Колеса любви

Это знали Христос, Ленин
и Магомет -
Колеса любви едут прямо
на свет.

Чингисхан и Гитлер купались
в крови,
Но их тоже намотало на колеса
любви.

Илья Кормиявцев

ДОБРОТНАЯ фэнтези Александра Зорича как-то была названа отчасти порнографической или имеющей садо-мазохистский оттенок. Если рассматривать обложку новой книги из сериала "Пути Звезднорожденных" с грудастой тетенькой, вооруженной мечом, то можно в это и поверить. Между тем никакой порнографии в действительно раскованной фэнтези Зорича нет. Есть достаточно откровенные любовные сцены, но многим важнее другое - продуманные описания войсковых операций и четкие, почти как чертежи, рассказы о всяческих боевых машинах допороховой эры.

Читателю приходится вместе с героями "┘следить за изготовлением новой партии упругих блоков для метательных машин и восьми огромных коробчатых рам - сердец новых, улучшенных стрелометов. "Стрелометами", впрочем, эти машины именовались крайне условно. Эти машины метали не стрелы, а четырехсаженные бревна. Эти снаряды оковывались в первой, конической трети медью и могли пробить любой харренский корабль насквозь - от палубы до днища. Часть бревен исполнялась в пустотелом зажигательном варианте┘ Они шли на смену износившимся и на расширение неприкосновенных запасов, и на новые орудия, которые изготавливались военными мастерскими уже на местах. Обычно не имело смысла изготавливать в глубине страны метательные машины проверенных конструкций целиком. Столярную и кузнечную работу могли выполнить и в гарнизонах.

Другое дело - сами блоки. Их выделывали по секретным рецептам, со строжайшим сохранением пропорций между телячьими жилами, конским и женским волосом, с многократным вымачиванием в растворах и сухим прокаливанием И процедура, и рецепт растворов, и то, что изготавливаются растворы на ключевой воде из Черемшиного Брода, - все это было тайной".

Мистическая машина-колесница любви на страницах этого тома тоже появляется, страшная и непонятная. "Одноосная колесница, запряженная вместо лошадей мужчиной и женщиной. Мужчина и женщина были голыми и бесстыжими. Они не находили нужным прикрывать свои причинные места ладонями.

Лараф задержался взглядом на огромном колесе, каждая спица которого представляла собой длинный фаллос. В возке стояли два сосуда, похожие на те, в которых на маслобойнях хранится соевое масло. Лараф знал, что вместо масла в сосудах хранятся любовь и власть. В левом - любовь. В правом - власть. Хотя и не спрашивал, откуда ему это известно. "Боевая машина любви", - гласила подпись под рисунком". Ничего это чудовище сделать не успеет и, видимо, появится в продолжении книги. А "Боевая машина любви" ведь книга отнюдь не первая, а продолжение известного цикла Зорича. Интерес читателя все равно смещен от загадочной машины, что пока только в волшебной книге, попавшей к одному из героев, ко всяким как бы бревнострелам, змееживым бичам и прочим оружейным радостям. Ну и, разумеется, к обыденной жизни героев фэнтези - магии, битвам, путешествиям и снятию древних проклятий.

Вторая книга, о которой идет речь, несколько уступает первой. Это то, что иногда называют "киберпанк" - термин невнятный, не вполне устоявшийся. Поджанр, где каждый персонаж то ли атман, то ли брахман, то ли полный аватар в сетевом пространстве. Детали будущей России, придуманной автором, интересны, но жанр, кажется, понемногу уходит от такого прямолинейного сюжета. Дело в том, что у "Сезона оружия", имеющего достаточное количество поклонников, довольно стандартная для изначального киберпанка схема: не очень удаленное будущее, слева виртуальная реальность, справа действительность, сверху заговор, в центре половозрелый и вполне потентный мужчина, внизу любимая женщина. Такая жесткая конструкция масскульта, кончающаяся соединением душ и тел, посрамлением негодяев сначала в нави, а потом в яви.

Несмотря на то что "Сезон оружия", по сути, переработана из известных уже текстов, в ней встречаются случайные ошибки, так, например, один из главных негодяев генерал Воронов где-то вдруг называется полковником... Зато некоторые фразы, предметы вроде "бронзовый дракон времен герцогини Германтской", что служит для обрезания сигар, - создают привкус карнавала.

Но поскольку речь идет об оружии, приходится признать, что оружие будущего, да и вся электронная техника, описывается Зоричем куда менее ярко. Вот там герой в застрявшем лифте палит в потолок кабины из подствольного гранатомета, а потом лезет в образовавшуюся дыру. Как он после этого выжил, неясно. Совсем уже другие законы оружейного дела делают ситуацию несколько комичной. Оружие огнестрельное, вернее, его описания мстят автору. Это, впрочем, не смущает многочисленных фэнов.

Остается ждать публикации следующей книги. Кажется, это должен быть "Карл, герцог" - уж точно, текст совершенно ни на что не похожий и ни в какие схемы не вписывающийся.