Глеб Шульпяков В Политехническом 18 июля прошел традиционный деньрожденческий вечер Евгения Евтушенко. На вечере поэт читал из книги "Между Лубянкой и Политехническим", которую он выпустил специально ко дню рождения в Киеве за 48 мобильных часов. Теперь такое возможно.
Поэтическая судьба Евгения Евтушенко - это сплошной tour de force, аврал и пятилетка в два года. Бесконечное действие от обратного: если есть день рождения (ГЭС, Фрост, атомная бомба) - то должна быть и книга.
Мобильность есть основа его поэтического вдохновения. Америка, Куба, Россия, Урал, далее везде. И если мы доживем до туристических полетов на Луну, первым туда отправится, конечно же, Евгений Александрович. Первопроходцам ведь многое списывают - по части поэтической техники в особенности. Не правда ли?
Евтушенко - это поэт бесконечного experienc"а. Поглазеть-попробовать-испытать - вот что для него важно. Съесть, а если нет, то хотя бы надкусить. Попробовать на вкус. Отсюда такая безумная плодовитость поэта - во всех смыслах этого слова.
Артистизм и актерство для него суть средства передвижения внутри поэтического текста. Батарейки, на которых работают его стихи. Три часа шел его вечер - пролетел как пять минут без антракта. И это при том, что за дверью митинговали барышни, которым не хватило билетов, и размахивали пухленькими ручками в знак протеста против полицейского режима в музее. А поэт читал о фенечках и про любовь, про село Темное-Красное, Поля Робсона и то, как Россию продали.
В процессе вечера Евгений Александрович вытащил на сцену своего американского друга и прочитал перевод его стихотворения на русский. Потом американский друг прочел оригинал. Оказалось, это два абсолютно разных стихотворения об абсолютно разных вещах. Но какая, блин, разница? Хлопали-то как сумасшедшие!
Евтушенко - поэт оргиастический. Катарсис - вот главное условие и смысл его поэзии. Однажды он читал женщинам Братской ГЭС фрагмент "Нюшка" - о них, о женщинах Братской. Знаете, что произошло? Сто с чем-то баб встали с мест и протянули поэту своих безотцовых детишек - это и был такой социально-поэтический оргазм, сила слова в действии на полную катушку.
Но кто скажет, что это плохо?
Евгений Евтушенко создал свою вселенную. Наблюдая его выступление, я вдруг понял, отчего так часто Евтушенко упоминают вместе с Бродским. Оговорка почти по Фрейду! Отбросив дела узкопоэтические, можно утверждать, что они - страшно сказать! - похожи!
И тот и другой создали свои вселенные, масштаб которых превосходит любые мыслимые поэтические вселенные ХХ века. Выступай Бродский в Москве, в зале стонали бы девушки с той же страстью, что и при Евтушенко. Стонали бы они и за дверями - но уже с собой, поскольку лишних билетов тоже не было бы.
И тот и другой - повторяю, при чудовищной разнице между ними - безоглядно доверяли поэтическому языку, будучи уверенными в том, что этот язык - универсален и все вынесет.
И тот и другой получили звезду. Бродский - метафорическую: "Но скоро, как говорят, я сниму погоны / и стану просто одной звездой". Евтушенко - реальную: в честь него назвали малую планету, а свидетельство торжественно вручили на вечере.
Под занавес американский поэт со слезами на глазах назвал Евтушенко "the greatest poet of the world" - но кто станет утверждать, что он заблуждался?
Главное - это ведь то, что мы с вами ощущаем, не правда ли?
