Им не хватало только джаза

Дорога позвала... Кадр из фильма «В дороге». 2012

Для начала немного истории, хорошо знакомой русскому поэту и прозаику Вадиму Месяцу, некоторое время прожившему в США. О поколении, которое позже было названо битниками, начали писать в Америке в конце 1940-х. Например, Джек Керуак. Чуть позже, когда вышел его роман «В дороге», его признали одним из главных авторов, описавших это поколение. Название формации происходит от словосочетания beat generation – «разбитое поколение». Это некая аллюзия на прошлое, «потерянное поколение» 1920-х, радикально повлиявшее на американское общество и культуру.

Керуак в статье «Происхождение разбитого поколения» («Плейбой», июнь 1959-го) писал: «Сперва слово «битник» означало унылого, бедного, сломленного, мертвецки уставшего бездельника, ложащегося спать в метро». Именно он вывел ассоциативно-преемственную связь между «потерянным» и «разбитым» поколениями.

В 1950-е в американском обществе укрепилась тенденция превозносить битников. Кстати, само название «битники» придумал американский журналист Херб Кен в 1958 году. В 1960-е годы ажиотаж схлынул, но в 1970-е вспыхнул с новой силой. На их совести сильное влияние на американскую культуру второй половины ХХ века. Кроме Керуака это Уильям Берроуз, Аллен Гинзбург и многие другие писатели и поэты.

Путь в литературу этого поколения был непрост. Первым удалось издаться Джону Холмсу в 1952 году с романом «Вперед!», Керуак издал роман «В дороге» в 1957 году, хотя написал его в 1951-м. «Не обязательно жить – важно путешествовать», – написал Уильям Берроуз, и это можно считать лейтмотивом всего творчества битников. О том же и роман Керуака. Но то Америка…

Роман Вадима Месяца о «последних битниках» – отце, бомже Клаусе Вагабонде и его сыне Станиславе. Образ жизни их полон романтики. Во всяком случае, для большинства «нормальных» людей – офисных работников, клерков, военных, учителей. Ведь, как было сказано выше, битники – это постоянная дорога, отсутствие привязанностей, приключения, в том числе опасные.

Вадим Месяц. Книга отца и сына. Последние битники. Роман.– М.: Новый Гулливер; Центр современной литературы, 2024, – 244 с. (Пригородный блюз)

«Я считал, что, если над головой светит солнце, вокруг растет зелень, а люди ходят в футболках, нужно купаться. Плавание не приносит мне удовольствия, но, по-моему, люди считают удовольствием то, что принято считать удовольствием. Мне доставляет удовольствие грызть ногти. Люди говорят о бане, полетах на дельтаплане, рыбалке, кинофильмах, книгах, о сексе, но об обгрызанных ногтях не говорят. Это такая индивидуальная, элитная радость. Папаша никогда не ругал меня за ногти. Он видел мою дурацкую привычку, но не встревал», – размышляет молодой человек.

Глядя на поведение битников, мы видим, сколько в жизни современного человека условностей – что в Европе, что в Америке. Вагабонд над этим откровенно потешается, рассказывая обывателям разные сомнительные, но весьма шокирующие истории.

«– Мы выходим на дорогу бессмертия, – витийствовал отец. – Оно достигается преобразованием телесной жидкости – крови и семени. Энергия йоги превращает их в источник бессмертия. Ртуть – мать металлов, сера – их отец. Философский камень есть эликсир бессмертия или гермафродит. Понимаешь, о чем я говорю?

Я не понимал. Папаша тоже вряд ли понимал, о чем говорил».

По воспоминаниям Станислава, Вагабонд вообще любил шокировать окружающих. И при этом вести богемный образ жизни. Деньги периодически у него водились, хоть не всегда было понятно, откуда они брались. Он любил хорошую обувь, много пьянствовал и волочился за женщинами. Он умел произвести на них впечатление – как скандалиста, так и «рыцаря любви». «Этот красномордый алкаш был похож на кого угодно, но не на рыцаря», – вспоминает его сын. Но перебоя с женщинами у него не было. Среди них часто попадались образованные, ухоженные, обеспеченные. Не нужно думать, что падки на такого «рыцаря» только молоденькие дурочки или опустившиеся алкоголички.

Хочется вспомнить поэта Андрея Вознесенского, который дружил с Алленом Гинзбургом и даже создавал с ним в соавторстве видеомы – синтез поэзии и графики. Также приходит на ум поэт, драматург и прозаик Юрий Арабов, который в романе 2003 года «Биг-бит» рассказал о русских битниках, молодых людях, увлеченных музыкой. Для них, ищущих новых эстетических форм, это бунтарское течение несло озарение. Как тем же было наследие битников и для тогда уже суперпопулярных «Битлз», которых автор как бы противопоставляет юным бунтарям-путешественникам.

Вадим Месяц же показывает битников, если так можно выразиться, без музыки, то есть без прикрас. Показывает реакцию на них окружающих…

Когда Стаса возвращают матери, в «нормальную» жизнь, он не рад этому:

«Давая интервью госпоже Поплавски в коридоре Вильнюсского окружного суда, я сказал:

– Мы жили великолепно. Отец любил меня, заботился обо мне. Если нам чего-то не хватало в этой жизни, то джаза.

Я сказал, что все равно убегу от мамаши, и попросил суд посадить меня вместе с Вагабондом. Мне отказали. Тогда я пообещал себе совершить такое преступление, что им придется это сделать. Дорога позвала меня в путь. Яблоко упало рядом с яблоней».