Вера Камша -ВИКТОР СЕМЕНОВИЧ, откуда взялась сама идея "Пятого меча" и почему вы его вручили именно Перумову?
- Ну, где четыре меча, там всегда найдется место и пятому┘ А если серьезно, "Пятый меч" сначала думали вручить оргкомитету, но когда я узнал, что Перумов опять ничего не получил┘ Нет, я не собирался спорить с литераторами, но лично мне, и не только мне, книги Перумова нужны и важны. Можно, конечно, было пригласить его в ресторан или подарить какую-нибудь дорогую штуку. Но я решил высказать свое мнение при его коллегах, может быть, это заставит их посмотреть на литературу и со стороны читателей, причем тех, у которых катастрофически не хватает времени, а поэтому нам нужны книги, которые в себя бы вмещали максимально много всего. Чтобы книги не только захватывали, поражали лихими поворотами сюжета, но и заставляли задумываться. Читать отдельно философские трактаты, отдельно триллеры просто некогда.
- Чем же привлек вас именно Перумов?
- Тем, что его герои никогда не сдаются и при этом еще и думают. Хоть там и идет речь о мирах фантастических, но проблемы-то наши. И в первую очередь - проблема цели и средств. Первое, что я прочел у Перумова, было продолжение любимого мной Толкиена. Я в свое время нашим питерским эльфам и хоббитам помогал собираться, всякие свои штуки проводить. Но Перумов, конечно же, глубже, человечнее и нужнее, по крайней мере, здесь, в России. Знаете, когда я окончательно понял, что автор - это явление? Когда добрался до финальных сцен "Кольца Тьмы".
Кто читал, тот помнит, как великий завоеватель Олмер все уже покорил. Осталась одна крепость, которую защищают все, кто еще в состоянии сопротивляться. Завоеватель кладет под стенами отряд за отрядом - крепость держится. И тогда он прибегает к средству, которое наверняка принесет победу, хоть и невозвратно изменит его самого. Так вот слова этого Олмера: "А как хотелось победить, оставаясь ЧЕЛОВЕКОМ" - я бы на каждом заборе написал, особенно во время всяческих кампаний.
Есть там и еще одна сцена, когда эльфийский владыка, который, как и его соплеменники, может спастись, сходит с готового отплыть корабля и бросается назад в пылающий город навстречу Врагу. Тот шел побеждать, а этот - умирать и знал это. Но не мог иначе. И никто его не заставлял, кроме того, что в нем самом сидело. Я не знаю, как этот Перумов такого напридумывал, он и сейчас-то молод до безобразия.
- Раньше вы не встречались?
- Нет. Я увидел Ника в первый раз на конгрессе, когда вручал ему Меч и поразился его молодости. Даже сейчас, когда с момента выхода его первой книжки прошло лет шесть. А мне всегда казалось, что это мудрый, много переживший, энциклопедически образованный человек. Почему-то мы считаем, что серьезными литераторами могут быть только очень-очень взрослые люди, забывая и о Лермонтове, и о Гумилеве.
Ник талантлив, смел, и не только в своих книгах, но, как я понимаю, и в жизни. Он пишет как вздумается и гуляет сам по себе. Мне это нравится. Я очень бы хотел, чтобы он вернулся в Россию, в Петербург и смог нормально работать. Это нелепость, когда человек, книгами которого зачитываются тысячи людей, вынужден жить за границей и резать всяческих червей, а сочинять только по утрам перед работой, потому что на гонорары, если не халтурить, а работать всерьез, не прожить. А нашим людям, нашей молодежи хорошие книжки, между прочим, нужнее всяких заумных, хитроумных программ, под которые спускают бюджетные деньги.
