Борисом Стругацким в его журнале «Полдень, XXI век» с иллюстрациями Дмитрия Горчева, затем вышла и книжная публикация. В 2003 году «Мао» вошел в шорт-лист престижной АБС-премии, а сам автор был назван Стругацким «русским Воннегутом».
Эта «душевная повесть» (таков ее подзаголовок) рассказывает веселую и одновременно отчаянную историю злоключений непутевого персонажа с нерусским именем и русской душой. Красная армия и афганский плен, наркодельцы и буддистские монахи, китайские летчики и американские секретные тюрьмы – будучи ввергнутым в эту череду странствий и приключений, Мао сохраняет внутреннюю простоту и безмятежность духа, что собственно и спасает его во всех передрягах.
В гротескном повествовании отразились недоумение и растерянность целого поколения перед лицом произошедших в стране в минувшие десятилетия перемен. Как вспоминал автор, «после армии я вернулся в другую страну».
Настроения и нравы этой другой, новой страны переданы в повести «Принцип учета», описывающей будни работников банковской сферы. Эти герои эпохи первоначального накопления капитала выпивают, оказываются в центре криминальных разборок, реализуют не слишком хитроумные аферы, снова выпивают и ведут дела с инопланетной расой пауков. А один из персонажей, используя то ли открытый им самим, то ли позаимствованный у древних финикийцев финансовый принцип, реализует мечту и оказывается в компании друзей на тропическом острове. Кстати, этот образ – островок в теплом море – является желанной целью путешествия и Мао со товарищи.
«Принцип учета» во многом автобиографичен. Пронин оставил успешную карьеру банковского работника ради служения литературе. Наверное, это выражение может показаться высокопарным и пафосным, но так было. И пафос никак не вяжется с его обликом, Игорь был простой и очень свойский. А вот служение вяжется: он не задавался целью сделать литературную карьеру, не гнался за денежным успехом и премиями – просто писал.
И фантастике очень повезло, что именно ее жанровый инструментарий оказался востребован писателем. Впрочем, в автобиографии сам Пронин уточнил: «Пишу все подряд, но получается одна фантастика. Такова особенность моего яркого дарования: возьмусь описывать «Жигули» – их никто не узнает. Приходится потом править на «звездолет», и тогда всем сразу все понятно. Фантастика – классный жанр».
Но даже в выдуманных мирах Пронин говорил о современных проблемах. Например, в центре «имперского» цикла рассказов и повестей непростые взаимоотношения народов – орков, эльфов, людей и гномов – в многонациональной Империи и в соседних княжествах. А в повести «Дети компрачикосов» – мрачноватом парафразе «Заповедника гоблинов» Саймака – речь идет об обретении свободы «уродами» – генетически выведенными для прислуживания людям расами. Иллюзорности полной свободы посвящен изящный по структуре рассказ «Степень свободы».
Малая и средние формы, пожалуй, в наибольшей степени проявили мастерство Пронина в создании объемных и живых персонажей и, что особенно ценно, в их взаимодействии между собой. В этой внутренней динамике читателю передается весьма дружелюбная и уютная обстановка хорошей компании и правильно устроенного мира, пусть и не лишенного дружеских пикировок и разнокалиберных житейских неприятностей и невзгод. Умение создать такую атмосферу в тексте – результат дара в равной степени и писательского, и человеческого.
Обаятелен Мао и его друзья-попутчики, обаятелен и поначалу нелицеприятный экипаж космического корабля «FL-14» из рассказа «Космос есть Космос».
Эта удачная стилизация под старую добрую англо-американскую фантастику в 2011 году была удостоена «Филиграни» – премии, вручаемой сообществом литературных критиков за «литературное совершенство». Хотя неизвестно, пришлась бы по вкусу классикам жанра такая интерпретация популярной темы. В рассказе земной цивилизации: взяткам, кредитам, карьерным дрязгам и прочим неприглядным ее приметам – противопоставляется пасторальная, идиллическая картина жизни в согласии с природой в духе идей Руссо. Вот только природа эта имеет внеземное происхождение, а преобразованиям подверглась не только планета, но и сами земляне.
Литературное служение, как и любое другое, весьма требовательно к адептам, диктуя свои условия. В писательской судьбе Игоря Пронина отразились все перипетии отечественного книгоиздания. Довелось ему писать и так называемые проектные романы, над которыми он работал без поблажек, неизменно честно.
Так армейской опыт трансформировался в роман «Дезертир», который многие читатели считают одним из лучших в серии «S.T.A.L.K.E.R.». Успех книги обусловлен не особыми фантастическими выдумками или боевыми сценами, а достоверным, без прикрас и ретуши, показом постепенной психологической трансформации героя, призывника Никиты Нефедова.
Удивительно, но после написания мрачных историй из жизни сталкеров и Зоны Пронин обратился и к юной аудитории. И тоже успешно. В «пиратском цикле», романах о Наполеоне, написанных для проекта «Этногенез», он нашел подходящие интонации и темы для разговора с, наверное, самыми взыскательными и чуткими к фальши читателями.
Такая траектория – от веселого цинизма «Мао» и «Принципа учета» до простых истин о ценности верности, дружбы, любви – разительно отличается от тех, что свойственны писателям, да и не только им. Это отличие и замечательно, и знаменательно.
Игорь был предан литературе до конца. Уже тяжело больной, он задумал написать еще одну книгу для детей и подростков и придумал восхитительный волшебный мир – с пиратами и воздушными кораблями, далеким островом, населенным искусными гномами и циничными феями.
Он начал писать историю «Острова Семи Сестер» в хосписе, выстукивая ее на маленьком экране планшета, и говорил, сидя в кресле-каталке, об ощущении полета, которое охватывает его при работе над текстом, об удовольствии при подборе правильных слов…
Игорь Пронин – один из самых ярких авторов писателей своего поколения, обладающий не самым громким, но самобытным и узнаваемым голосом. И к большому человеческому горю от его ухода добавляется и печаль от того, что этого голоса мы больше не услышим.