Кремлевский паноптикум

Алла Ярошинская. Кремлевский поцелуй в 2 тт. - М.: АСТ-ПРЕСС, 2001. Книга первая "Криминальный транзит", 541 с, книга вторая "Полковник знает все", 478 с.

ЖИЗНЬ страны дается в этой книге через восприятие героини - Лизы Корниловой (советника первого российского президента), а также через действия и поступки "очень важных персон", окружающих российский трон.

В форумном обсуждении отрывков из "Кремлевского поцелуя", напечатанных в Интернете накануне выхода романа, один из читателей написал просто и без затей: "После прочтения этого российская интеллигенция должна застрелиться". Кажется, читатель уловил главное: интеллектуалы в надежде на то, что поддерживают долгожданную свободу, с готовностью выдавали индульгенции мастерам разрушения.

Книга охватывает почти десятилетие новейшей истории (хоть и декларирует на первой же странице сказку о том, что все события и герои вымышлены, а все совпадения случайны). Читателя это не обманывает, ибо он тут же попадает в атмосферу вполне узнаваемого оголтелого российского хаоса власти после отречения Горбачева и падения Советского Союза. Но фокус и "секрет" романа в том, что автор не повторяет уже прописанные в разных придворных мемуарах и ставшие официальными общеизвестные версии российского политического детектива, а, наоборот - взрывает эти версии изнутри подробностями, деталями, самим механизмом верховной власти, используя самый точный личностный инструмент (повествование ведется от первого лица героини). Неожиданно для самой себя Лиза оказалась на запредельной для простых смертных высоте. Разухабистость, безответственность, растерянность, "местечковость", убогость мышления новых лидеров - одно из самых больших потрясений книги.

Без злобы, а словно в удивлении роман выписывает характер первого президента свободной России Николая Николаевича Борицына. По сути, это портрет человека, который ценой упразднения великой страны хотел всего лишь попасть во власть, а попал в Историю. Историю, которая безжалостно перемолола в конечном итоге не только страну, но и его самого.

Характер и характеристики Борицына даны и в поступках, оценках ближайших соратников. В этом паноптикуме - главный охранник Пряников, министр печати Ранин, глава администрации Седов и сменивший его на этом посту массажист Градов, госсекретарь Булисс, премьер-министр Чмакин, вице-президент Кусков, пресс-секретарь Мостиков...

Ну, и совсем фрейдистские штучки, когда Борицын на уровне подсознания решает вопрос уничтожения своего благодетеля - партии. Ничто не спасает от одиночества власти (попытки самоубийства Борицына в дачной бане и почти животное пьянство после "сдачи" своих). Но на том же фоне одиночества - запредельный инстинкт самосохранения и жестокость (намерение "опылить" депутатов химическими веществами, если пройдет импичмент, и - один из самых страшных эпизодов - соучастие западных спецслужб в развязывании бойни у стен парламента). Единственное, чему доверяет Борицын - своему звериному нюху. Подобный набор симптомов - повод для психоаналитических диссертаций.

Автор к тому же удачно "скрещивает" политический российский детектив с международной любовной авантюрой. И если авторский опыт политика-профессионала очевиден, то любовь выписана лириком с душой физика (это не штамп: основная профессия героини - физик-ядерщик). Шутка ли - любовная авантюра разворачивается еще в советское время, когда Корнилова познакомилась в Москве с долговязым американским студентом на митинге протеста против войны во Вьетнаме. Тайные встречи Лизы Корниловой с губернатором Небраски Робертом Стивенсом (кандидатом, а затем и президентом Америки) сначала в провинциальных американских отелях, а затем в секретных апартаментах главы Белого дома в Вашингтоне и Москве сопровождаются неустанным надзором российской разведки. Способны ли политики на умопомрачительные любовные отношения? Понятно - способны, и делают это увлеченно, не подозревая, что стали актерами в кино, снимаемом режиссерами из разведки.

И, наконец, главный герой книги: Россия, ее народ, который в конце века, как и в его начале, вновь проходит через все катаклизмы.

Язык "Кремлевского поцелуя" доверительный и ироничный. Может, поэтому уже где-то на десятой странице в читателе появляется ощущение соучастия. Поэтому не только разгадывание политических кроссвордов и угадывание персон будет для него привлекательным.